Перепутанные судьбы - Артелина Грудина

Пока Милли была слишком ошеломлена, чтобы подобрать слова для ответа, я решилась задать свой вопрос этому странному, противоричивому и пока совершенно чужом для меня мужчине.

— А я? Почему я не могу выбрать?

— Ронд Реймс уже обручен. Больше ты никого не выделяла, а Марк должен тебе понравиться. В любом случае в брачном договоре есть пункт, что через год брака, если рожден ребенок или через три, если детей нет ты можешь получить развод. Малая плата за жизнь, не правда ли?

Я удивленно смотрела на присутствующих. Откуда ему вообще известно что-то о моих симпатиях? Он что шпионил за нами? И как бы мне не хотелось, но в словах отца было здравое зерно. Год, максимум три и я обрету свободу.

— Мне ты об этом ничего не говорил! — Милли злилась. Думаю, на таких условиях она бы вышла замуж за этого Марка.

— Твой побег заставил меня пересмотреть свои методы воспитания, Мили.

Признаваться в неправоте мужчине было трудно, но он пересилил себя.

— Правда?

Губы Милли тронула счастливая, но пока еще робкая улыбка. Граф поднял из-за стола и подошел к дочери. Он взял ее руки в свои.

— Да, милая. Я чуть не сошел с ума.

— Спасибо.

Милли прыгнула на шею к папе и он сжал ее в объятиях.

— Тебе спасибо, что терпела мое самодурство все эти годы.

— Ты ведь заботился обо мне.

— Я боялся и вместо того, чтобы бороться со страхом, сделал тебя пленницей.

— Я люблю тебя, папочка.

— А я тебя, доченька.

Смотреть на все это было радостно и больно. Мой папа мог бы точно так же разговаривать со мной, если бы не погиб. Мама всегда избегала разговора об этом событие, но я помнила, как после храма богини я сидела у себя в комнате и услышала подозрительные голоса. Потом пришла мама и велела собирать необходимое. Мы опять сбегали, как уже бывало не раз. Значит нас опять нашли. Раньше я не знала почему нас преследуют. Сейчас понятно, что это был орден Карда. Он шел за нами.

Тогда отец спас нас ценой своей жизни. Если бы не мое проклятье, если бы не этот культ, папа был бы жив, а мама опять выглядела счастливой, такой как помню ее в детстве.

Возвращались мы от четы Флеминг в молчании. Каждая думала о своем и мы обе совершенно забыли о мистере Железяке. Если бы не фамильяры так бы и пошли спать.

— Вы точно все проверили? — переспросила я у мисс Вайлет.

— Точно. Он крепко спит в своей комнате.

Ответила на ходу моя красавица идя рядом по извилистым дорожкам парка, который занимал огромное место в центре всей академии. От него на равном расстояние были расположены все факультеты и даже домики магистров. Поговаривали, что когда все стихии практиковались парк подпитывали энергией и в ней росли уникальные травы, цветы и даже деревья.

— Храпит? — поинтересовалась Милли.

— Нет. А должен?

Мой фамильяр посмотрела в сторону мистера Пятнышка, ища у того поддержки.

— По моему они просто хотят нас отправить назад, чтобы вдвоем повеселиться! Знаете, это не честно! — возмутился он, гневно размахивая пушистым хвостом.

— Вы ведь и так без нас ходили в библиотеку! Последнее время вы обе от нас отдалились! — продолжал свою отповедь фамильяр Милли.

— Простите, мы не специально, просто время тяжелое.

Милли погладила своего фамильяра, а я своего. Мы с ней переглянулись и решили взять этих мохнатиков с собой. Надеюсь, там будет безопасно и наши подопечные не пострадают.

— Мы не так безобидны, как кажемся и сможем за себя постоять, — обиделся мистер Пятнышко, считав с подруги эмоции.

— Я знаю, милый, просто волнуюсь.

— Ох, уж эти женщины! Им только дай повод по переживать!

Эти громкие заявления заставляют нас спрятать улыбку и кивнуть головой в знак согласия, иначе нас ждет огромный монолог в исполнение фамильяра. Мы уже миллион раз слышали, как ему бедному тяжело одному выносить трех капризных, взбалмошных, вредных и крайне импульсивных женщин. И как он в обще может уследить за всеми нами?

— Готовы? — спросила Милли, когда мы остановились у двери в заброшенное здание. Ночью в свете Луны оно выглядело еще мрачнее и опаснее, а уныло завывающий ветер только усиливал беспокойство. Я бы смалодушничала и вернулась домой, но решительный блеск в глазах Милли не дал мне отступить.

— Готовы, — выдохнула я и подруга потянула тяжелую ручку, открывая дверь.

Обстановка никак не изменилась с нашего последнего прихода, но в темноте все выглядело совсем заброшено и зловеще. Во мне поселилось ощущение, что мы пробираемся в самую пасть хищника. Что если тут тайник культа? Что если мистер Железяка их адепт? О, Великая Нирта, а если тут прячутся его единомышленники, а мы ведь даже никому не сказали куда идем.

— Милли, может мы зря пошли одни?

— Лили, все будет хорошо. Мы почти пришли.

Подруга не замедлилась, наоборот зашагала быстрее и увереннее. Фамильяры прижав ушки к голове осматривались по сторонам и старались не отставать от нас. Наши шаги звучали особенно громко в ночной тиши. Если тут кто-то и есть он уже услышал бы нас и напал.

По лестнице мы поднялись быстро и вот огромный холл второго этажа.

— Ты не помнишь где был тот рычаг?

— В раме одной из картин.

— Но которая?

Мы остановились у стены тут весели десятки полотен. Большинство из них были портретами, так же имелось несколько картин с изображением академии в прошлые века и даже этого факультета. Только тогда он выглядел иначе — в нем кипела жизнь, вернее Тьма.

— Может быть эта с красивой дамой?

Милли прощупала всю рамку, но ничего не произошло.

— Я помню что он стоял где-то здесь.

Подруга обвела рукой пространство с двух метров длинной. Что ж, в нем не так много картин, всего пять и одну мы уже проверили. Теперь настала очередь остальных.

Нужным оказался портрет какого-то мужчины. В темноте были плохо видны его черты, но что-то в этом изображение показалось мне знакомым. Однако когда тайный ход открыл, я совершенно забыла о картине.

Мы попали в сокровищницу. Самую великолепную из всех возможных лабораторию. Свет в помещение зажегся мгновенно. Несколько магических шаров летали под самим потолком и отбрасывали тени по стенам. Казалось мы перенеслись на многие года, а быть может даже столетия назад. Именно тогда использовали серебряные ажурные флаконы вместо привычных стеклянных. Такими установками и приборами уже давно не пользовались считая их раритетными. Разве что они валялись забытые на чердаках или в старых антикварных лавках.