Пентаграмма войны. Лёд и сталь - Андрей Земляной

Вокруг станции ещё кипел бой. Полосовали друг друга лучевыми пушками истребители, аккуратно, пытаясь не задеть своих, стреляли фрегаты и неторопливо подплывали к месту битвы тяжёлые крейсера, но без поддержки базы, без ротации кораблей и огня пушечных батарей марканский флот был обречён.

Стянувший на себя половину атакующего флота, крейсер Ника уже не двигался, принимая раз за разом удары вражеских пушек, и лишь изредка огрызался огнём одной-единственной пушки, которой, правда, хватало, чтобы очередной корабль вспыхнул ослепительной звездой.

К моменту подхода отдельной флотской группы вокруг крейсера плавало одно огромное облако мусора из обломков кораблей и капелек выплеснувшейся из баков воды.

Линкор «Свобода» уже распахивал десантные отсеки, готовясь высаживать штурмовые подразделения на поверхность базы, когда по всем частотам прорезался маяк бригады Алого легиона, сообщавший всем вокруг, что в гонке за призовыми они опоздали и данный объект уже взят под контроль.

Двадцать тысяч человек персонала станции перестали существовать как биологические объекты, а сама станция была похожа на кусок сыра, внутри которого порезвились мыши. Бригада потеряла около тридцати человек личного состава и больше трёх тысяч м-боргов, чьи ядра были просто распылены выхлопом реактивных двигателей. Но оставшиеся двенадцать тысяч уже не были машинами, хотя и не являлись полноценно мыслящими существами. Но подобное можно сказать и о многих людях, так что этой частью проблемы занималась комиссия, срочно собранная из высших офицеров Хаторана и представителей объединённого командования.

Личный состав бригады был эвакуирован, а база с находящимися на ней двенадцатью тысячами м-боргов была блокирована линкорами, державшими её на прицеле своих главных калибров в готовности распылить на атомы.

Возглавлял комиссию сам иерарх хатов — Седар Лингар, со стороны Саргона присутствовал командующий Алым легионом генерал-командор Табриз, а от Флоры — генерал-полковник Идира Сарват, возглавлявшая управление перспективных исследований и знавшая не понаслышке, как обращаться с опасными формами жизни.

Галерея, возвышавшаяся над самым большим на станции залом, немного выдавалась вперёд, и с неё было хорошо видно все двенадцать с небольшим тысяч м-боргов, замерших в батальонных коробках. Все м-борги приняли человекообразную форму, но не обычную, когда это была лишь фигура с двумя ногами, двумя руками и чем-то вроде головы, а тщательно проработанными лицами, и даже форма была повторена до последней детали.

— Ну? — иерарх, задумчиво смотревший на замерших в строю существ, повернулся к стоявшим рядом. — Делать-то что будем? Я так понял, что есть два основных варианта. Оставить подразделение как было, загнав их куда-нибудь подальше, или распылить на атомы.

— А в чём, собственно говоря, проблема? — Идира поправила портупею и переступила стройными ногами в высоких форменных сапогах. — Агрессии не проявляют, индекс разумности достаточно высокий… Пусть служат, как служили. Можно дать им ограниченное гражданство. А можно и нормальное. Мало ли у нас тупиц и уродов в армии? Будет на двенадцать тысяч больше.

— Их командир до сих пор в коме, — спокойно пояснил Табриз, глядя в бездонные серые глаза красавицы, — возятся уже две бригады. Ваши медики и команда магов-врачей.

— А при чём тут его состояние? — женщина повела плечом. — Сделал всё правильно. И орду эту прижал, и людей своих спас. А умрёт — ну так война же.

— Умрёт — тогда точно распылять, — произнёс иерарх. — Он фактически привязал их к себе или, точнее, перепривязал как мастер м-боргов. Я вообще о таком даже не слышал. Наш сильнейший маг — Хинхайо — ну вы знаете о нём наверняка, как только услышал новости, сразу рванул в клинику. Будет выяснять, что это вообще такое было.

— И всё-таки я бы вернулся к судьбе этих… гм… парней.

— Ну если вас не пугают двенадцать тысяч големов с мозгами людей… — иерарх развёл руками.

— Меня, седо Лингар, уже ничто не пугает, — генерал-командор хмыкнул. — У меня три миллиона законченных кретинов, под управлением которых находится пятнадцать миллионов весьма совершенных орудий убийства. Триста полевых трибуналов в месяц, а эти ублюдки всё продолжают творить такое, от чего любой гражданский судья просто двинется рассудком. Вот вчера, например, трое десантников решили слетать за пойлом на штурмовом боте. И это, конечно, ещё совсем не беда. Ну подумаешь, угнали машину стоимостью десять их пожизненных окладов. Но там же просто негде было сесть. Пятачок перед магазином настолько маленький, что даже флаеры там не садились. Но разве это может остановить доблестный Алый легион? Нет, разумеется. Они сели рядом. Прямо на городской парк, естественно, его полностью уничтожив выхлопом посадочных эмиттеров. Спокойно дошли до магазина, купили десять ящиков какого-то страшного пойла и полетели бухать дальше. У меня в легионе не цирк. Скучно не бывает.

Генерал-командор не торопясь спустился с лестницы и подошёл к строю солдат:

— Ты. Выйти из строя.

М-борг сделал три уставных шага и развернулся лицом к строю.

— Имя?

Тот запнулся лишь на секунду:

— Маркон, cap генерал-командор.

— Маркон. — Командир легиона вздохнул, — Сам-то что думаешь, служить или как?

— Мы созданы для войны, cap генерал-командор.

— А если не будет войны?

— Всегда где-то стреляют, cap генерал-командор.

— А скажи-ка мне, боец, первый пункт «Правил сохранения материально-технических ценностей и боевого имущества».

— Э… не могу знать, cap генерал-командор…

Табриз обернулся на стоявших рядом иерарха и флорианскую генеральшу:

— А мне нравится. Им ещё пару тысяч сержантов для, так сказать, прояснения поля зрения и юстировки систем наведения, да офицеров подубовее, и нормальная бригада будет. Ну, да, не звёзды академической науки, но мне умники-то и не очень нужны, ну, во всяком случае, на поле боя.

Старший офицер флорианского генштаба полковник Лассара Деон, стройная и подвижная женщина с тонким породистым лицом и короткой стрижкой бледно-голубых волос, проводила спины генеральской троицы, поднимающейся на крейсер для подписания итогового акта, и обернулась к полковнику службы полевых коммуникаций Алого легиона Аарасу Тархо:

— А что это за «Правила сохранения материально-технических ценностей и боевого имущества»?

— А… это, — широкоплечий мужчина с несколько грубоватым лицом широко улыбнулся, — легенда Алого легиона. Инструкция из одного пункта, который, в свою очередь, состоит из четырёх слов. Шедевр директивного творчества прошлого командира Алого легиона.

— М… — брови женщины удивлённо поползли вверх.

— Не про@би вверенное имущество.