Тайна Голубиной книги - Наталья Александрова

Посетители вслед за экскурсоводом вошли в большую комнату, стены который были обиты золотистым шелком. Тут и там были расставлены изящные золоченые кресла и диванчики, посреди гостиной стояли застекленные витрины, где на черном бархате были разложены монеты разных времен и народов.

– Я вот тоже монеты собираю, – оживился отставник. – Где служил, все монеты есть! И польские, и чешские, и монгольские, и венгерские, даже кубинские имеются…

Ларису монеты не интересовали, она слушала экскурсовода вполуха и оживилась, когда та перешла в соседнюю комнату.

– Здесь вы можете видеть так называемый грот, – продолжала экскурсовод. – Эта комната создана по собственным рисункам Петра Михайловича, возможно, на него повлияли впечатления от похода на Кавказ… прошу руками ничего не трогать!

Эта комната действительно напоминала горную пещеру. Стены были изготовлены из необработанного камня, кое-где по ним сбегали ручейки. На одном из каменных выступов росла корявая горная сосна.

– А теперь мы перейдем в одно из интереснейших помещений особняка – в библиотеку! – гордо объявила экскурсовод. – Руками ничего не трогать, книги редчайшие, просто уникальные! Библиотека графа Храбреновича была одним из самых значительных собраний редких книг в Российской империи…

Предупредив таким образом посетителей, экскурсовод проследовала в следующий зал.

Это было просторное помещение, большую часть которого занимали книжные полки, уставленные старинными томами в кожаных переплетах. По середине высоты проходила узкая галерея с резными перилами, на которую можно было подняться по винтовой лестнице, чтобы попасть к верхним полкам.

В комнате было два высоких стрельчатых окна, за которыми виднелась Нева. Между окнами располагался камин из каррарского мрамора, по сторонам от которого стояли две большие мраморные статуи – Аполлон и Артемида, все это скороговоркой сообщила экскурсовод.

– В этой библиотеке имеются редчайшие издания, – продолжала она. – В частности, первое издание «Басен» Лафонтена, редчайший экземпляр романа Сервантеса «Дон Кихот», Библия в переводе на немецкий Мартина Лютера…

– Это который за свободу негров боролся? – задал вопрос любознательный отставник.

– Нет, это другой, на пятьсот лет раньше, – отмахнулась экскурсовод. – Также в этой библиотеке есть редкое издание «Истории» Геродота на латинском языке…

– А есть здесь издание речей Цицерона? – спросила Лариса, воспользовавшись маленькой паузой.

– Да, есть! – подхватила экскурсовод. – Это ценнейшая книга, так называемый «Падуанский манускрипт»…

Отставник покосился на Ларису с испугом – видно, побаивался ученых женщин. Лариса его взгляд проигнорировала.

– А можно на него взглянуть?

– Для этого нужно специальное разрешение! – строго ответила экскурсовод. – Книга редчайшая, старинная, с ней разрешают работать только научным сотрудникам высокой квалификации. Она, как и другие наиболее ценные экземпляры нашей библиотеки, находится в специальном шкафу. – И она показала на отдельный шкаф с резными дубовыми дверцами. – А теперь мы пройдем в так называемую Готическую комнату, где размещается коллекция старинного оружия, собранная графом Храбреновичем во время военных действий и путешествий по разным странам…

– Во как! – расстроился отставник. – Значит, разрешили ему оружие оставить, а у меня все забрали, когда в отставку выходил!

Вся экскурсия плавно перетекла в следующее помещение, а Лариса незаметно юркнула за статую Аполлона.

Оглядев библиотеку и никого не заметив, экскурсовод вышла вслед за остальными и закрыла за собой дверь.

Лариса еще немного подождала, затем выбралась из своего укрытия и подошла к закрытому шкафу.

Дверцы его, как и следовало ожидать, были заперты.

В первый момент Лариса почувствовала облегчение: она не сумеет открыть этот шкаф, значит, можно с чистой совестью вернуться, сославшись на обстоятельства…

Но тут же перед ее глазами встало разочарованное лицо Володи, его потухшие глаза. Если она вернется ни с чем, придется резко рвать все отношения. Потому что больше ей ходить к нему незачем. Лариса прислушалась к себе и поняла, что еще не готова к такому шагу. И она решила сделать все, что удастся.

В конце концов, она не какая-нибудь беспомощная белоручка, она медсестра, и руки у нее растут откуда надо!

Лариса выдернула из волос заколку и, вставив ее в дверной замок, принялась вращать там.

Она так увлеклась этим непривычным занятием, что не заметила, как из камина выскользнула какая-то потешная маленькая фигурка – то ли ребенок, то ли маленький карикатурный человечек.

Маленький человечек сбросил измазанный сажей комбинезон, спрятал его в камине и, молниеносно перебравшись через зал, юркнул за колонну, поддерживающую галерею.

Тем временем Лариса справилась с замком и открыла дверцу книжного шкафа.

Женщина-экскурсовод сказала, что там находятся особенно ценные экземпляры книжного собрания, но, на взгляд Ларисы, они ничем не отличались от тех книг, что стояли на остальных полках – такие же старые тома в потертых кожаных или матерчатых переплетах.

Лариса еще раз настороженно огляделась. Помещение библиотеки было пустым – или, по крайней мере, она никого не заметила и вытащила с полки первую книгу.

На обтянутой выцветшей тканью обложке не было ни названия, ни имени автора, так что пришлось открыть книгу и прочесть текст на титульном листе.

С трудом разобрав непривычные буквы старинного шрифта и припомнив школьные знания английского, Лариса поняла, что книга, которую она держит в руках, называется «Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего 28 лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки», и издана она в Лондоне в 1720 году.

Лариса не знала историю публикации знаменитого романа, но наверняка это было одно из первых его изданий, и, несомненно, книга была очень редкая и очень ценная. Однако ее это издание не интересовало, она искала манускрипт Цицерона.

Лариса без должного уважения к раритету положила «Робинзона Крузо» на пол и вытащила с полки следующий том.

Это было старинное издание романа Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», напечатанное в Севилье в середине семнадцатого века, то есть без малого четыреста лет назад.

Лариса не испытала трепета от такой древности – у нее на это просто не было времени. Положив «Дон Кихота» рядом с «Робинзоном», она потянулась за следующей книгой.

Через десять минут на полу в художественном беспорядке валялись уникальные издания «Гамлета» и «Собаки на сене», «Федра» Расина и «Баллады» Франсуа Вийона, калькуттское издание сказок «Тысяча и одной ночи», а также другие не менее ценные и редкие тома, украшавшие собрание покойного графа Храбреновича.