Здравствуй, 1984-й - Дмитрий Валерьевич Иванов

Я так понимаю, отца и матери дома нет, работа же.

— Ой, Толя, обнимает меня Фаранова в самовязанном длинном свитере. — Я так рада, что ты не утонул!

— А я-то как рад, — поддерживаю её настроение.

— И не жених вовсе! — кричит Аленка брату. — Нужна я ему, он там в городе пучок таких найдёт.

— Ты такая одна, да и сама увидишь, через годик за тобой столько ухажёров бегать станет.

— Ай, нужны они мне сто лет. Пошли чай пить, расскажешь, что там вчера было.

Чаёк да с малиной идёт хорошо, мне рассказали все новости, что отец приехал ночью и пьяный, краску пока не отвезли, но отвезут, что самой Аленке ставили банки и теперь там, наверняка, страшные синяки.

— Покажь? — я слушаю и поддакиваю в нужных местах.

— Дурак, да? Как я покажу, они на спине? — возмутилась рассказчица. — Олег дома же.

— А…, — тяну я, удивляясь её логике, мол, помеха только одна — брат свидетель.

Аленка и сама поняла двусмысленность своего ответа и покраснела, хотя и поправляться не стала. А я не стал педалировать тему, так как особого влечения к ней не испытывал, вернее, помня её уже взрослой, испытывал, но не к теперешней. Сейчас она, скорее, красивая кукла. Тем более появился повод пошутить.

— Папа сегодня до обеда работает, придет пораньше.

— Мы же ничего такого не делаем, — вспомнил шутку я.

— Ну да, да, — рассеяно кивнула она.

— А времени остаётся всё меньше и меньше? — продолжаю я.

— Ну да, да… Что? Штыба, вот ты наглый какой!

— Что я сказал? — удивляюсь фальшиво.

— Ты про что сказал, про поцелуи или чего похуже? — попыталась нахмуриться она.

— Ален, какие поцелуи? А что может быть хуже поцелуев? Ладно, не отвечай. Я не про то. Но ход твоих мыслей мне нравится.

Алёнка смеётся приятным смехом и говорит:

— Знал бы ты, как мне мама рассказывала вчера, мол, дружить с тобой можно, а вот если ты будешь давать волю рукам, не надо позволять. Она простой врач-педиатр, а с формулировками не справилась.

— Родители бывают такие, — серьёзно киваю я. — Но твои тебе точно не враги, слушай их. Мой тебе совет.

— Ой, Штыба, не будь таким скучным! А ты точно решил уехать?

Мы ещё поболтали немного, и я засобирался домой, чтобы не столкнуться с похмельным дядей Мишей. За время чаепития мой мопед не украли, но рядом на лестничной клетке уже стояла типичная такая советская бабулька, и, увидев меня, тут же высказала всю правду-матку обо мне. Я, как человек опытный, знал все, что она сказала и ещё скажет и, не слушая, и тем, более не вступая в споры, качу свою технику по ступеням вниз.

Обратно еду мимо тех же луж и пацанов на плотах. И такое желание самому залезть на такой плот и, отталкиваясь штакетинами, изображать из себя великого кормчего. Но справился. Гормоны, что ли? По приезду домой рассказываю бабуле детали своей встречи в комитете комсомола района, про дорогу, про дождь и прочее.

— Не сдашь, — коротко говорит бабушка, имея в виду экзамен. — Надо за билетами ехать, может уже не быть, собирайся, поедем на станцию.

Станций у нас рядом было две, одна в районном пункте, вторая небольшая в районе ГРЭС. Поехали, само собой разумеется, в маленькую. До этого долго ждали автобус, который оказался заполненным кучей народу. Автобусы сейчас ходят не по расписанию и очень редко, вот и забиты народом. Сидячих мест не было, но для бабули нашли, я стоял между сумкой с овощами и клеткой с кроликами. Автобус ехал по всем населённым пунктам, так сказать, экскурсионный. Доехали почти целые и идём прямо через ж/д пути к пункту продажи билетов — небольшому домику, больше похожему на деревянный сортир, типа МэЖо. АХ, да, на станции стояли вагоны с углём, и обходить было далеко, так мы пролезли под вагонами — обычное дело, хотя, конечно, локомотива не видно было. Там нас ждал облом. От Ростова до Красноярска поезду идти четыре дня, вроде нормально сел и доехал, но нет билетов на нужную дату! Сезон отпусков. Только купе в наличии, а оплатят мне его или нет, неизвестно. Серега намекал на плацкарту. Разница в цене приличная вместо тридцати пяти рублей почти полтинник. Но бабушка холодно достаёт завязанный в платок старомодный кошель, расшитый бисером и вынимает две двадцатипятиреблёвки!

— Поезд триста двадцать пятый, вагон восемь, место семнадцать нижнее, в середине вагона, отправление двадцать седьмого июля в четырнадцать часов десять минут московского, прибытие тридцать первого июля в девять часов ровно, тоже московского, — зачитала голосом регистраторши из ЗАГСА кассирша.

Может на самолете лучше? Помнится, из Новосибирска летал рублей за шестьдесят до Москвы.

— Спасибо, бабуля! Я отдам, — обещаю я на полном серьёзе.

— Да что уже теперь, купили и купили, могло и этих не быть, — машет рукой старушка.

Дальше часовое ожидания автобуса обратно, на этот раз стоять пришлось обоим, кругом одни старухи и старики, некому уступить место. Но все с сумками! Приехали домой вовремя, как раз привели корову, но дома уже был батя, трезвый, кстати.

— Куда это вы мотались? — спросил он.

— Сыну твоему билет покупали, уезжает он в конце июля на учёбу, — пояснила бабка, ожидая дальнейших расспросов.

Расспросов, не последовало, то ли батя решил, что я в техан еду рядом с домом, то ли ему неинтересно. Эх, батя, батя.

Глава 22

Иду утром за хлебом, его выпекают несколько раз в день и пекарня напротив моей калитки. По этой причине иду налегке — рубашка, кеды, трико не самого целого вида. Навстречу мне идут три молодых парня расхристанной внешности и явно с похмела. Возраст у них в районе двадцати лет, каждый на полголовы выше меня, к слову, свой рост я измерил, и он пока сто семьдесят сантиметров.

— Штыба, куда пропал? Идёшь куда? К нам может? — невежливо хватает один из них меня за рукав.

— За хлебом иду, — отвечаю я, одновременно вспоминая, отчего мне их физиономии кажутся знакомыми.

— Это ты молодец, а вот что наш уговор забыл, это проблема, — тянет на блатной манер тот же самый «рукастый» парень.

— Нет у меня проблем, и договоров у нас нет, — отвечаю уверенно и вспоминаю, что, оказывается, есть.

Около месяца назад, да вот перед самыми праздниками, я в компании с этими личностями подломил кладовку в доме культуры, ну он ещё у нас как кинотеатр используется и как танцплощадка. Вынесли мы усилок, колонки, магнитофон и так, по мелочи.