Пёс из породы хранителей и мамонт в цветочках. Книга третья - Ольга Назарова

– Что ты хочешь-то от меня!?

– Бери звонилку и тыкай туда лапой! Что за манера такая, не слушать родного пса? Ты сам говорил, что у меня в роду пастушьи собаки были, так я любого упасу, запасу, а! Выпасу!

– Ошалеть с тобой! Надо было хомячка заводить… Или рыбок! И проблем бы не было, куда тебя девать, когда на работе срочный выезд!

– Глупости какие-то говорит и всё тут! Абы только не звонить! – в кого из своих предков Блэк пошел крайним упорством, было не очень понятно, вполне возможно, что разом во всех, поэтому, Иван обреченно вздохнул и взял смартфон. Набрал номер, который наизусть уже выучил, и…

– Слушаю вас, Иван! – Светлана говорила и одновременно мешала в кастрюле кисель, поглядывая одним глазом в поваренную книгу. – Непрерывно мешать! – пробормотала она, и Иван тут же пожалел, что позвонил.

– Я мешаю?

– Я не вам, это я сама мешаю, кисель.

Ивану пришлось сделать усилие, чтобы припомнить, кто такой этот кисель и зачем ему надо мешать. – Аааа, вы готовите?

– Вроде того. Вы что-то хотели?

– Да! Можно с вами поговорить?

– А сейчас вы что делаете? – максимально мягко уточнила Света. Если бы не ночные бабушкины разговоры, она бы и вовсе на этого Иванушку-дурачка время бы не тратила, а тут неловко как-то стало. Тоже ведь человек, вот, сказать что-то пытается.

– Сейчас? А, ну да… Можно и так сказать… А можно мы встретимся? – Иван выпалил это и замер, ожидая, что она его сейчас точно пошлёт.

– Зачем? Чтобы поговорить? Так вы в руках держите изумительное устройство, по нему и на расстоянии можно беседовать, – рассмеялась Света. Ну, вот как поселилось в ней вчера хорошее настроение, так и не спешило покидать!

– А! Ну, да… Можно и так, короче, меня зовут Иван Градов. Мне тридцать два года, разведён, детей нет, работаю врачом в Центре медицины катастроф. Живу один, ну, то есть не один, а с Блэком. Есть мама и сестра в Ярославле. Вот.

Светлана на протяжении это речи пыталась было уточнить, зачем ей его анкетные данные и вдруг сообразила, что это он от волнения. Он попросту сильно переживает, что она сейчас бросит трубку, вот и понесло его в такой забавный стиль общения.

– Иван, вы мне лучше про Блэка расскажите, как он в реке-то оказался? – Cветлане почему-то стало жалко этого чудака, поэтому и спросила.

Иван воспрял, раз трубку сразу не бросила, уже лучше!

История про утку, которая полчаса явно специально доводила беднягу Блэка, шлёпая прямо под его носом, Светлану развеселила. Она и не заметила, что сама вполне охотно поддерживает разговор.

– Я сдуру ему рассказывал, как его порода создавалась, а там чего только не понамешано! И служебники, и пастухи, и охотники, и терьерами приправлено, и ротвейлерами посолено, короче он это слушал, слушал, вот и решил поохотиться. Только вы не считайте, что я псих. Нас на работе постоянно проверяют. Просто, мне кажется, что они нас очень уж хорошо понимают, больше, чем принято считать.

Светлана вдруг вспомнила, что слышала про Центр медицины катастроф, и главное, в какой связи она это слышала. – Да! Точно! Они же с МЧС везде ездят, если что-то происходит. Ещё бы их психологами не проверять, им же что только не приходится делать. Небось, голова наполовину седая оттуда же, – сообразила она. А вслух сказала:

– Не буду я такие глупости считать, что вы! Я сама уверена в этом же. По крайней мере, с Касей. А у моей сестры и вовсе есть пёс, который её на расстоянии чует. Уже несколько раз такое было.

