Люби меня такой - Марта Гудмен

— Но потом я приеду в Милан, — добавил он. — Я бы хотел встретиться с вами там. Я надеюсь, вы выкроите для меня пару часов. Я хотел бы пройтись по магазинам. Милан, как вы знаете, столица моды. Кэт, я точно знаю, что тебе нужно купить кое-что.

Он засмеялся.

— Мы будем очень заняты в Милане, — предупредила его Розмари.

— Тогда, вероятно, я поймаю вас за еще одним ужином. И выслушаю все ваши новости.

Кэт прищурилась и сжала губы. Вот-вот, об этом она и размышляла. Он собирается купить ей еще одежек. Но неужели он не видит, что она — это она, а не манекен, на который можно напяливать все, что душе угодно?!

Еще одна ночь, сказал он.

У Кэт сжалось сердце. Ей придется отказаться от этого. Как бы ни было тяжело, она переступит через себя.

Собирался ли Кевин украсть ее ненадолго у своей матери, чтобы заняться с ней сексом?

Если так, то она не пойдет у него на поводу, она не станет делать этого. Во-первых, она не хочет, чтобы Розмари думала, что между ее сыном и его помощницей существует интрижка, как и предполагала его бывшая жена. Розмари даже может ошибочно прийти к выводу, что у них все серьезно и дело идет к свадьбе и долгожданным внукам, и как стыдно будет потом оправдываться перед ней и развеивать ее иллюзии. Ни в коем случае она не должна заподозрить ничего такого!

Во-вторых, Кевин сам не захочет остаться с ней на ночь. У Кэт был план, который она придумала и отшлифовала сегодня ночью. Она планировала осуществить его, когда вернется домой. Но чем раньше будут сброшены маски, тем лучше.

К счастью, у них не было возможности ни для интимных прикосновений, ни для откровенных разговоров. И не будет в ближайшие десять дней. У них плотно расписанный график поездок, и каждая минута — в компании Розмари. Кэт чувствовала себя стесненно, не понимая, что произошло. К счастью, выручила Розмари. Она оживленно рассказывала Кевину о том, сколько чудес они увидели и под каким глубоким впечатлением находятся. Пусть все так и остается, взмолилась Кэт.

— Ну, а ты, Кэт? — Ее мольбы, видимо, не были услышаны. — Тебе нравится поездка?

Кевин разговаривал с ней со сдержанной любезностью, словно они едва знакомы.

— Да, спасибо, — отозвалась Кэт.

— Может быть, какие-то проблемы?

Он пристально смотрел ей в глаза, пытаясь проникнуть за стену отчужденности, которую она воздвигла.

— Проблем нет, — резко ответила она.

Он нахмурился.

— Кэт, если ты думаешь, что я приехал, чтобы проследить, как ты тут, то ты ошиблась.

Как ты тут… В эти слова можно вложить все, что угодно. Он мог проверять, как она справляется со своими обязанностями. Он мог проверять, хорошие ли у нее отношения с Розмари. Наконец, он мог проверять, не сошлась ли она с Джоном.

Она пожала плечами.

— Пустая трата времени и денег для человека твоего положения, — иронично улыбнулась она.

— Твоя логика, как всегда, безупречна, — отозвался он.

— Спасибо. Надеюсь, ты сможешь приятно отдохнуть.

Она устанавливала между ними дистанцию, это было совершенно ясно. Ровный тон, ни тени обычной улыбки, в словах безразличие. Но почему? Он нежно пожал ее предплечье, но она демонстративно отстранилась. Здесь твоя мать, взглядом предупредила она его.

Розмари вдруг спохватилась.

— Дорогие мои, нам пора собираться на бал! Кевин, ты ведь знаешь, что сегодня у нас бал? Я тебе рассказывала еще дома. Ты отругал меня за то, что я заставила Кэт купить специальный костюм для этого бала. А потом согласился и сам купил ей. На этом балу все должны быть в белом. Так удачно, что у тебя белый костюм, сынок! Ну, а нам с Кэт пора переодеться и почистить перышки.

С показной галантностью Кевин согнул обе руки в локтях:

— Леди, прошу вас.

Розмари улыбнулась и взяла его под руку. Кэт не хотела этого делать, но она сообразила, что это будет неправильно истолковано Розмари. Поэтому она послушно взяла его под руку с другой стороны. Не сказав больше ни слова, Кевин проводил их до дверей и откланялся.

Времени было в обрез, и Кэт принялась готовиться к балу. Усмехаясь, она думала о том, что обычно женщины много времени тратят на то, чтобы приукрасить свою внешность. Но, оказывается, обратный процесс тоже требует времени и усилий. Прежде всего — прочь дорогие тряпки. Какое счастье, что она взяла с собой свои старые джинсы, просто на всякий случай. Практически белые, как и положено. До такой степени они были вытерты. Кроссовок, к сожалению, нет, но вот эти простые светлые мокасины, как сказала бы Диана, для домохозяек, вполне подойдут. Теперь верх. Шелка — прочь, а вот эта белая маечка, на которой разноцветными буквами вышито слово РИМ, вполне подойдет. Теперь пластмассовое ожерелье и браслетик из той же сувенирной лавки, что и майка. Ну, вот она и в белом, как положено на балу. И лицо белое. Отмытое дочиста. Никакой черной туши и красной помады. От локонов так просто не избавишься, конечно, но если она стянет волосы в хвост, то добьется нужного эффекта. Кэт быстренько переоделась и метнулась к выходу, даже не посмотревшись в зеркало. Старые привычки быстро вернулись к ней.

Мужчины были в старомодных шляпах, женщины покручивали рукоятки кружевных, невероятно женственных зонтиков и походили, на дам девятнадцатого века. Розмари и Кэт входили в очень просторный, декорированный под прошлый век холл отеля, весь уставленный благоухающими цветами. Огромные колонны подпирали высокий потолок, откуда-то доносились звуки ксилофона. Десятки официантов сновали туда-сюда с подносами, уставленными коктейлями и десертами. И все вместе это создавало непередаваемую атмосферу.

Сверху на холл можно было глядеть с огромного балкона, тянувшегося вдоль всех четырех стен. Массивные деревянные перила были натерты и отполированы до блеска. Розмари рассматривала холл, восхищенная великолепным дизайном, вертела головой по сторонам и разглядывала публику.

Она совершенно спокойно восприняла «наряд» своей компаньонки, бросив: «Как мило ты выглядишь, дорогая», а теперь настаивала на том, чтобы сесть за столик рядом с танцевальной площадкой, потому что, как она говорила, хотела быть в центре веселья. Вскоре за их столом собралось десять человек.

Кэт была очень этому рада: хоть она и сидела рядом с боссом, но всегда могла поболтать с людьми, сидящими с другой стороны, избегая разговора тет-а-тет с самим Кевином.

Но, несмотря на это, он все же улучил момент, чтобы прошептать ей на ушко:

— Как я мечтаю, наконец, потанцевать с тобой.

Кэт была очень удивлена. Неужели он не замечает перемен в ее внешности? Танцевать на виду у всех с какой-то замухрышкой? Или ему все равно?

Наконец музыканты заиграли «Лунную реку», джазовый вальс, танцевать который было возможно лишь тесно прижавшись, друг к другу.