Тайны русской дипломатии - Борис Сопельняк

Как ни грустно об этом говорить, пример Огородника не стал другим наукой. Предательства среди дипломатов продолжались…

Что бы там ни говорили диссиденты и всякого рода борцы за свободу совести и права человека, предательство есть предательство. Иуды нигде и никогда не были в чести, ибо даже самые заинтересованные в количестве изменников лица прекрасно понимают, что единожды предавший, как и единожды солгавший, без каких-либо зазрений совести пойдет на предательство во второй, третий или пятый раз. Лишь бы платили, причем неважно чем, деньгами, должностями или паспортом заинтересованной в его услугах страны.

Александр Огородник успел воспользоваться только деньгами, а вот Аркадий Шевченко, занимавший куда более высокий пост, сумел получить и деньги, и паспорт. Правда, хватило ему этого паспорта всего на двадцать лет. Весной 1978-го Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР, заместитель Генерального секретаря ООН Аркадий Шевченко попросил политического убежища в США, а весной 1998-го его труп обнаружили в одном из пригородов Вашингтона, где он жил в полном одиночестве и умер, как уверяла американская печать, «от безнравственного и аморального образа жизни». То, что Шевченко много пил, ни для кого не было секретом еще в годы его работы в МИДе, а вот его амурные похождения стали достоянием уже американской печати. И то и другое можно было простить гражданину Советской России, но никак не гражданину США.

Самое же удивительное — оказалось, что предателя Шевченко взрастил и вскормил не кто иной, как многолетний и бессменный министр иностранных дел Советского Союза Андрей Громыко. Сам он, правда, это отрицал, заявив с экранов тогда еще Центрального телевидения, что дипломата в ранге Чрезвычайного и Полномочного Посла по фамилии Шевченко он не знает. А что касается того, что тот якобы довольно долго был его помощником и даже личным представителем, то такого рода помощников у него много и упомнить их всех он просто не может. Вот так-то! Никогда нельзя забывать, что дружба с властями предержащими никогда не бывает искренней: как только вы становитесь «бревном в глазу», вас тут же забывают и от дружбы отрекаются.

Дело прошлое, но Андрея Андреевича Громыко подвела не столько память, сколько привычка к безнаказанности. Всплыла кинохроника, где он рядом с Шевченко, замелькали фотографии, на которых хорошо видно, как в домашней обстановке общаются не только министр со своим помощником, но и их жены — Лидия Дмитриевна Громыко и Ленгина Шевченко. А несколько позже выяснилась еще одна пикантная деталь: оказывается, этих дам связывали не только узы дружбы, но и весьма тесные деловые отношения. Живя вместе с мужем в Нью-Йорке, Ленгина скупала по дешевке шубы, дубленки и всевозможный антиквариат, переправляла все это в Москву, а Лидия Дмитриевна перепродавала знакомым дамам или попросту сдавала в комиссионку.

Но как простой парнишка из Евпатории, с трудом поступивший в МГИМО и едва сводивший концы с концами на студенческую стипендию, смог, не боюсь этого слова, втереться в семью всемогущего министра и члена Политбюро ЦК КПСС? Для начала Аркадий решил квартирно-материальные проблемы. Как? Как все честолюбивые провинциалы: женился на москвичке, да еще на такой, родители которой работали за границей. Энергичная теща тут же наладила канал, по которому непрерывным потоком шли посылки с заграничным тряпьем, а молодые реализовывали его среди знакомых. Деньги у Аркадия появились. Но что деньги? Надо делать карьеру! И Аркадий засел за книги… По окончании института его сокурсники из семей руководящих работников разъехались по посольствам, а дальновидный Шевченко, смекнув, что диплом кандидата наук может стать хорошим подспорьем в будущей карьере, поступил в аспирантуру.

Тему он выбрал по тем временам совершенно новую, но чрезвычайно актуальную: «Разоружение после холодной войны». На дворе начало 60-х, за окном буйствует хрущевская оттепель, все больше трещин в железном занавесе, все больше контактов руководителей Советского Союза с президентами и премьер-министрами самых разных стран, все чаще заходит речь о запрещении атомного оружия, а иногда о его полном уничтожении. Так что с темой диссертации Шевченко попал в «десятку».

Но тогда же этой темой заинтересовался еще один человек, сын Андрея Громыко Анатолий. На каком-то этапе их интересы не только пересеклись, но и совпали. Они написали совместную статью для журнала «Международная жизнь», как тогда было принято, подписали ее псевдонимами, и, чтобы статья не пропала втуне, Анатолий решил получить благословение отца. Далее события развивались феерически! В последний момент Анатолий решил захватить с собой и соавтора. Статья всемогущему министру понравилась. Понравился ему и скромный, непритязательный соавтор. Больше того, Громыко по-отечески порекомендовал ему сочетать научную деятельность с практической работой в области дипломатии.

Шевченко не преминул последовать этому совету. Уже через год он работал в МИДе, стал третьим секретарем, готовил документы для дипломатов и политиков, участвовавших в международных конференциях по разоружению и запрещению ядерных испытаний. А вскоре последовали и зарубежные командировки — сначала кратковременные, а потом и на два-три месяца. Его даже взяли в качестве эксперта советской делегации на скандально известную сессию Генеральной Ассамблеи ООН, ту самую, на которой Хрущев стучал ботинком по трибуне и грозился показать американцам, где живет кузькина мать.

То, что произошло дальше, одних удивило, других заставило крепко задуматься и изменить свое отношение к Шевченко со снисходительного на заискивающе-дружелюбное: Аркадия назначили первым секретарем Представительства СССР при ООН, а это без могущественного покровителя, или, как тогда говорили, мохнатой лапы, невозможно. Летом 1963-го Аркадий вместе с женой, дочерью и сыном отбыли в Нью-Йорк. Глава семейства окунулся в дела, а его предприимчивая половина не вылезала из магазинов, скупая всевозможное барахло и отправляя его закадычной подруге Лидии Дмитриевне Громыко. Это не прошло незамеченным! Ночная кукушка сделала свое дело — и Аркадия повысили в должности, назначив руководителем политического отдела Представительства СССР при ООН.

Все шло прекрасно, пока не грянул октябрьский пленум ЦК КПСС 1964 года, снявший со всех должностей Никиту Хрущева. Все понимали, что пришедший к власти Брежнев устроит основательную перетряску и вышвырнет из министерских кресел наиболее одиозных соратников Хрущева. На кого другого Шевченко было наплевать, а вот его тайный покровитель, его ангел-хранитель, уцелеет ли он?! И если не уцелеет, то не пора ли переметнуться? Но к кому? Кто займет его кресло? От кого будет зависеть дальнейшая карьера?

Шевченко заметался! Он писал письма, звонил московским друзьям, отправлял телеграммы, пытаясь узнать, что творится в высотке на Смоленской площади… Как это часто бывает, благая весть пришла, как тогда говорили, из неофициального источника. Нежданно-негаданно позвонила Лидия Дмитриевна, передала привет от мужа и прозрачно намекнула на то, что заокеанские друзья совсем ее забыли, а скоро Новый год, и вообще… Ленгина все поняла и тут же принялась собирать посылку, тем более что Аркадия вызвали в Москву, его включили в состав группы, занимавшейся подготовкой визита президента Франции де Голля. Визит прошел прекрасно, были подписаны взаимовыгодные соглашения, но, самое главное, Аркадий побывал в кабинете Брежнева и удостоился его личной благодарности.