Весенний день значительно длиннее зимнего, но и он ещё короткий. Сумерки подползали незаметно, задёргивая яркий свет сдержанными тенями и намекая на грядущий вечер. Кася, спала у Светланы на коленях и была вполне счастлива. Блэк на коленях хозяина не уместился бы нипочём, счастлив не был и активно намекал на прогулку, исключительно из чувства противоречия, видимо взыграли гены кавказских овчарок…

А Светлана и Иван болтали как два подростка. Безмятежно и с удовольствием, словно были знакомы уже давным-давно и теперь, им надо наговориться за прошедшее время, обсудить новое и рассказать о старом, поделиться чем-то важным, чем можно делиться только с теми, кто тебя понимает!

Наверное, не бывает семей, где люди никогда не ссорятся. Иные очень часто, с удовольствием, огоньком, криками и битьём посуды. У других ссоры бывают редко, но метко, так, чтобы аж до развода. Кто-то получает от этого заряд бодрости и прилив сил, а другие – прямо помирать от ссоры начинают.

Павел в принципе ссориться не любил. Всегда радовался, что Алёна такая же. А тут, на тебе! Стоило ему только попытаться настоять, чтобы она с работы ушла, как упёрлась его спокойная и миролюбивая жена прямо как коза! Иначе и не скажешь!

– Алёна, это школа, нервы, дети эти… Ты же ребенка ждёшь, зачем эти жертвы? Денег нам хватает, ты вообще можешь не работать, то есть совсем!

Алёна какое-то время пыталась объяснить, что срок у неё пока небольшой, чувствует она себя хорошо, а бросать детей в марте месяце, это просто нечестно. Тем более, что из-за увольнения историка, ЕГЭ по истории никто не отменит! Да, уволиться-то она сейчас может, и зарплаты Павла им хватает, но делать это не стоит. Может, если бы она меньше устала в этот день, или кто-то из дам был бы дома, то всё прошло бы спокойно и тихо, но, Марина и Матильда Романовна уехали на выходные на дачу, прихватив с собой Лёху, а они с Павлом оказались в пятницу вдвоем и неожиданно в состоянии полного раздрая.

– Ты бы на себя посмотрела! Серая вся, только что не шатаешься! Я не желаю, чтобы ты жертвовала здоровьем и своим и нашего ребенка неизвестно для чего! – Павел тоже был уставший, ссоры не ожидал, и сдержаться у него не вышло. Зато вышел крик.

– Ты не желаешь? А ты у меня спросил, что я-то хочу? – тем же тоном ответила Алёна, и словно воронка вихря полетели претензии и мелкие недомолвки, которые всегда бывают в любой семье.

– Мамочки, что это случилось? – маленькая Тенька перепугалась так, что забилась в самый дальний угол и только поскуливала там. Урс и Бэк встревожено переводили взгляды с хозяина на хозяйку, и только уши прижимали. Оба чувствовали, как опасно вздрагивает атмосфера вокруг любимых людей.

– Всё! Достала! Не понимаешь, когда о тебе заботиться пытаются и не надо! Я пошел! Переночую у матери! – рявкнул Павел, его взгляд упал на Бэка. – Бэк, пошли, ко мне! Не будем прибавлять ей проблем уходом за нами!

Бэк только глазами захлопал. С одной стороны хозяин сказал «ко мне», а с другой, как это… Пошли от хозяйки?

– Иди, не серди его. Ночью выйдешь в общий ход и поговорим, – едва слышно фыркнул другу более опытный Урс.

Он-то понимал, что эти люди друг друга по-настоящему любят, но близки к тому, чтобы натворить беды, просто не сдержавшись. Наговорить друг другу лишнего, а возможно и непростительно лишнего. Люди ведь так много говорят… Лучше им пока разойтись по разным комнатам, и успокоиться, пока не застучал в пространстве маятник раздора, который каждым своим движением уносит всё дальше и мир и покой и возможность услышать друг друга, как-то понять.