Оковы Полумесяца - Александра Матвеева

Лицо Хекселиса осветила улыбка, а глаза и без того желтые, наполнились расплавленным золотом. Мне нравилось видеть его таким, как и любого другого на его месте. Радость всегда приятна, когда на нее смотришь. Так ты тоже можешь почувствовать ее.

Мы провели около особняка больше часа. За все это время Хекс ни разу не нарушил границ моего личного пространства, и вообще вел себя весьма галантно. Время от времени мне даже казалось, что я говорю с кем-то из светлых, а не с главой Ардхарата. Но все это длилось лишь мгновения.

— Что ж, думаю, ты успела проголодаться, — вдруг предположил Хекселис. Я не возражала и он, как гостеприимный хозяин, повел меня обратно в дом.

Мы снова вернулись в ту самую комнату, куда я телепортировалась. Только теперь там стоял стол, сервированный на две персоны. Я лишь мельком оглядела то, что нам приготовили, но тут же заметила, что для меня здесь только растительная пища, за что я была безмерно благодарна, ведь светлые не едят мясо.

— Хекс, а твои служащие, могут рассказать обо мне в городе? — осторожно спросила я, боясь сказать что-то не то. Мы сели за стол, но пока ни один из нас не притронулся к обеду.

— Нет, я предупредил их, чтобы держали языки за зубами. А твои родные? Они собираются рассказать еще кому-то из светлых, где ты находишься? — спросил вдруг темнейший.

Взятая было, ложка задрожала у меня в руках, но я постаралась успокоиться.

— Нет, они никому не расскажут, — ответила коротко, и отвернулась.

— Я вижу, что ты скрываешь от меня что-то серьезное. Что это? — требовательно поинтересовался темный.

— Я не… — в это мгновение я напрочь забыла, что собиралась ответить. Покалывание в груди, как удар молнии, возвестило о том, что все отсроченные письма нашли своих адресатов и были вскрыты. А значит сейчас уже четыре часа, сейчас каждый прочтет свое письмо. Мама и светлейший, Лэнд и Лидия, мои подопечные.

Меня охватила тысяча чувств сразу. Я не смогла заставить себя усидеть на месте, поэтому резко поднявшись, прошла к окну, стараясь оказаться как можно дальше от Хекселиса с его слишком проницательным взглядом.

— Что случилось? — послышался сзади обеспокоенный голос темнейшего.

— Это… я действительно не сказала тебе кое-что, но это абсолютно неважно и не имеет никакого значения. Поэтому давай закроем эту тему, — произнесла умоляюще, обхватив себя руками. Я уставилась в окно, но совершенно не видела пейзаж за ним.

Мысленно я представляла лицо мамы, обеспокоенное до крайности, тревожные лица моих друзей. Но даже так, все равно лучше, чем правда. Еще неизвестно как бы мои родные восприняли ее, но Арахра, скорее всего, отправил бы темнейшему официальную претензию и тогда весь Тельвар узнал бы, что произошло. А следом за светлыми, новость распространилась бы и у темных, вот это стало бы кошмаром наяву, потому что мне все равно пришлось бы переехать сюда, только под всеобщее гнетущее любопытство напополам с жалостью.

— А вот я думаю, что это важно. Может быть, ты объяснишь, почему ни за неделю, ни даже сегодня, со мной ни разу не попытался связаться кто-нибудь из светлых? — во время разговора, Хекс резко повернул меня к себе и сжал руками мои плечи, чтобы я не смогла отвернуться. А мне бы очень этого хотелось, слишком верный вопрос он задал. К тому же его близость нервировала. — Объясни мне, Аниса, почему твоя мать и все твои друзья еще не стоят здесь и не обвиняют меня во всех самых отвратительных поступках, которые человек вообще в состоянии совершить?

— Отпусти меня, прошу…

— Ответь мне.

Я молчала, а Хекс, судя по его раздраженному виду, злился.

— Если ты не скажешь правду, я поцелую тебя, — неожиданно мягко сообщил мне темный.

— Что? Меня… зачем? — я ничего не могла понять.

— Может, ласка заставит тебя говорить, — томным голосом высказал предположение.

— Ты же обещал соблазнить меня, а это уже принуждение! — возмутилась я, пытаясь хотя бы так обойти опасную тему.

— Ты вынуждаешь меня, Аниса. Я долго ждал, теперь ответь мне, и я тебя отпущу, — во взгляде, которым обвел мое лицо Хекселис, я прочла решимость осуществить свою угрозу.

— Никто… никто не пришел к тебе… потому что я солгала, — ответила шепотом полным горечи. Я перестала вырываться из рук темного и опустила взгляд, не увидев его реакции. — Я ничего не сказала о недельном сроке, который ты дал, а сегодня просто ушла. Ушла, оставив родным и друзьям письма, в которых написала, что ухожу, что со мной все хорошо, и просила не искать меня. Они все открыли их минуту назад, — чуть слышно закончила я.

— Даже не думал, что все так обернется, — задумчиво протянул Хекселис. — Погоди… в письмах ты просила не искать тебя? То есть ты не рассказала им, где ты?

— Нет, они не знают.

— Тьма, Аниса, как ты могла так жестоко обойтись с родными? Ладно, светлейший, но уж матери ты могла бы сообщить правду, чтобы она не считала тебя пропавшей, живущей неизвестно где и как!

— Не смей, — прошипела я, — Арахра практически заменил мне отца. Расскажи я ему, он бы не оставил все как есть, и тогда все бы узнали правду, ты хочешь этого? — теперь была моя очередь задавать вопросы.

— Я бы попытался договориться с ним, возможно, он не стал бы разглашать правду… ради тебя, — добавил Хекс.

— Так почему ты не рассказал ему все сам? — я смотрела в желтые глаза, и пыталась найти там ответы, но там лишь плескалось раскаяние. Руки темного крепче сжали мои плечи.

— Я считал, что дорогие тебе люди не должны узнавать подобные… новости от меня. Это не правильно.

— Не правильно?! А по-моему, ты просто струсил и поэтому заставил меня решать эти проблемы! — не сдержавшись, я перешла на повышенный тон, на некоторое время снова позволив обиде взять верх. Мои нервы не выдержали напряжения и по щекам потекли горячие слезы. Я думала, что больше не расплачусь, но оказалось, все это слишком тяжело.

— Никогда больше не называй меня трусом, — твердо и весьма угрожающе ответил темнейший, по моей спине даже пробежала дрожь паники, но потом он продолжил значительно мягче, — я искренне сожалею, что заставил тебя пройти через все это. Не думал, что все так получится, прости — и только произнеся это, темный сгреб меня в охапку, прижал к груди, мои глаза оказались на уровне его шеи.

Я не вырывалась, и позволила Хексу гладить меня по волосам, потому что мне необходимо было выплакаться. Как странно, недавно я боялась этих рук и его близости, а теперь это не доставляет мне никаких неудобств.

— Ну же, успокойся, не плачь, — полушепотом повторял темный. Судя по неуверенным движениям, ему явно были в новинку плачущие женщины.

— Аниса? — позвал меня темнейший. — А как сокращается твое имя? — вдруг спросил он.

— Что? Зачем тебе?

— Ну, Аниса — как-то официально, а ты…