📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгУжасы и мистикаДевочка в красном пальто - Кейт Хэмер

Девочка в красном пальто - Кейт Хэмер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 84
Перейти на страницу:

Мы идем по этой бескрайней земле вдаль, и я чувствую спиной, как три пары глаз с любопытством провожают нас.

Небо над головой огромное, большие валуны выступают из земли, которой, кажется, нет конца. На горизонте что-то смутно голубеет – может, горы, может, облака. Иногда встречаются деревья, но вид у них такой, будто они растут здесь помимо своей воли. А некоторые обгорели, как то дерево, которое я видела во время приступа ускорения. Даже дедушка кажется маленьким в этом бескрайнем пространстве, да к тому же ему с его больной ногой очень трудно идти по камням и жесткой траве. Он вспотел и то и дело останавливается, чтобы вытереть очки платком. Он сильно хромает, его лицо морщится от боли. Я оглядываюсь назад. Фургон превратился в маленькое белое пятнышко, а девочек и Дороти вообще не видно.

Мы останавливаемся у дерева. Это голое кривое дерево, оно обгорело и почернело. Дедушка прислоняется к нему и закрывает глаза. Я думаю, что он отдыхает, поэтому сажусь на землю рядом и обрываю кисточки с травы. Его, однако, не упускаю из виду. Посматриваю на него через плечо.

– Подойди, – слышу, наконец, его голос.

Я не двигаюсь с места, сижу.

– Подойди, я сказал, – повторяет он.

Я не хочу, чтобы он сердился, поэтому подхожу, но чувствую, как сильно колотится сердце. Мы, дети, – как зомби, я с папой видела фильм про них. Мы должны делать, что нам говорят, и подчиняться без раздумий, как будто наш мозг выскребли и съели.

Под деревом нет места для двоих. Я стою сбоку и смотрю на носки своих блестящих лаковых туфель, покрытые пылью.

– Ну, ну, – говорит он и подтягивает меня к себе, так что мы стоим, прижимаясь друг к другу боками. Он снял очки и, наверное, положил их в карман, потому что их не видно. Его бледные глаза блестят.

– Нам нужно поговорить с тобой, Кармел. Разговор будет очень странный, очень необычный. Нам нужно поговорить.

– О чем?

– О боли. – Он пристально смотрит на меня.

– О боли?

– Да, дорогая. О боли. О моей боли. – Он касается ноги. – Ты ведь видишь, как я хожу? Иногда с трудом. С большим трудом.

– Что случилось с твоей ногой, Додошка? – спрашиваю я.

– Меня сбил автомобиль.

Я собираюсь с духом, чтобы не расплакаться, потому что сразу представляю пару коричневых ботинок, которые торчат из-под грузовика.

– Ой… как?

– Это не имеет значения. Только то, что здесь и сейчас, имеет значение.

Он смотрит на меня так пристально, что я боюсь упасть в обморок. Потом тихо вздыхает, но это радостный вздох. Он взбудоражен.

– Пожалуйста, деду… Додошка… Может, пойдем домой?

– Нет, – он отвечает решительно. – Пробил час, понимаешь?

– Пожалуйста, Додошка. – Я обхватываю себя руками и прижимаюсь к дереву. – Я не понимаю… не понимаю, о чем ты говоришь.

– Вот как? А по-моему, ты все прекрасно понимаешь.

Что-то в глубине его глаз наводит меня на мысль о деревьях, которые качаются в штормовую ночь. Мускулы на его лице так напряжены, что мне кажется – если я коснусь его щеки рукой, она отпрыгнет, как резиновый мячик. Под короткими волосами мою голову колет как иголками.

Мне вдруг кажется, что он хочет меня убить прямо сейчас.

Я не знаю, с чего я это взяла, но пытаюсь убежать, однако он хватает меня и тащит обратно.

Он крепко держит меня за руку, а сам меняет выражение лица. Делает его добрее.

– Не убегай, Кармел. Зачем ты убегаешь? Обещай, что ты не будешь так делать.

Я молчу.

– Обещаешь?

Я киваю. Не могу же я признаться, что боюсь, что он хочет убить меня.

– Не знаю, известно ли тебе это, но ты особенная девочка. Исключительная, я бы сказал. Не все это видят, но я вижу. Я-то знаю, что ты необычная.

Он делает несколько шагов.

Я совсем не хочу быть особенной. Я тру руку в том месте, где он сжимал ее.

Может, дедушка знает про приступы ускорения времени, которые случаются у меня, и сейчас говорит про них. Но я никому об этом не рассказывала, а он вряд ли умеет читать мысли. Я пытаюсь сообразить, о чем он, потому что у дедушки такой вид, будто он ждет ответа. У меня есть еще один секрет – я вижу энергию внутри человека, как она прибывает или убывает, и люди бывают полные или пустые, как стакан. Но об этом я тоже никому не рассказывала. Я никому не говорила об этих вещах, это мои тайны, я даже не знаю, как выдать их.

– Я… я не понимаю, Додошка.

– Все ты понимаешь, – он качает головой.

Мне хочется плакать.

– Нет, не понимаю… Пожалуйста, пойдем назад, к Дороти. Я хочу пить.

– В ту самую минуту, когда я увидел тебя, я понял, что ты особенная. И я ждал, ждал момента. Я ждал, когда представится возможность. Я был терпелив, как Иов многострадальный, а это нелегко, Кармел. Знать, как прекрасна может быть жизнь, и ждать. Но иногда приходится ждать, потому что время не наступило, час не пробил. Сегодня я проснулся и увидел это ясное, свежее утро, как будто природа умылась и обновилась. И я подумал: час пробил, сегодня тот день, которого я ждал. Дай мне руку.

Я стою неподвижно.

– Кармел, дай руку. Дай руку, я сказал, перестань упрямиться.

Я хочу спрятать руки за спину, чтобы он даже пальцем не мог коснуться меня. Я хочу убежать назад, к Дороти, хотя знаю, что Дороти больше не любит меня, у нее есть двойняшки. Но если я попытаюсь убежать, он снова схватит меня. Так что я в ловушке. Я начинаю плакать, тихонько всхлипывая.

Он медленно, с трудом, присаживается на корточки. Ему очень больно.

– Кармел, дорогая. Сейчас не время плакать. Это же такое счастье – дар, которым ты обладаешь. – Его лицо приближается к моему.

– Какой еще дар? – всхлипываю я.

– Успокойся, ну же. Я не могу сказать тебе. Я могу только показать.

Он поднимается, его лицо искажается от боли. Он берет меня за руку, очень нежно и осторожно. Пальцы у него жесткие, а ладонь мягкая.

– О, эта рука… – Он замирает и закатывает глаза к небу.

Наверное, я шевелюсь, потому что он вздрагивает и наклоняется ко мне:

– Кармел, стой смирно. Что ты крутишься, как уж на сковородке? Я не могу сосредоточиться.

– Что ты делаешь, Додо?

Он смотрит на меня, его глаза расширяются, становятся огромными. У меня снова иголки вонзаются в голову и возникает чувство, что волосы сами собой шевелятся, как щупальца.

– Возложи руки на меня, дитя мое. О Господь, взгляни на это дитя, которое есть сосуд твоей благодати… – говорит он, а потом начинает бормотать что-то про себя.

Я кладу свою руку на его ладонь и боюсь – вдруг время сейчас замедлится или вовсе остановится и я навсегда останусь в этом страшном кинофильме. Так бывало, когда папа нажимал в видеомагнитофоне кнопку «пауза», и картинка останавливалась, только мигала.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?