Нежеланный брак - Джо Беверли

— Как грубо, — скривилась Бет, уязвленная его столь примитивным анализом их отношений.

— Когда-то вы сказали, что предпочитаете говорить то, что думаете. Я решил поступать так же. Поэтому у вас нет причин на меня обижаться.

Бет задрожала — от страха или от злости?

— Как и большинство животных, я ненавижу кнут, милорд! — Она замолчана, не желая с ним ссориться. Потом вздохнула и спокойно добавила: — Если вы перестанете постоянно напоминать мне о том, что я нахожусь в рабской зависимости от вас, я буду вести себя хорошо. — Она надеялась таким образом предложить ему перемирие, однако он воспринял ее слова по-другому.

— Я и не напоминаю. Но если вы будете вести себя как подобает, у меня не будет оснований замахиваться на вас кнутом, вы согласны?

Бет стиснула пальцы в кулак и быстро спрятала его за спину. Еще никогда она не была так близка к рукоприкладству.

— Но ведь он всегда у вас под рукой! А это значит, что я никогда, ни на одну минуту не смогу почувствовать себя свободной!

— Так устроен мир, Элизабет. — Он пожал плечами, хотя ее слова задели его за живое. — Ни вы, ни я не можем изменить существующее положение вещей. Если я пообещаю никогда вас ни к чему не принуждать, это не отменит моего права сделать это в любой момент, и закон всегда будет на моей стороне.

Он улыбнулся, и Бет готова была поклясться, что его улыбка была искренней.

— Не нужно так распаляться, моя дорогая. Я вовсе не собираюсь становиться требовательным мужем, к тому же хорошеньким женщинам всегда удавалось подчинять мужчин своей воле. Я знаю многих, кто живет в цепких кошачьих лапках и доволен этим.

Бет подумала, что их разделяет бездонная пропасть и они говорят на разных языках. Злость ее прошла, и осталась одна лишь горечь.

— Можете не беспокоиться, милорд, — проговорила она тихо. — Я никогда не стану использовать свои женские чары, чтобы подчинить вас себе.

С этими словами она повернулась к двери, ожидая, пока он откроет ее перед ней.

— Заметьте, я воздержался от ответа, — хмыкнул он, пропуская ее вперед.

— Значит ли это, что вам хотелось бы оказаться во власти женских чар? — небрежно обронила она. — Тогда вас ждет разочарование, лорд Арден. Я ими не обладаю.

— В таком случае надеюсь, что моих чар хватит на двоих, — отпарировал он.

Бет оценила его желание установить подобие мира и согласия между ними, тем более что их ждал вечер, полный неожиданных ловушек и возможных неприятностей.

Они молча шли по коридору, пока не оказались у распахнутых дверей гостиной, откуда доносился гомон приглушенных голосов и изредка слышались громкие восклицания и смех. Из коридора Бет увидела несколько разодетых пар и предположила, что в гостиной собралась толпа гостей. Только теперь она поняла, почему маркиза так волновал этот их выход. Им предстояло разыграть влюбленную пару перед сливками местного общества.

— Простите, что я не поняла вас сразу, милорд. — Она остановилась и повернулась к нему. — Не всегда удается отличить правильное от неправильного, разумное от глупости. Когда стараешься удержаться на поверхности в незнакомом водоеме, редко думаешь о других.

Маркиз испытующе взглянул на нее, и у Бет появилось ощущение, что он пытается ее понять. Он хотел было ответить, но, бросив взгляд через ее плечо, прошептал:

— На нас смотрят. Сейчас я очень осторожно поцелую вас, Элизабет, чтобы мы выглядели в глазах общества романтическими любовниками и могли дать достойный ответ тем, кто пока нам не верит.

Бет подавила в себе желание бежать на край света и замерла, когда он обнял ее за плечи и прикоснулся губами к ее губам. Как он и надеялся, особого возмущения этот поцелуй у нее не вызвал, зато не остался незамеченным окружающими. Это был их первый поцелуй, и в нем заключалось нечто большее, чем желание угодить публике, — возможно, забота или даже намек на зарождающуюся дружбу. Бет не смогла удержаться и провела рукой по его щеке.

Он бросил на нее быстрый подозрительный взгляд. Похоже, он расценил ее жест как проявление развращенной натуры. Снова проблемы.

И все же она не школьница, чтобы краснеть от подобной мелочи. Она взрослая, уверенная в себе женщина, хотя ее знания мужчин и ограничиваются сведениями, почерпнутыми из книг. Она поняла, что стоит ей проявить к нему дружелюбие, и он окончательно уверится в том, что она распутница. С тяжелым вздохом она подала ему руку, и он провел ее на вражескую территорию.

Гостиная была увешана гобеленами, между которыми выступали пилястры. Гербы де Во на голубом, алом и золотом фоне сверкали и переливались в пламени множества свечей, и в их полированной поверхности отражались и несметные сокровища фамильных драгоценностей, и блеск завистливых глаз.

При их появлении в гостиной воцарилась тишина. Бет почувствовала, что к ним прикованы сотни глаз.

Она невольно вцепилась в руку маркиза.

Герцог и герцогиня подошли и встали по обе стороны от них. Затем герцог представил присутствующим Бет. Друзья и соседи радостно аплодировали, но Бет замечала недоумение в одних глазах и зависть в других. Когда торжественная часть закончилась, гости разбились на группки и начали о чем-то шептаться. Бет не сомневалась, что они говорят о ней.

Ей казалось, что она слышит их реплики: «Такая простушка», «В ней нет ничего особенного», «Я не согласился бы держать свечу…»

Бет забыла о независимости и поблагодарила Бога за то, что в этих обстоятельствах маркиз обязан находиться рядом с ней. В противном случае она просто спаслась бы паническим бегством.

Ей задавали неуместные вопросы. Некоторые дамы и их дочери на выданье провожали ее ревнивыми взглядами. И у нее возникло ощущение, что все леди моложе тридцати лет дружно ее возненавидели. Гости постарше выказывали ей раболепное почтение. А она была всего лишь Бет Армитидж, сельской учительницей.

Однако трое молодых людей, приехавших с маркизом из Лондона, относились к предстоящей брачной церемонии с удивительным спокойствием. Бет гадала, что же сказал им маркиз по этому поводу. Его друзья, несомненно, хорошо его знали, и версия, придуманная для прочих, вряд ли могла удовлетворить их любопытство.

Лорд Эмли оказался красивым темноволосым юношей с живыми серыми глазами. В нем чувствовалась какая-то внутренняя неукротимость, буйство натуры.

Лорда Дариуса Дебнема, голубоглазого, с песочного цвета волосами, вряд ли можно было назвать красавцем, однако его черты обладали привлекательной мягкостью и подвижностью, а в глазах искрился юмор. Он был очень похож на человека, способного всерьез увлечься идеей создания фонтана, из которого било бы шампанское.

Мистер Бомон напоминал маркиза телосложением, был таким же черноволосым и темноглазым. Бет сочувственно отнеслась к пустому рукаву его мундира.