Имперский городовой - Александр Сухов

Едва лишь он успел выйти со двора на улицу, как из окон и дверей дома с новой силой повалил черный дым, а еще через мгновение весь дом снизу доверху был охвачен огнем. Штатный маг группы уже поджидал Зенона у «труповоза», предусмотрительно отогнанного водителем метров на пятьдесят от горящей избы, в компании обалдевших спецназовцев и санитаров. В руках сообразительного Зуур Эр Шуура белела хлопчатобумажная простыня, в какие принято заворачивать покойников перед отправкой в морг. Маг сноровисто постелил ее на растущую вдоль дороги пыльную траву и распорядился:

– Клади сюда! Сейчас мы ее быстренько реанимируем. С начальством я уже поговорил, по рации, так что не волнуйся – подмога скоро будет.

– Зуур, а она жива? – негромко спросил юноша, укладывая с помощью подоспевших спецназовцев свою ношу на импровизированную подстилку. – Вроде как не дышит и вообще вся белее мела.

– Посмотрел бы я на тебя, – усмехнулся огр, нагибаясь к вампирше, – случись прямо перед самым твоим носом полная аннигиляция демонической сущности. Поди, от упокойницы даже ошметков не осталось?

– Точно, не осталось, – подтвердил Зенон, внимательно наблюдая за манипуляциями шамана.

А тот тем временем весьма сноровисто принялся мять своими громадными лапищами грудную клетку потерпевшей и делать ей прямое искусственное дыхание изо рта в рот. Помассировав основательно грудь вампирши, он перевернул ее на живот и принялся разминать спину в области сердца, не забывая при этом комментировать свои действия:

– Вообще-то, вампиры весьма живучи, и сердечко у них расположено немного не так, как бывает у людей или эльфов, поэтому массаж спины в данном случае более эффективен. – Зуур широко ощерился, указал рукой на конвульсивно задергавшийся мизинец правой руки Лиин Чаханги и торжествующе возвестил: – Ну вот, я же говорил – очухается! Живучие они, что твои кошки. До сих пор удивляюсь, как это твоим предкам удалось извести под корень двенадцать гнездовищ кровососов. С их-то боевой трансформацией да феноменальной реакцией, они бы вас в два счета разделали.

– Против скорострельного орудия калибра тридцать пять миллиметров никакая боевая трансформация не поможет, – хвастливо заявил Зенон, – впрочем, так же как и феноменальная реакция, – от разрывного снаряда не увернешься, разнесет в клочья и тратить драгоценное серебро нет надобности.

– Во-во, хитрые вы людишки, – нарицательно заметил огр, переворачивая тело Лиин Чаханги обратно на спину, – к тому же горазды подминать под себя других. – Затем философски заметил: – Хотя, может быть, все случившееся и к лучшему: не воюем между собой из-за всякого пустяка, учимся если не любить, то хотя бы уважать друг друга. Скажи кто-нибудь моему пра-пра-пра... и черт его знает, сколько еще прадедушке, что его потомок станет спасать жизнь истинному вампиру и водить дружбу с людьми, гномами и остроухими, засмеял бы и тазобедренными костями этих самых людишек, гномов и эльфов забросал шутника-юмориста, осмелившегося ляпнуть подобное.

Тем временем вампирша начала подавать более явные признаки жизни, нежели шевеление мизинца: ее высокая и очень даже симпатичная, с точки зрения самого привередливого мужчины, грудь принялась подниматься и опускаться, веки затрепетали, на щеках появился еле уловимый румянец. Чтобы не смущать даму, Зуур неумело спеленал ее все той же простыней, на которой она лежала и уселся рядышком, дожидаться того момента, когда она окончательно придет в себя.

Зенон тем временем, отвернувшись от доктора и его пациентки, стал любоваться пожаром. Бревенчатый домишко вдовы Смолы уже практически выгорел дотла. Крытая шифером крыша провалилась внутрь полыхающего сруба, и оттуда время от времени доносились пушечные выстрелы лопающегося под воздействием высокой температуры кровельного материала. Никто не спешил заливать водой разбушевавшуюся огненную стихию, так как напуганные едва ли не до смерти соседи не рисковали высунуть нос на улицу, а пожарные, скорее всего, подоспеют к тому моменту, когда на месте уютного домика останется жалкая кучка тлеющих головешек да дровяная печь с обвалившейся трубой.

Опасаться того, что пламя перекинется на соседние строения, не было никаких оснований. Полное безветрие не способствовало разлету полыхающих головней в разные стороны. К тому же дома на улице Ореховой, согласно канонам местной архитектурной моды, стояли на приличном удалении друг от друга.

Зенон. Зенон. – Кто-то тихонько позвал юношу.

Молодой человек поначалу не сообразил, кому принадлежит этот слабенький голосок, лишь, взглянув вниз, понял, что его окликнула госпожа подполковник.

– Зенон и ты Зуур! – Несмотря на слабость, голос начальницы был твердым и требовательным. – Послушайте, что произнес демон перед тем как я открутила голову вместилищу его гнусной сущности: «Шаати сома ньядль». Запомните хорошенько, а лучше запишите, это может оказаться очень важным.

Сразу же после этих слов подполковник Чаханги провалилась в глубокое беспамятство. Зенон и Зуур тут же погрузили ее в «труповоз» и приказали водителю срочно доставить вампиршу в окружной военный госпиталь.

Вскоре к месту трагедии подкатили два пожарных локомобиля. Выскочившие из них усатые брандмейстеры лихо принялись разматывать шланги. Затем они включили насосы и направили тугие струи воды на догорающие останки дома. Следом зачем-то прикатил взвод опоновцев во главе с бравым майором. Видя столь активную деятельность, из своих домов потихоньку стали выходить местные жители. И совсем скоро на улице Ореховой вновь стало людно и шумно.

Зенон, как положено, начал вводить майора в курс того, что случилось в домике вдовы Смола после убытия генерала и его свиты.

– Не бери в голову, поручик, – небрежно махнул рукой опоновец, прерывая доклад молодого офицера, – сейчас подъедут спецы из «Зоны», им все и расскажешь, а я здесь со своими парнями исключительно для охраны ваших задниц.

Зенон пожал плечами и отошел от майора. Ему было не совсем ясно – для чего понадобилось посылать к выгоревшему дотла дому еще и взвод полицейских. Было бы вполне достаточно двух пожарных расчетов и одного квалифицированного мага.

Тем временем пожарные вполне справились со своей задачей – залили огонь и с помощью багров, топоров и прочих приспособлений сноровисто растащили обугленный сруб по бревнышку. Затем еще раз окатили водой все, что могло гореть, смотали шланги и умчались прочь, только пыль столбом.

Едва лишь они отчалили, майор со знанием дела начал расставлять своих людей вокруг обгорелых головешек. На вопрос Зенона: «Что за надобность так тщательно охранять пепелище?» – он ответил:

– Не имею ни малейшего понятия. Сам генерал распорядился выставить в оцепление взвод ОПОН до прибытия специальной группы.

Еще через полчаса на улице Ореховой, глухо урча паровым агрегатом, появился автобус с тонированными до полной светонепроницаемости стеклами. Транспортное средство остановилось рядом с выгоревшим до основания домом. Двери распахнулись, и оттуда начали выскакивать какие-то преимущественно бородатые типы, а также экзальтированные очкастые дамы в мужских штанах и клетчатых рубахах. Компания была разновозрастной, разношерстной и ужасно шумной.