Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского - Владимир Захаров

Тем временем события вокруг нового Гроссмейстера развивались следующим образом. 16 марта 1799 г. флорентийский нунций отправил Лоренцо Литте, по указанию Папы, послание, где сказано:

«В довершение к тому, что Великий Магистр Гомпеш незаконно был низвергнут из сана, новым Великим Магистром Ордена был провозглашен российский Император… Апостолические постановления оставляют за Святым Престолом исключительное право судить о личности Великого Магистра, равно как и определять статус Ордена, в котором устанавливаются точные и неизменные правила, касающиеся избрания предстоятелей Ордена, изменить которые может только Папа».

18 апреля нунций Лоренцо Литта последовал следом за братом. Он был лишен должности главного Капелана Великого Российского Приорства (католического) и 9 мая выслан из России. 19 мая нунциатура была ликвидирована, правда, аббат Бенвенутти в течение некоторого времени оставался в стране временным поверенным. В тот же день Павел I подписал указ о реорганизации управления католической церкви в России. Теперь все решения могут приниматься без папских булл и посланий. Кроме того, было установлено: что 1) все светские стороны управления католической церковью в России передаются в ведение гражданских властей; 2) главенство Папы должно осуществляться лишь на духовном уровне (т. е. соблюдение правил, ритуалов и догматов его церкви), определяющих единство и связь главы с ее членами; 3) содержание папских булл должно касаться исключительно этих сторон жизни католиков; 4) для испрошения буллы необходимо предварительное согласие императора. Посланная папой булла должна быть завизирована Его Величеством[135].

После этого управление католической церковью было передано архиепископу Могилевскому Станиславу Сестренцевичу[136].

Вскоре Император назначает Великим Капеланом Державного ордена с жалованием по 9000 рублей в год митрополита Станислава Сестренцевича Богуша, который успел у отъезжающего нунция Литты купить сакристию — архиепископское облачение, в котором он стал служить в Приоральном храме св. Иоанна Крестителя.

Итак, Мальтийский орден был спасен. Была спасена и его государственная суверенность как субъекта международного права.

* * *

Вскоре в Петербург к Великому Магистру прибыли делегации из Богемии и Швейцарии[137]. Все они содержались за счет русской казны, а многие вскоре получили важные и доходные должности в Священном Совете ордена. Так Командор Гуссей стал правителем канцелярии ордена, кавалер Витри — казначеем и распорядителем денежных сумм ордена.

В декабре акт признания Павла I Великим Магистром привезли депутаты Великого Приорства Германского, Бальи Пфюрдт и Командор Баден, их сопровождал аббат иезуит Жоржель. Первому был вручен знак ордена св. Александра Невского, и он получил назначение Велико-Магистерским Министром при принцах Священной Римской империи с титулом Великого Бальи, второй получил Большой Крест[138].

Три итальянские приорства: Балеарское, Капуйское и Мессинское — свои акты подтверждения передали через неаполитанского министра Дюка ди Сера Каприола.

Прислал письмо и Людовик XVIII, живший в Миттаве, он попросил у Великого Магистра «Нашего очень дорогого брата» для себя орденский крест, а племянника Дюка де Берри попросил назначить Великим Приором Французским[139], как Великий Магистр объединенных орденов Богоматери горы Кармелитской и Святого Лазаря Иерусалимского Людовик XVIII, прислал Павлу I в ноябре 1799 г. «Крест Нашего упомянутого Ордена первого класса, умоляя его носить ради любви Нашей и чести Нашего ордена»[140].

Пришло сообщение даже из Османской Империи. Сулейман III объявил, что в нынешнем положении ордена его кавалеры будут признаваемы за друзей Порты[141].

Тем временем дела в Ордене в Санкт-Петербурге шли своим чередом. Император-Гроссмейстер издает указы, выделяет пенсии деятелям ордена, оказавшимся в России и за ее пределами без средств к существованию, благодарит всех, оказавших помощь в спасении орденского имущества, проводит встречи с депутациями рыцарей, готовит орденский праздник, сам разрабатывая весь церемониал этого торжества, назначает новых Командоров и занимает вакансии орденских должностей.

Некоторые историки ордена считают, что русский император нарушил священные традиции Ордена и произвел назначения на высокие посты лиц не только не дававших обеты (послушания, бедности и безбрачия), но и более того — женатых[142].

Но в этих действиях Павел I лишь подтвердил уже существовавшую в ордене практику. Так, как мы уже писали выше, еще шесть первых командоров и сам Великий Приор Великого Приорства Польского получили в 1776 г. от папы Пия VI разрешение от целибата. Были освобождены от принесения обетов и основатели Великого Приорства Баварского. Как отметил М. Ю. Медведев, «еще до вокняжения Павла эта привилегия толковалась Орденом как общая для англо-баварско-польского языка, в который входили и русские госпитальеры»[143]. 1 июня 1798 г. Великий Магистр фон Гомпеш своим актом освободил принца Конде, первого Великого Приора Российского, от принесения обетов. В этом отношении Павел I оказался лишь последовательным исполнителем существовавшей в ордене практики.

Свои действия Павел, как Великий Магистр, направил для усилий по созданию международной структуры, которая объединила бы лиц разных христианских конфессий для противостояния революционным идеям и движениям, начавшим сотрясать все европейские государства после революции во Франции.

Дела же в Ордене св. Иоанна Иерусалимского в Санкт-Петербурге шли своим чередом.

В конце ноября 1798 г. Павел I подписал смету расходов по ордену, она составила 56 тысяч рублей[144].