Узнай меня, любимая - Татьяна Луковская

- Обязательно, Иванка подскажет. 

Посовещавшись, мы выбрали самую короткую дорогу «напрямки», сделав ставку на наглость. Пусть думают, что мы будем красться как воры, вдоль болота или завернем, сделав крюк в сторону Дарницы, а мы попрем на пролом, широкой лесной дорогой.

Часть женщин с детьми постарше предпочли уйти с нами, и только те, кто имел на руках младенцев или не мог держаться в седле, остались под рукой Чеслава. Все понимали опасность и, сцепив зубы, уходили все дальше и дальше на север, лишь изредка давая отдых лошадям.

Минуя Красный замок и не заходя в Ивлицу, отряд проследовал к Броничской переправе. Нас видели, мы не таились. Но теперь, даже если Матею донесут о беглецах, догнать нас у него не получится, только если мы не будем заезжать в имение Луговых к знахарке Иванке. Что же делать? Проехать мимо и быстрее переправиться на тот берег, под защиту своих или выполнить просьбу нянюшки и спросить совета у Иванки?  Я прикидывала и так, и эдак, пыталась советоваться с Олесем, но тот лишь разводил руками, заявляя, что примет любое мое решение.

Вот и Броничи с их шумной ярмаркой, а вот дорога к Луговым, а за ними путь к другой переправе на Пшоничи, там до родных Калинок еще ближе, но дольше ехать по этому берегу, а значит опасней.

- Что решила моя пани? – пан Богдан лихо сдвинул шапку на ухо.

Ловя порывы ветра, с шумным карканьем полетела ворона, повернув к замку Луговых. Стало быть, и мне туда.

- К Иванке заворачиваем.

Замок родителей королевы смотрелся игрушечкой: чистенький, опрятный, беленые башни, новые отливающие медью ворота. Отец и мачеха королевы давно жили в Дарнице под боком у дочери. Старший брат Мирон получил вотчину за рекой и распоряжался в Опушках. А родовой замок Луговых достался меньшому Василю. Сколько ему сейчас лет? Шестнадцать – семнадцать. С ним и жила бабка-знахарка, приглядывая за внуком, наведываясь в леса и луга за травами и принимая многочисленных страждущих совета или снадобья.

Странно, я не чувствовала волнения. Надо выполнить просьбу нянюшки: поможет ведунья – хорошо, не поможет, ну я сделала как просили, что же еще?

Нам отворили сразу, словно поджидали. Юный хозяин, излучающий взрослое достоинство, вышел встретить меня лично. Смешной, кудрявый, с легкими веснушками на крупном носу паренек, краснея, старательно раскланялся.  

- Добро пожаловать, княгиня.

Я ответила благодарным поклоном. Василь Луговой пригласил меня в дом.

Тетка Иванка, как она всегда сама представлялась, ждала меня за широким столом. Вокруг хлопотали служанки, но по ее едва заметному жесту быстро покинули залу. Иванка – еще не древняя, худая старушка, с подвижным озорным лицом и хитрым прищуром голубых глаз. Одета знахарка была совсем не подобающе статусу: цветастый ладский платок, богато расшитая понева и привычная мне с детства подбитая заячьим мехом душегреечка, в таких наши бабы ходили с осени до весны. Мне бы такую, крульская шаль насквозь продувала на сыром ветру, а напялить припасенную мне Иовитой шубу в самом начале осени казалось неуместным, да и жарко. Куда-то не туда пошли у меня мысли.

- Доброго здравия хозяйке, – опомнилась я.

- Садись, дочка, толковать станем. Василько, брысь отсюда, – указала она внуку на дверь.

Тот, тяжело вздохнув, послушно побрел к двери.

- И зятю шумни, вместе думать будем – что да как.

Зятю? Старый пан Луговой здесь?

- Да садись, садись, Ковальская. С дороги же, отдохнуть нужно. Перекуси, людей твоих тоже накормим.

Мы принялись с Иванкой за трапезу: пшенная каша, тонкие ломти мяса, капуста с клюковкой. Все такое родное. Приеду домой, велю в дорогу пирогов с брусникой напечь.

- Так что там, муж не твой объявился? – подмигнула мне знахарка.

- А как вы узнали? – задала я наивный вопрос и почувствовала себя Хеленкой в кабинете Чеслава, конечно, она знает, она же ведунья, с лица, наверное, у меня все считала.

- Я ей рассказал, – раздался мягкий мужской голос с хрипотцой.

В дверях стоял король. В черной неприметной одежде, без золотой тесьмы и драгоценных камней, с залегшими тенями под глазами он казался призраком самого себя. Впрочем, не только он, и я, наверное, напоминаю тень былой Янины.

- Государь, – вскочила я, быстро кланяясь.

- Я получил ваше послание, княгиня, и решил перехватить вас здесь, – король махнул мне садиться и сам присел на край скамьи.

«Перехватить?! Он отправит меня к самозванцу, зачем я сюда свернула, глупая женщина! Сама загнала себя в западню».

- Но я могла и не заехать, – выдохнула я, судорожно соображая, как действовать дальше.

- Не могла, – улыбнулась Иванка, – расскажи нам, Ковальская, как было.

Я начала рассказывать все без утайки. Каменец становился мрачнее и мрачнее. Иванка, напротив, все воспринимала спокойно и с лукавой улыбкой.

- Я знаю, что самозванца принимали в Дарнице, – решилась я на непочтительный упрек, – но поверьте, я не вру, это не Яромир!

- Я знаю, – спокойно проговорил король, – Ярек присылал мне весточку полгода назад и совсем не из альтского плена.

- Ярек присылал вам весточку?! – я резко вскочила на ноги. – И вы нам ничего не сказали! Не сказали смертельно больному отцу, что его сын жив! – кажется, я ору на самого короля, да плевать!

- Успокойтесь, княгиня, – одним взглядом Каменец усадил меня обратно, – я не знал, что Казимир Ковальский болен. Никто не должен прознать, что Яромир жив, это поставит под удар все наши труды. А ваш свекор, Царствие ему Небесное, не смог бы сдержать язык за зубами, уж племянничку своему дал бы понять, что рот на владения разевать не стоит. Истекает срок исчезновения Яромира, я должен был официально объявить его умершим. Признал бы Казимир Чеслава наследником, если бы знал, что Ярек жив? То-то же.

- Но я…

- Вам я собирался сказать лишь при крайней необходимости, – отрезал король.

Государственная необходимость, и все тут. А своей жене передал бы он весточку? Конечно, передал бы. А я кто, мне можно и не говорить. Я обиженно поджала губы.

- Так было нужно и для безопасности твоего мужа в том числе, – отрезал король. – Полгода назад он был жив. Теперь не знаю.

Из глаз потекли противные слезы.

- Почему вы сразу не вывели этого самозванца на чистую воду? Ведь он опасен! Почему отправили его к нам?

- Потому и оправил, чтобы вы опознали и сами подняли тревогу, но Казимир оказался слеп.

- Он болел, – сухо сказала я. – А наш Яромир здоров? С ним все в порядке… было?

- Да.

Иванка разлила нам по кубкам вина.

- Как ты рассмотрел в нем другого? – спросила знахарка у зятя.