Почему именно ты? Книга 2 - Екатерина Юдина

Брант завел мою руку к себе за спину, после чего переплел наши пальцы и сжал мою ладонь, большим пальцем поглаживая запястье. Из-за того, что мы сидели близко друг к другу, этого прикосновения никто не видел, но, мне хотелось прикусить губу и спрятать взгляд от того, как по телу пробегали мурашки лишь от того, что Брант держал мою руку в своей.

Такое простое прикосновение. Я бы даже сказала, что целомудренное, а мне казалось, что даже от него веяло пороком, сплетенным с запахом сигарет и безумия. А это в один момент дурманило. Усиливало все ощущения и делало их настолько острыми, что мне хотелось поерзать. Возможно, даже отстраниться, чтобы утихомирить лихорадочность мыслей.

Один закончил рассказывать о том, какой у него был план на наше передвижение и сказал всем идти отдыхать. Я сразу вырвала свою руку из ладони оборотня, пока никому не показалось странным, что мы все еще сидели на полу, после чего поднялась на ноги и поплелась к выходу. Неожиданно для себя, заметила, что меня слегка покачивало из стороны в сторону. Но не из-за усталости — я ее сейчас вообще не ощущала. А из-за прикосновений Бранта.

Кажется, Чарис мне что-то сказал, но я даже не услышав его слов, пробормотала, что устала и иду спать. Потом поговорим.

На ватных ногах я поплелась к своей комнате. Чувствовала, что позади меня шел Брант и ощущала его голодный взгляд на себе, но все равно вздрогнула, когда, после того, как я открыла дверь, Брант подхватил меня на руки и занес в комнату, ногой захлопнув дверь.

— Подожди. Что ты делаешь? Нас могли увидеть, — я совершенно не узнала свой собственный голос, но тут же завозилась, начала вырываться, ведь переживала, что такая выходка могла вылезти боком, но Брант сильнее прижал меня к себе и рыкнул:

— Никто не видел. А даже если бы и увидел, мне, черт возьми, плевать. Хочу тебя, Девственница, — он бросил меня на кровать так, что я подпрыгнула на стареньком матрасе и, прежде чем поняла, что и к чему, Брант меня раздел. Я даже опомниться не успела, как оказалась перед ним полностью голой.

Брант снял с себя кофту и бросил ее на пол. Некоторое время стоял около кровати и смотрел на меня безумным взглядом, делая глубокие вдохи носом, из-за чего торс вздымался и накаченное тело, изувеченное множеством шрамов, казалось каменным.

— Я так голоден, Девственница, — его голос до невозможности хриплый. Глубокий и пробирающий до дрожи. Казалось, что создан, для того, чтобы шептать всякие пошлости на ушко во время секса и этим сводить с ума. Ведь Брант являлся воплощением агрессивного порока. Тем, кто мог растерзать тело в близости взрывными, чрезмерно острыми и безумными ощущениями. Своими губами, руками и возбужденной плотью. Своей мощью и своей жаждой.

А я перед ним терялась. Все еще чувствовала себя неуверенной и, несмотря ни на что краснела. Смущалась. Даже сейчас поспешила прикрыться и подумала над тем, чтобы руной потушить свечи в комнате, чтобы Брант меня не видел. Чтобы не рассматривал, буквально пожирая взглядом.

Я все же подняла руку с этим намерением, направляя ее на свечи, а оборотень тут же рыкнул:

— Даже не думай. Я хочу видеть то, что буду делать с тобой.

— Что ты будешь делать? — спросила прерывисто.

— Этой ночью поставлю метку.

— Подожди. Нельзя. Другие учуют твой запах на мне, — прошептала. Почувствуют запах Бранта на мне и поймут, что он и есть Тысячелетний.

— Пусть учуют. Я хочу, чтобы ты была покрыта мной.

