Агент силовой разведки - Михаил Нестеров

Короткая пауза.

– Лугано – агент иностранной разведки. В 1992 году – тогда я возглавлял министерство – он ушел из поля нашего влияния. Да, мы упустили его. Но не могли предположить, что он вернется. Я получил доклад, из которого следовало: по всей видимости, Виктор Лугано не покидал пределов Российской Федерации с 1992 года. Почему? Потерял хозяина? Отказался работать на него? Или все это время работал на долгую перспективу? Какие цели преследует резидент?.. В период с 1983 по 1992 год он совершил ряд политических убийств. Не в Союзе. Начавший трещать по швам Союз для него стал хорошей базой. Лугано очень агрессивен, бесстрашен. Риск – это его ремесло. А теперь расскажите, что вы знаете о Лугано.

– Выходит так, что я о нем не знаю ничего.

– Я понимаю, это трудно, и все же попробуйте.

– Лугано отслужил два года в строевой части, из армии уволился в 1981 году, устроился на завод токарем. Через год получил из военкомата повестку – явиться на десятидневную переподготовку...

«Я за эти десять дней видел этого человека несколько раз, но подошел он ко мне только сегодня, когда я собирался домой, поглядывая из окна казармы на автобус. «Виктор? Мы с тобой тезки. Хорошо стреляешь». Я действительно тогда показал класс в стрельбе из карабина Симонова, пистолета Стечкина. Этот Виктор проходил службу в Главном разведывательном управлении. В эту воинскую часть его командировали, чтобы подобрать кандидатов для разовых заданий. Его словами: приехал, пострелял, уехал, получил деньги, забыл. Я отказался: от добра добра не ищут, у меня на заводе был хороший заработок. Прошло два года. Мой старший брат уехал в командировку на Северный Кавказ. Как оказалось, это был билет в один конец. Прошло еще два месяца, и я на улице встретил Виктора. «Слышал о твоем несчастье, – говорит. – Прими мои соболезнования». – «Чего ты пристал ко мне? Чего ты хочешь?» – попер я на него. «Помочь, – отвечает он. – И мой тебе совет: не отказывайся от моей помощи». Мы сели за стол у меня дома, выпили по рюмке. Виктор начал издалека: хищения оружия, боеприпасов и вооружения в воинских частях Северо-Кавказского военного округа приобрели угрожающий характер. Бандиты вооружаются, военнослужащие не могут дать им отпор – это при том, что милиция на Северном Кавказе – не наша, она «ихняя». В общем, каждое действие рождает противодействие. А задача «летучего отряда» проста как дважды два: налетел, ударил, ушел. Диверсионная тактика. В этом случае бандформированиям отыгрываться на наших военных не с руки, у них менталитет другой. Хотя, если попадешь под горячую руку, пощады не жди. И тут Виктор сказал: «Мы знаем, кто убил твоего брата. У тебя есть возможность поквитаться с его убийцами. Мы помогаем тебе, ты помогаешь нам. Еще по одной?» – «Нет, мне хватит», – отказался я. Сколько раз я мысленно рвал убийц своего брата. Рвал в бессильной злобе. И вот мне выпал шанс отомстить за него. «Я буду работать один?» – «Нет, вас будет человек тридцать – пятьдесят. Пара месяцев уйдет на тренировки, еще месяц займут организационные мероприятия, неделя-другая на корректировки. Три-четыре дня вы будете в пути. Работа будет скоротечной: накрыли банду огнем и ушли». Прошло полгода, прежде чем мы «накрыли банду». Бандитов было тридцать, нас пятьдесят. Мы растянулись на целую улицу этого поселка, в каждом доме бандит, окном или дверью не ошибешься. Мне заплатили неплохие по тем временам деньги: почти на год хватило. И снова Виктор подвернулся: «Есть работа». Я: «Только вещички соберу». Я поучаствовал в семи операциях. А потом Виктор пропал. Дальше я по своей инициативе поехал на Балканы. Горячая точка, горячее не придумаешь: свои мочат своих, им помогают натовцы. Но именно там я и поостыл к оружию. Нет, жертвы не снились, кровью не захлебывался, просто обрыдло. И я сказал себе: «Хватит».

Болотин молчал не меньше минуты.

– Неудивительно, – наконец отозвался он, – что вы прониклись чувствами к Лугано. Но его рассказ о себе примечателен тем, что в нем нет ни слова правды. Ни одного слова, – подчеркнул он. – Это его легенда. Для другого, которого он тоже использует в своих целях, она другая.

Граков удрученно опустил голову. Он нашел массу деталей в пользу версии Александра Игнатьевича (наконец-то вспомнилось его имя-отчество). Да и зачем бывшему министру, под которым был КГБ с его внешней разведкой и контрразведкой, врать? Он упустил Лугано, и дело чести – взять его.

– Я прав? – озвучил он свою версию.

– Ну, скажем, процентов на пятьдесят, – фигурально ответил Болотин. – Пересядьте за тот стол, Александр Николаевич, – он указал Гракову за спину. Тот повиновался.

На столе ничего, кроме ноутбука, подключенного к сети. Жученко присел рядом, открыл браузер и выбрал в журнале ссылку на польский русскоязычный сайт. В разделе «Криминал» главной оставалась (и лидировала в течение суток) тема о тройном убийстве в замке Мальборк.

На этот материал наткнулся Прохоренко. Он отрабатывал мотив, который был как бы закодирован в телефонном звонке Молчановой Лугано. Собственно, уже в то время напрашивался вывод: она стала свидетелем необычного, по крайней мере, происшествия с участием Лугано. И только теперь все стало на свои места: Молчанова стала очевидцем тройного убийства. Другого этот акт поверг бы в шок, однако Молчанову притянуло к Лугано, как магнит. Эту сторону проблемы только предстояло изучить.

«...Согласно предварительному заключению причиной смерти трех человек, двое из которых были обнаружены работниками музея, а один – служащим парковки, стали огнестрельные ранения. Из достоверного источника нам стало известно следующее: все трое погибших принадлежали к преступной кибергруппировке и были на контроле у польских спецслужб: С.Крайц, М.Качмарек, С.Возняк. Отсутствие гильз на месте преступления говорит в пользу револьвера. Эти факты говорят и о том, что стрелявший был профессионалом. Ведется следствие».

Граков самостоятельно увеличил снимки с места происшествия. Ничего примечательного или необычного. Под черными пластиками угадываются тела, следственная группа в штатском. На втором снимке – труп на водительском кресле машины. Третий снимок – собственно вид на хозяйственную постройку замка.

Перед Граковым на стол лег рапорт начальника СБ «Попутный ветер», и ему бросилась в глаза фамилия «Лугано» прописными буквами. Граков прочел рапорт от начала до конца и повернулся лицом к Болотину. Тот отрезал:

– Молчанова стала свидетелем убийства поляков, и через нее мы надеялись выйти на Лугано. Он ушел. Не без вашей помощи, Александр Николаевич.

Хумт-Сук, Тунис, 10 июля, суббота

Дежурный администратор гостиницы «Фата Моргана» Андре Файоль, разбирая сегодняшнюю почту, отложил в сторону открытку из Польши. Адрес отправителя был неполон, но не это привлекло его внимание. С именем Ришара Неру на ресепшене было связано давнее поручение – позвонить по указанному телефону. Разобрав почту, Файоль снял трубку и набрал номер. Ему ответил мужской голос:

– Алло!

– Добрый день. Меня зовут Андре Файоль. Могу я поговорить с мсье Неру?