Разрыв небесного шаблона - Татьяна Гармаш-Роффе

А если Диа? На английском это звучит как «дорогая»… Нет, слишком претенциозно.

– Да, – произнес он. – В опасности. Если она еще не…

– Не ограбила меня? Не волнуйся. Я Миле доверяю, но дело не в этом. Просто меня невозможно ограбить, я ценности дома не держу… От слова «совсем», – усмехнулась она, – кажется, теперь так говорят? Сейчас ей позвоню. У Милы выходной, но, надеюсь, ее телефон в зоне доступа…

Мила отозвалась быстро. «Нет, – ответила она, – никто на меня не наезжал. Никто не пытался меня заставить что-нибудь у вас украсть, что вы! Я бы сразу сказала!»

– Если бандиты на тебя выйдут, – волновалась Диана, – они станут угрожать, понимаешь? Запугивать. Ты с ними не спорь, сделай вид, что страшно испугалась и согласилась, ладно? Но немедленно скажи мне! Мы тебе обязательно поможем, слышишь?!

Мила поклялась сделать всё, как велено. Диане полегчало, да и Андрею тоже. Они повернули в сторону дома.

Стресс, наконец, отступил, и оставшаяся часть прогулки принесла Андрею удовольствие и успокоение. А когда они вернулись в квартиру Дианы, он вдруг ощутил неодолимую сонливость. К стыду своему, он был вынужден признаться, что почти не спал прошлой ночью, проведенной в полиции, и в данный момент не слишком в форме…

Диана рассмеялась и уложила его на диване в гостиной.

Воскресенье, 22 марта

Утром, освеженный сном, Андрей пришел к Диане в спальню. Кажется, она спала. А может, и нет. Он не знал, поскольку видел ее со спины. Однако размышлять над этим вопросом он не стал, просто лег рядом и прижал к себе сонное, теплое, податливое тело. Прижал крепко, обхватил руками и ногами, завернул в себя, будто соскучился, будто хотел сказать: больше никогда тебя не отпущу!

Ответом ему был тихий вздох, полный блаженства.

– Это сон такой, – прошептал Андрей, склонившись к маленькому уху. – Можешь спать дальше.

– Хороший сон… – тихо проговорила Диана хрипловатым, непроснувшимся голосом. – А я будто твоя мишка?

– Моя мишка? – рассмеялся Андрей. – Ну конечно, мишка. Которую я хочу всегда обнимать по ночам. – И он провел подушечками пальцев по ее шее, потом по груди, потом по животу. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки ощутил мурашки на ее коже.

– Обнимать? И только? – спросила она и повернулась на спину. Из-под ресниц блеснули хитрющие глаза.

Андрей смотрел на раскинувшуюся перед ним женщину – любимую, вожделенную, готовую отдать ему себя, – и у него в горле стоял ком.

Диана всмотрелась в его лицо.

– Все нормально, – заверил Андрей, – просто ты так… так прекрасна, что я… у меня, как у той вороны, в зобу дыханье сперло! – засмеялся он.

– То есть нам целоваться не стоит, иначе ты умрешь от кислородной недостаточности?

…Кислородная недостаточность никого из них не убила, а вот голод – почти. Когда они оторвались, наконец, друг от друга, насытились-напились своей страстью, им вдруг страшно захотелось насытиться-напиться пищей земной. Они босиком помчались на кухню, где, толкаясь и целуясь, приготовили завтрак.

Потом, уже неторопливо, поели.

Потом приняли душ (сначала хотели вместе, но благоразумно решили принимать по очереди, иначе друг от друга не оторваться…) и оделись.

И лишь после этого Андрей Саблин посмотрел в окно и обнаружил, что его машину угнали.

С утра в воскресенье Алексей Кисанов с Игорем отрепетировали пламенную речь, которая должна была убедить предполагаемых жертв в том, что разумнее признаться в краже прямо сейчас. Поскольку в этом случае полиция их защитит. А вот если не признаются, то станут жертвой бандитов на веки вечные, поскольку те, поживившись один раз, вернутся к ним снова… И снова… И конца шантажу не будет!

Заготовленная речь (пламенная) возымела эффект, и первая же из опрошенных девушек расплакалась, покаялась и дала описание банды. Оказалось, что ее вынуждали обокрасть начальницу, угрожая побоями, изуродованием, изнасилованием, трое молодых людей. Очень молодых. Лет семнадцати-восемнадцати. На уголовников не похожи – обычные гопники. Они требовали, чтобы Надя взяла у хозяйки валюту из тайника, лучше в евро. И девушка выполнила их требование.

– Они до этого за мной следили, – говорила Надя, и в голосе ее даже сейчас, спустя месяц после произошедшего, слышалась паника, – и знали, где я живу. Им ничего не стоило выполнить угрозы: напасть на меня вечером у подъезда… Сказали: «Мы за тобой наблюдаем. Если в полицию пойдешь, пожалеешь, что на свет родилась!»

И она снова разрыдалась.

Алексей разубеждал девушку, как мог: «Все это пустые угрозы, поверьте! Как они могут следить за всеми секретаршами сразу? И за теми, кого уже принудили к краже, и за теми, кого еще только высматривали! Подумайте сами, Надежда, ведь это нереально!»

Но Надя решительно отказывалась ехать в полицию составлять фоторобот.

– У них бинокли такие, они мне показали: в них чуть не за километр видно! Может, они и сейчас за нами наблюдают! Вы к себе потом спокойненько вернетесь, а на меня, может, вечером нападут! Лицо мне кислотой сожгут! Вот договоритесь в полиции, чтобы ко мне охрану приставили, тогда я соглашусь!

Алексей знал, что никакую охрану для Нади в полиции не дадут. Людей и так не хватает, а Надины опасения лишены смысла… Но объяснить это запуганной девушке он не сумел. И решил пока не давить на нее, а подъехать к другим «персекам». Вдруг повезет больше?

Они с Игорем сумели встретиться в течение дня еще с пятью девушками, однако нет, пусто. Ни к одной из них банда пока не являлась.

– Зато мы теперь знаем, где подстерегать отморозков в ближайшие дни, – решил поднять настроение Кис. – Они ведь пойдут окучивать девчонок, у которых пока не были.

– Только нам нужен фоторобот, – хмуро отозвался Игорь. – Иначе как мы их узнаем? Будем ждать, пока они подкатят к очередному персональному секретарю? Но им ведь тоже придется поджидать, по логике вещей, пока она появится на горизонте. Полиция ни за что не согласится в этом участвовать. А с фотороботом мы сможем их засечь относительно быстро, когда они только начнут девушку выслеживать.

Алексей посмотрел на часы: семь вечера. Можно попробовать договориться о встрече с еще какой-нибудь персональной секретаршей, вдруг повезет и она бандитов видела… Хотя время уже, конечно, такое… Личное, так сказать. Воскресный вечер: или дома с семьей, или в гостях, или в кино-театре-ресторане… Хотя, собственно, почему бы не рискнуть? Ну, откажется девушка от встречи, так откажется!

И он набрал очередной номер.

– Людмила Колбина? – фоном слышался довольно сильный шум: девушка была на каком-то празднике, что ли. – Добрый вечер, – погромче произнес Кис. – С вами говорит Алексей Кисанов, частный детектив. Могу я попросить вас…

– Что-что? Тут шумно, повторите, пожалуйста!

– Это Алексей Кисанов, частный детектив, – повысил голос Кис. – Могу я с вами…