Под его весом кровать жалобно скрипнула и вот уже парень навис надо мной. Наши взгляды встретились. Его переполненный звериной жаждой и мой растерянный. Нам еще о многом следовало поговорить. Немало обсудить. Может быть, на повышенных тонах. Возможно, поругаться, но лишь для того, чтобы прийти к общему выводу — кем мы являлись друг другу. Ведь эмоции в нас бурили и казалось, что вот-вот на куски разорвут сознания. Поэтому, нет, просто не будет. Но сейчас я понимала — к черту разговоры. Даже если бы и за хотела, в данное мгновение, не смогла бы произнести ни одной вдумчивой фразы.

Я ладонями уперлась в его торс. Не отталкивала — просто не знала, что еще делать, а он взял мои руки за запястья и прижал к кровати по обе стороны от моей головы, но не для того, чтобы убрать сопротивление, которого просто не было, а чтобы забрать власть надо мной. Над моим телом. Взять меня и этой ночью делать то, что ему хотелось. То, что он желал. И вот уже его губы коснулись моей шеи в грубом поцелуе, опасном для меня и для него, ведь в один момент мое тело вспыхнуло и с губ сорвался стон, от которого Брант рыкнул и член, ощутимо выпирающий в штанах, стал еще тверже.

Он целовал и покусывал кожу на ключицах, шее и плече. В какой-то момент оставил недолгий поцелуй за ушком и спустился к груди, тут же касаясь ее горячими губами, при этом, все так же сжимая мои запястья. Наверное, если бы не это, я бы тут же пальцами впилась в его плечи и короткими ногтями расцарапала кожу, а так только и могла, что выгибаться под ним и кусать губы, чтобы громко не стонать. И раз за разом гореть от его поцелуем. Превращаться в пепел и опять возрождаться.

— Брант… Хватит, пожалуйста… Я больше не могу, — простонала, ведь от того как он целовал мою грудь, оставляя на ней красные отметины и вбирал в рот соски, изредка покусывая их, мне казалось, что в меня бросали молниями, которые сразу взрывали все тело, пропуская по ним острое покалывание, а потом оно сводилось к приятным импульсам, собирающимся внизу живота. Но все это было невыносимой пыткой, ведь Брант доводил меня до такого состояния, когда лишь из-за этих поцелуев я была готова взорваться и, когда это почти происходило, он отступал, чтобы потом опять наброситься. После того, как ощущения хоть немного поутихнут, опять волной довести их до максимума.

В какой-то момент он отстранился и, отпустив одну мою руку, сжал ею волосы. Ощутимо. Немного больно. Будто этим пытался отрезвить и привести в чувства.

— Открой глаза, — сказал он, а я только сейчас поняла, что все это время они были зажмурены. Я открыла глаза и после этого последовал новый приказ: — Дыши, Девственница. Еще вся ночь впереди. Ты мне нужна в сознании.

— Да уже сделай то, что хочешь и хватит, — сипло пробормотала. Открыто сказать не могла, но такой фразой говорила оборотню, чтобы он уже вошел в меня. Наконец-то взял и дал спокойствие от этого безумия. Иначе я точно сойду с ума. Боже, он довел меня до такого состояния, что я уже сама просила взять меня, но, видно, у Бранта были другие планы.

Он собирался поставить на мне метку, но не сразу. Для начала утолить первые порывы голода. Насытиться желанием того, что он хотел сделать с моим телом и вот его губы вновь на мне. На груди, животе и постепенно опускались все ниже. Ладони отпустили мои руки и одним резким движением раздвинули мои ноги, после чего губы Бранта коснулись моего лона. А меня от этого будто бы тысячью горящих стрел пробило.

Я резко встрепенулась и попыталась отстраниться, руками упираясь в плечи оборотня.

— Что ты делаешь? Нет, не нужно, — я лихорадочно помотала головой, но добилась лишь того, что Брант опять сжал мои запястья и прижал их к кровати, но на этот раз по обе стороны от бедер, вновь целуя меня там. — Брант… Я смущаюсь. Не нужно… — протянула, от безысходности говоря чистую правду. Я думала, что оборотень ранее уже доводил меня до самого высокого уровня смущения, но нет. В этот момент мое желание провалиться сквозь землю от стеснения, приобрел новый уровень.