Эксперимент не удался - Теодора Игнатова

игрушка, я живая, я чувствую! Мне больно!

Богдан поморщился отступая и садясь на край кровати.

— Кри-и-с-с, у меня нет ничего с Алексой, ничего между нами нет с момента расставания.

— Не верю!

Взъерошив волосы он смотрел в серые зарёванные глаза. Он кому-то оторвёт голову, а как искренне врала, что больше никогда не сунется в его жизнь. Снова обманула.

— Если ты не верила, почему молчала? Почему только сейчас?

— Видела её сегодня и всё поняла, — принялась складывать вещи в сумку.

Сорвавшись он отобрал, вырвав из рук.

— Хватит пороть горячку! — заорал. Злится на паршивку, а орёт на другую. Сука, прибъёт.

— Пожалуйста, Богдан, дай мне уйти.

— Ты не уйдёшь!

Девчонка опасливо поглядывала на него. Её продолжало трясти.

— Я уже приняла решение и всё равно уйду. С вещами или без.

— Мне значит не веришь! — взревел Богдан. — А ей поверила!? Кому угодно, но не мне.

— Факты говорят сами за себя, — отступила перестав со страху плакать.

Богдан в упор смотря на неё пытался умерить гнев. Дышалось тяжело, отвернулся. Не доходя до двери обернулся.

— Ты мне нужна. Я был только с тобой.

Несколько часов в доме стояли крики и всхлипы рыданий, летали предметы о стены разлетаясь в дребезги. Они пытались поговорить, но получалось плохо. Богдан злился, стараясь подавить в себе желание прямо сейчас сорваться, найти эту дрянь и наказать за пакость. Кристина плакала и просила отпустить её лишь в желании успокоиться. Отпустил домой так и не убедив, посадил в такси с надеждой поговорить, когда остынет он и успокоится она. Провожая глазами жёлтую машину думал только об одном. Завтра же заставит Алексу всё исправить, злость кипела, только не понятно по какой причине больше. Из-за того, что сдала или потому, что снова его обманула, дав лживое обещание. Найдёт и отобьёт её прекрасную задницу, чтоб сидеть не смогла. Зачем она это сделала? На задворках попискивала предупреждающая мысль: как бы дело снова не кончилось постелью.

* * *

— Вот сюда надо, — пыхтела раздражённо Алёна.

Алекса прижав ладонь ко лбу кивнула и увидела Уимберга. Сам пришёл, чего это он. Устремилась на встречу. И как узнал, что она всё ещё здесь?

— Второй раз за день, вы скучаете что ли?

— Видимо да. Разговор есть.

— Да у меня тоже.

Уходя от магазина неторопливо шагали по полутёмному этажу вдоль закрытых торговых точек.

— Ну, чего хотел?

— Уступлю, — серьёзен, не то, что с утра.

— Нет времени любезничать, сразу к делу. Я не хочу чтобы ты, когда захочешь приходил ко мне домой. Без предупреждения и разрешения. И ещё, никогда не трогай мои вещи, я о сумке, ключах и прочем. Если мне нужна будет помощь, я обращусь. Пока обойдусь.

— Я должен...

— Мне плевать, что ты считаешь там должен, — бесцеремонно оборвала.

Спокойно слушает, готовый к диалогу.

— Моё личное пространство не имеешь права нарушать. Это мой дом! Давай мне ключи от своего, буду приходить, когда вздумается,— показательно протянула раскрытую ладонь.

Взгляды скрестились, кивнул.

— Я тебя услышал. Но ты должна ночевать дома. Об этом и хотел поговорить.

— Вот как мой дом будет моей крепостью, так и буду ночевать дома.

— Алекса, не когда станет, а уже дома и не шляешься ночами одна.

— Какое тебе дело, где я и когда?

— Меня волнует только твоя безопасность, а не личная жизнь.

Алекса раскрыла рот, но передумала озвучивать вслух вопрос. Что он имел ввиду?

— Я поняла. Нашли вредителя с дороги?

— Нашли, — взглянул на дисплей телефона. — Домой поедешь кинь сообщение.

И не успела и слова сказать торопливо ушёл. Оставив в юной голове тысячу вопросов без ответов. Сообщение ему! Вот ещё!

Замученные и продолжающие спорить втроём покидали торговый центр за пол ночь. Разошлись по машинам даже не прощаясь. На телефоне Алексы снова сообщение от Меркеля. Решила больше не отвечать, но он не стал дожидаться ответа и позвонил.

— Освободилась?

— Да, только вышла.

— Хочу тебя видеть, сейчас, — оплетает сладким звучанием.

— Очень устала, поеду домой, завтра надо раньше приехать порядок навести, — сама себе удивлена, избегает встречи с тем, кого казалось очень любит, любила...

— Говори, где тебя забрать, — настаивает, не отступает.

Алекса колебалась, повисла пауза. Потирает лоб морщась от головной боли.

— Домой еду...

— Сейчас буду, — не даёт закончить новую отговорку.

Сердце болезненно и даже будто испуганно бьётся в груди, не давая нормально продохнуть. Боится или нервничает, сама не может понять. Мысли разбегаются и дураку понятен настрой Меркеля. Вместо дома Нестеровых подъезжает к своему, не может она сказать ему, что собралась совершенно в другую сторону. В руках мондраж, накатывает слабость и страх. Чего боишься? Спрашивает саму себя. Плелась всю дорогу, раздумывая, оставляя время на побег. Его серая "Камри" стоит у подъезда. Пока паркуется он вылезает на встречу. И почему какой-нибудь гад появляется, когда у неё и без этого проблем хватает.

Чмокнув в губы обнимает тёплыми руками. Блеснув глазами под светом фонарей ловит её взгляд.

— Сбежать хотела?

— Хотела, — честно отвечает.

Без разговоров усаживает в свою машину. Алекса настороженно наблюдает за ним, буквально за каждым движением. Берёт за руку выезжая из двора. Ощущение будто увозит в другую жизнь из которой уже никогда не сможет вернуться к прежней. Хотела забыть Богдана? Так дерзай! Шепчет внутренний голос, а память подкидывает взгляд чёрных глаз. Как он вчера на неё смотрел, думал не заметит. Она заметила, почувствовала, ощутила буквально кожей. Уже давно, почти с первых дней знакомства это невозможно игнорировать.

Богдан, ты первый начал, не оставив нам шансов, пусть это выглядит, как оправдание, пусть так. Мужская ладонь скользнула по коленке, дыхание замерло. Накрыла пальцы своей сжав, в желании притормозить, но Меркель расценил по своему, поднёс к губам, поцеловал.

Приехали быстро. Незнакомый двор и тёмный мрачный дом, всё это только нагнетало ещё больше.

— Что с тобой? Что-то случилось? — тихо спросил Меркель.

— Очень