Конечная остановка - Павел Амнуэль

Кто-то громко хмыкнул? Кашлянул? В зале уже не было такой тишины, как в начале – кто-то с кем-то перешептывался, кто-то тихо напевал, или ему показалось? Может, мелодия звучала у него в мозгу? «Мама, милая мама»… Любимый мультик Дины.

– Спасибо за внимание.

– Есть вопросы к докладчику? – Вайцзеккер посмотрел в зал, давая понять, что вопросы нежелательны, докладчик не в том состоянии, чтобы дать внятные ответы, вы видели, как он скомкал выступление, не связал концы с концами, гипотеза не убедительна, не просчитана и даже толком, похоже, не продумана, но нужно войти в положение доктора Дымова…

– Вопросов нет. Кто-нибудь хочет выступить? Предупреждаю, в прениях регламент – одна минута.

– Что можно возразить за минуту? – улыбнулся сидевший в первом ряду широкоскулый молодой японец. Йошида? – Только поблагодарить докладчика за своеобразное сообщение, заставляющее задуматься над проблемами, которые до сих пор представлялись не связанными друг с другом… Вот, я сказал пару слов и исчерпал регламент.

– Есть еще?..

Не было. То есть, наверняка замечания были у многих. И возражения, и доказательства несуразности предлагаемой доктором Дымовым концепции. Но уложиться в минуту невозможно, оргкомитет намеренно поставил столь жесткие условия…

– Хорошо. Переходим к основному докладу пленарного заседания.

Виталий едва не забыл диск – оператор догнал его у выхода из зала, сунул в руку коробочку. Не надо было соглашаться с Вайцзеккером. Выступление только породило лишние вопросы, отбиваться от оппонентов теперь станет еще труднее. Нужно было улететь ночью. Нужно было…

– Мистер Дымов!

Он обернулся. Японец подошел и крепко взял Виталия за локоть.

– Должен сказать, вы заронили семена сомнений…

– В моей интерпретации, – мрачно сказал Виталий.

– Напротив – в общепринятой интерпретации темного вещества. Знаете, что я вам скажу? Конечно, модель чрезвычайно эклектична и не проработана. Но основная идея – из тех, что, в принципе, способны взорвать принятое мнение. Вы очень удачно привели в пример Цвикки – вот кто не боялся взрывать, верно? Желаю вам успеха… и не только в науке. Вам понадобится все ваше мужество. Пусть вам сопутствует удача.

– Спасибо, профессор.

Маршрутное такси ждало у входа. О том, кто и когда заказал машину, Виталий думать не стал.

* * *

Нужно было успеть в три места: в больницу, где умерла Дина, в полицейский участок, где в камере его ждала (ждала ли?) Айша, и, конечно, к адвокату, в офис на Восточной Окленд-авеню.

На шестом этаже больницы его ждал доктор Пензиас. Вот кто расскажет обо всем, что произошло. И отведет его к Дине. Он должен с ней попрощаться. Не на похоронах – там будут чужие, приедет сестра Дины из Арканзаса, наверно – бывшие сослуживцы, если они еще помнят темноволосую молодую женщину, работавшую за дальним компьютером у окна. Он должен попрощаться с женой здесь, один на один, сказать ей, что…

– Входите, пожалуйста.

В кабинете Пензиаса Виталий не был с прошлой зимы – обычно их встречи и разговоры происходили в палате или в коридоре, на ходу, доктор всегда торопился, и разговоры со временем становились все короче. «Как она?». «Без изменений, к сожалению». «Я так и предполагал». Виталий не говорил этого вслух, обычно просто кивал головой, и они расходились.

– У вас нездоровый вид, мистер Дымов. Устали с дороги? Дать успокоительного?

– Нет, спасибо, – отказался Виталий. – Доктор, я хочу знать, что произошло. Почему арестовали Айшу? Почему Дина…

– Выпейте, это безвредный напиток, я его всем предлагаю. Родственникам, я имею в виду.

Пензиас потер щеки, в глаза Виталию он не смотрел, вертел в руках пустой конверт с больничной эмблемой, собирался с мыслями. Или думал, как интерпретировать события, чтобы Виталию было не так горько, не так тяжело?

– Вчера утром, вы в это время, как я понимаю, были на пути в Нью-Йорк, на центральный пульт поступил сигнал тревоги. Сигнал тут же прервался, и у дежурного оператора сложилось впечатление, что это было ложное включение. Редко, но такое случается. Оператор позвонил в палату. Ответа не получил и посмотрел в компьютере, кто из медсестер дежурит. Айша Гилмор. Почему мисс Гилмор не ответила на вызов? Оператор позвонил старшей сестре и попросил проверить, что происходит в палате. Дверь оказалась заперта изнутри, сестра вызвала мисс Гилмор через коммуникатор, на этот раз та откликнулась и открыла дверь. Миссис Окленд вошла в палату и обнаружила, что аппаратура жизнеобеспечения обесточена, а ваша жена мертва. Естественно, первый вопрос был: «Почему вы это сделали?» Ответа не последовало – миссис Окленд мне потом сказала, что Айша была в шоке. Похоже, ничего не понимала. Миссис Окленд – очень опытная медсестра. Немедленно были проведены все реанимационные действия. Вашу жену перевезли в операционную, провели прямой массаж сердца… Уверяю вас, мистер Дымов, – сделано было все возможное. Между нами – и невозможное тоже. Но, к сожалению… Простите, вам нехорошо?

– Нет-нет, – пробормотал Виталий. – Продолжайте.

– В мозгу начались необратимые изменения, а запустить сердце не удалось. В девять пятьдесят шесть доктор Копперфилд вынужден был констатировать смерть. Примите мои искренние соболезнования.

– Спасибо. Но вы… То есть, Айша… Мисс Гилмор… Как это все…

– Видите ли, сразу после окончания реанимационных мероприятий доктор Копперфилд провел расследование. То есть, задал мисс Гилмор несколько вопросов. Аппаратуру мог отключить только тот, кто находился в палате. Изменение режима можно произвести и с центрального пульта, но оказалось, что был разрушен распределительный блок.

– Что значит – разрушен?

– Сильным ударом тяжелого предмета, – с некоторым смущением пояснил Пензиас.

– Каким?

– В том и проблема, – доктор почесал подбородок. – Ничего такого… тяжелого… в палате не было. Все это вообще странно. Если мисс Гилмор хотела… Проще было отключить рубильники, но на щитке – он, вы знаете, на противоположной от кровати стене – все было в порядке. А распределительный блок… это пластиковая коробочка, внутри процессор, и кабели идут на воздуходувку, кардиостимулятор… Такое впечатление, будто по аппарату ударили чем-то тяжелым. Миссис Окленд подтвердила, что мисс Гилмор находилась в палате одна, а дверь была заперта изнутри. Доктор Копперфилд вынужден был вызвать полицию. Извините, на его месте я сделал бы то же самое – это предписано инструкцией. Кстати, меня вызвали из дома уже после того, как полицейские прибыли на место… э-э… происшествия.

– Место происшествия, – повторил Виталий. Происшествие. Event. Он хотел сказать – убийство?

– Детектив Мэнтаг… вы с ним наверняка встретитесь… он провел допросы. Сестра Гилмор, по его словам, дала ложные показания. Понимаете, кто-то сказал ему… не знаю, кто… о ваших отношениях, и Мэнтаг сложил два и два. Это его слова, извините.