Куплю свое счастье - Элен Блио

не могли, правда же?

И… почему я тогда веду себя вот так?

Почему я кидаюсь на женщину, которая, в общем-то, мне не слишком приятна?

Не слишком приятна не внешне. Хотя одевается она, по-прежнему так, что хочется ее раздеть.

Вернее, не раздеть. Не в том смысле раздеть.

Или уже и в том тоже?

Чёрт. Вишневский, тебе реально надо к психиатру. Не к психологу, психологам я не верю – шарлатаны чистой воды.

А психиатр знакомый у меня есть. Правда, сейчас он режиссер, кино снимает. Видимо, сам тоже не слишком здоров психически. Может, и не стоит к нему…

Ася неприятна мне. Потому что она… она… Глупая она. Вот.

Почему-то отказалась от выгодной сделки. Взяла бы у меня бабки вчера, и сегодня ей не пришлось бы рыдать, из-за того, что придурок бывший ребенка забрал.

И зачем она этого бывшего в дом пустила? Дура, потому что! Что еще можно сказать?

Жалкая, глупая, маленькая женщина.

Которую ничего не стоит обвести вокруг пальца!

Только… почему-то у меня не получается. Обвести.

Зато целовать получается.

Чёрт. С чего меня так переклинило? Нормально же сидели разговаривали?

И надо было ей лицо ко мне повернуть и посмотреть этими своими глазами. И вид такой, трогательно-невинный.

Девочка-колокольчик прямо!

И губы пухлые. Обкусанные. Надо запретить ей губы кусать! В законодательном порядке!

Вот только, кто я такой, чтобы запрещать?

Брат ее любовника? Дядя ее дочери?

Что мне там Илона предложила? Приударить за Асей?

Я, кажется, уже приударяю? Или…

Нет, этот поцелуй не имеет никакого отношения к словам Илоны!

Совсем!

Я просто…

Просто решил попробовать, что там так моего братца зацепило. И все.

Логично же?

Да!

Нет.

Нифига. Никакой логики.

И поцеловал я ее не потому, что думал о брате! Вот совсем, блин, не поэтому!

Потому что пахнет от нее ванильным печеньем и молоком. И сладкой женщиной.

Не искусственной, не жеманной, не деланной. Не той, у которой доллары в глазах мелькают.

Лицемер вы, батенька! Ох, лицемер! Сами притягиваете женщин, охочих до бабла, а потом удивляетесь, почему они только о деньгах и думают!

Ладно, проехали. Тем более, поцелуй закончился. Время действовать.

Чего только она вся такая перепуганная-то? Как кролик?

Боится, что мы ее крокодилу рога пообломаем?

На сумочки нарежем, да на ремешки?

Я бы нарезал, реально! За то, что это пресмыкающееся, башкой своей не думает! И пугает слабую женщину и невинного ребенка!

Обхожу машину, вижу моих «архаровцев», Павел заломил руку какому-то «кенту» - это, что ли, крокодил Геннадий? Похож. Такой же зеленый. Ему гармошки не хватает. Ребенка не видно. Это плохо.

Открываю дверь.

Ася все делает правильно. Выходит, с достоинством. Но видит Гену, и тут же порывается бросится к нему. Хватаю ее за талию, впечатывая в себя.

- Спокойно. Без истерик. Вы молчите, я говорю!

- Где Аленка? Аленки нет!

- Узнаем все. Парни мои сказали, что она была с ним, значит с ним, или с ними.

Подходим ближе.

- Вечер добрый. Где ребенок?

- Роман Игоревич, малышка в машине с Игнатом, с ней все нормально, спит.

- Это хорошо.

Поворачиваюсь к Асе.

- Вот видишь, дорогая, все с девочкой нормально. – специально перехожу на «ты» чтобы степень интимности между нами повысить, на крокодильчика работаю, - Можешь пойти к ней, а я тут немного… пообщаюсь с товарищем.

- Нет, - дрожит, перепугалась вся почему-то, сказали же, что все нормально? Или… реально за крокодилову шкуру волнуется? – Я останусь.

- Ася, тебе лучше пойти в машину к ребенку.

- Я сама знаю, что мне лучше! И говорить буду я! – ого, не ожидал! – Слушай ты, Никитин! Еще раз ты подойдешь ко мне, и к моей семье – я за себя не отвечаю, понял? За меня есть кому заступиться, как видишь! И твое счастье, что я сейчас не позволяю им тебя как следует наказать! И все свои угрозы можешь в одно место засунуть! На развод я подам. И только попробуй выкинуть еще что-то! И кредит твой я больше оплачивать не собираюсь! И насчет денег, которые ты с моей карты снял – пойду в полицию, и напишу заявление о краже! Понял? Исчезни из моей жизни по-хорошему! Просто исчезни!

Браво!

Я готов аплодировать стоя!

Мне даже добавить нечего!

- Парни, проводите клиента домой, и объясните, сколько там ему по закону причитается за то, что он ребенка – чужого ребенка – увез! Руки пачкать об него не надо. Но внушение сделайте. Так, чтобы у него даже мыслей не было приближаться к бывшей супруге и ее детям. Ясно?

- Не я один детей ворую…

- Что?

Дёргаюсь к нему, но чувствую, что Ася держит меня, не пускает.

- Не надо, Роман, вы правильно сказали, нечего об него руки пачкать! Пойдемте, я вам Алену покажу, вы ведь ее еще не видели?

Да, это правда, я на самом деле не видел девочку. Только в коляске.

Подвожу Асю к бронированному внедорожнику моей охраны - Стрелец ездит с комфортом. Краем глаза вижу, как парни уводят крокодила, ткнув-таки ему для порядка в живот, чтобы не рыпался и не вопил.

Игнат с девочкой сидят на заднем сидении.

Кроха спит.

Из одеялка только носик кнопочка торчит.

- Почему она раздета?

- Он ее так схватил, в одеяле, и вынес.

- А вы что? Просто смотрели?

- Не просто! Но он меня отшвырнул, я головой ударилась, даже сознание потеряла.

- Может, вам к доктору надо?

- Не надо, все хорошо. Мне бы домой поскорее. Она может проснуться, испугаться, да и кормить пора.

- Давайте я ее возьму, пересядем в мою машину, и я вас отвезу.

- Да, спасибо.

Идем к моей машине. Асю шатает из стороны в сторону. Перенервничала. Вообще, надо бы на самом деле взять над ней шефство. Вижу же, что ей не просто живется?

Дочь подросток, явно с трудным характером. Младенец. На что она вообще живет?

Усаживаемся в машину. Аленку на руках держу я.

- Ася, вы сейчас сказали, что за вас есть кому заступиться…

- Извините я, просто… не знала, что сказать ему, чтобы он реально от меня отстал.

- А вы… на самом деле его кредиты выплачиваете?

Молчит. Почему я не удивлен?

- И деньги он у вас украл?

- Он мой муж, мне в адвокатской конторе сказали, что он имеет право.

- Он имеет право