«Шестисотая» улика - Вячеслав Жуков

– Вот что Юля, теперь внимательно слушай меня. Ибо от твоего ответа зависит многое, и в первую очередь, судьба твоего спонсора, – кивнул Туманов на долговязого парня, который искоса поглядывал сюда, наблюдая за их разговором.

Девушка посмотрела на майора, пока еще плохо понимая, сказанное им.

– Хочешь, чтобы твой кормилец остался на свободе?.. – прямо спросил Федор, указав на долговязого Рому. Тот уже достал свой паспорт, предъявляя его Греку.

– Да. Конечно. Очень хочу, – в глазах девушки вспыхнула надежда.

– Тогда отвечай мне, только честно, как ты думаешь, где сейчас может быть Волочко? – спросил майор, заметив, как тут же во взгляде девушки надежда пропала, а вместо нее появилась досада.

– Но я не знаю… Нет, правда, не знаю. Я ж вам говорю, он старый козел, не отвечает на мои звонки.

Федор вздохнул.

– Это не ответ.

– Ой, ну я не знаю, – захныкала девушка, глядя на своего спонсора Рому. – Поверьте, если б я знала, где он, я бы вам его сдала. Честное слово. Не вру.

Туманов задумчиво хмыкнул.

– Я бы рад поверить, но пока не вижу твоего старания помочь нам. Так с какой стати, мы должны идти тебе навстречу. Видно придется твоего Рому на пару годков отправить в тюрьму.

– Не надо его в тюрьму.

– Но ты же не пытаешься помочь нам. Я тебе задал конкретный вопрос, а ты не ответила, – укорил Туманов девушку, внимательно наблюдая за тем, как та буквально подпрыгивает на месте от нервоза. Похоже, было, что она говорила правду, от которой майору легче не стало.

Видя то, что Туманов не подает им знака отпустить озорника Рому, Грек усадил его в «Уазик», нарочно погромче хлопнув дверью. Юля видела это.

– Скажите, чем я могу вам помочь. Я на все согласна, только Ромку не забирайте, – попросила она. Эта ее просьба осталась не услышанной майором. Его сейчас интересовало другое. Видя, что нервишки у девушки окончательно сдали, а стало быть, она уже больше готова к откровенности, Туманов спросил:

– У Волочко были еще съемные квартиры, кроме той, где мы вас с ним застукали?

Девушка призадумалась.

– Квартиры? Вряд ли. Хотя постойте, – ее глаза засветились радостью, от нахлынувшей надежды. – Как-то, когда мы только познакомились, он повез меня на своей машине в Строгино. Там на улице Твардовского дом. Мы с ним занимались любовью. Но это было один раз. Тогда он мне сказал, что якобы специально взял ключи у приятеля для такого случая. Еще говорил, что надо снять хорошую квартиру, чтобы мы могли там с ним встречаться. Потом он снял в центре, а в Строгино больше меня не возил.

Федор Туманов кивнул. Это уже было кое-что, а не пустой треп.

– На улице Твардовского? – переспросил он.

Девушка уверенно кивнула.

– Да. Дом, по-моему, двадцать четыре. Первый подъезд. Как поднимитесь на пятый этаж, первая квартира сразу налево. Номера я не помню.

– Хорошо. Мы проверим, – сказал Федор и быстро пошел к машине. Девушка побежала за ним.

– Федор Николаич, а Рома? Вы же обещали… Ну отпустите его, пожалуйста? – захныкала она, догнав Федора.

– Да забери ты его. На кой черт нам твой Рома сдался. У нас и без него дел выше крыше. – И Федор махнул Греку, чтобы тот выпустил парня.

– Вот что, братва, – сказал Туманов Греку с Ваняшиным, когда они сели в «девятку», – Рязанова назвала один адресок. Думаю, нам стоит его проверить.

– Если стоит, тогда поехали, – охотно согласился Ваняшин. Грек, сидя на заднем сиденье, поглядывал в боковое окно и сопел. На предложение майора, он ничего не ответил. Он хотел спать и думал о том, что нормальные люди сейчас уже ложатся спать, а такие ненормальные как они, гоняются за преступниками. И вообще, еще неизвестно, ожидает ли их успех. Вполне может так получиться, что прикатят они в Строгино, проверить эту квартиру, а Волочко там нет, и не было. А время потеряют уйму. И усатый Грек загрустил, махнув на все рукой. Пусть все катится, к чертям собачим.

Стоило белой «девятке» отъехать от ночного клуба, как следом за ней из темноты выехала серая «восьмерка» с тонированными стеклами и стремительно набрала скорость. Машина эта не приближалась слишком близко, прячась за другие машины, и если где-то на перекрестке чуть отставала, то потом, стремительно набрав скорость, уверенно догоняла белую «девятку» оперов. Причем, судя по тем маневрам, которые совершала она, прячась за другие машины, можно было сказать, что за ее рулем сидит отличный профессионал слежки. По крайней мере, для этого у него были все задатки.

У Викентия Павловича Волочко не было времени на размышления. Он не сомневался, что очень скоро к вопросу о проданном Домедову «Мерседесе» майор Туманов еще вернется, и потому не знал, как поступить. Садиться в тюрьму ему не хотелось. Ведь это не только ограничение свободы, но еще и опасно для его жизни. Но ко всему прочему, сообразительный Викентий Павлович понимал и другое, он вляпался, и вляпался по крупному, и этот въедливый майор просто так теперь от него не отстанет.

Выход как всегда пришел неожиданно. Вечером, после ужина, сидя в кресле и просматривая газеты, он натолкнулся в колонке криминальной тематике на сообщение, из которого узнал о расстреле неизвестными троих милиционеров.

Многое бы отдал Викентий Павлович за то, чтоб теми тремя ментами оказались Туманов и двое его помощников. Но это, к сожалению, были не они. Причем, по мнению Волочко, неизвестные, расстрелявшие ментов, сработали грубо, наделав чересчур много шума. Другое дело, если бы они уложили ментов по-тихому, а главное, без свидетелей. На ум пришла известная пословица: нет человека, нет и проблемы. И у него не будет проблем, если вдруг эти трое оперов исчезнут. Ведь пока его даже толком не допрашивали. Единственное, с него взяли объяснение, в котором Волочко сам признался, с какой целью он приезжал к Домедову. Точно такое же объяснение опера взяли и с его водителя Паши и охранника, которого Волочко даже толком не знал. Охранник работал у них не давно. Его знал водитель Паша. А объяснение, это не протокол допроса. А стало быть, его фамилия почти не фигурирует в деле. И если вдруг опера исчезнут, никто не подумает на него. Главное, все надо сделать аккуратно. Оперов убить, трупы закопать. Их машину перекрасить, перебить номера и можно продать. Пусть их ищут. Уехали они куда-то и пропали.

В эту ночь Викентий Павлович так и не ложился спать. Сидя в своей комнате у окна, он смотрел на спящий город и, куря сигарету за сигаретой, обдумывал план будущего убийства оперативников. В центре города такое сделать сложно. Всегда найдутся лишние глаза. А это уже свидетели. Да и вряд ли в центре удастся спрятать трупы. И тогда по факту расстрела оперативников прокуратура возбудит уголовное дело, и убийц будут искать. Будут отрабатывать все версии мотивов убийства. И обязательно всплывет фамилия Домедов, и может быть его.