Пассажирка с "Титаника" - Наталья Солнцева

– Тебе стоило раньше разбить зеркало, чтобы я понял, кто из вас мне нужен, – подытожил Менат.

Я усиленно пыталась проникнуть в его логику. Увы, напрасно. Судьба моих товарок представлялась мне теперь незавидной. Менат избавится от них завтра же. Девочки попадут туда, куда, по их мнению, нас везли. Они судачили об этом всю дорогу. И не обманулись.

– А… при чем тут зеркало? – вырвалось у меня.

Я ждала объяснений, но их не последовало.

– Скажи мне лучше, как ты оказалась на «Титанике», малышка.

– Разве это не моя выдумка?

– Позволь мне судить, выдумываешь ты или глаголешь истину, – засмеялся он. – Кто такая Аменофис, которую ты сопровождала в том плавании?

– Египетская прорицательница. Один богатый коллекционер выкупил ее мумию и… в общем, она стала его собственностью. Это оскорбило и разгневало Аменофис. Она призвала меня, чтобы… я знала, где упокоится ее тело.

– Неубедительно.

– Я же говорю, это все глюки. В моей голове звучат голоса, я вижу то, чего не должна видеть. Со мной что-то не так.

– Если я правильно понял, Аменофис была мертва, – мягко произнес Менат. – Как же она обращалась к тебе? Телепатически?

Я задумалась. Теплая летняя ночь овевала нас легким ветром. Над городом поднималось зарево огней. Лоджия, на которой мы стояли, казалась палубой океанского лайнера, плывущего сквозь время.

– Я увлекалась спиритизмом, – пояснила я. – В начале прошлого века была мода на спиритические сеансы. На этих сеансах я и встретилась с Аменофис. Она стала являться в мои сны и попросила меня устроиться горничной к одной богатой даме. Та дама ехала в круиз первым классом. Мы отплывали из Саутгемптона. Я помню ее каюту с шикарной мебелью и гобеленами. Там был даже камин. Дама оказалась капризной и требовательной. Она изводила меня своими придирками! Но я терпела, потому что ощущала близость Аменофис. Она поддерживала меня, не давала упасть духом, пообещала, что я не утону вместе с кораблем, останусь жива. И сдержала слово.

– Значит, ты не погибла?

– Я спаслась.

– Успела сесть в шлюпку?

– Кажется, кто-то столкнул меня в ледяную воду. Я схватилась за обломок деревянной обшивки и держалась на поверхности. Потом… нет, не могу вспомнить. Было ужасно холодно и страшно! Так страшно, что я, вероятно, потеряла сознание.

– Почему Аменофис выбрала именно тебя в качестве сопровождающей?

– Еще во время спиритических сеансов я чувствовала, что между нами существует какая-то связь. Вероятно, она увидела во мне…

– …родственную душу?

Я неуверенно кивнула. Все, что вылетало из моих уст, казалось мне сущей нелепицей. Что я болтаю? Какой «Титаник»? Какая мумия?

– Простите… я, наверное… что-то не то говорю…

Как ни странно, Менат принял на веру мои бредовые речи.

– Чего хотела от тебя Аменофис? – серьезно спросил он. – Ты была единственной, кто находился рядом с ней и понимал ее. Не может быть, чтобы…

– У меня был собственный интерес, – неожиданно для себя призналась я. – Поэтому я согласилась на ее предложение.

– Ты хотела освежить в памяти «заклинания смерти»?

Я промолчала. Он обнял меня за плечи и заглянул в мои глаза. Всего на миг. Я опустила голову и уперлась лбом в его широкую грудь.

– Не бойся, – прошептал он. – Не бойся. Мы понимаем друг друга, не так ли?

Я кивнула, хотя смысл его слов дошел до меня гораздо позже.

– Ты все еще ощущаешь свою связь с Аменофис? Она… услышит тебя, если ты к ней обратишься?

– Нет… не знаю… прошло столько времени…

Треск мотоцикла стих. Грунтовка спустилась вниз и тянулась вдоль глубокого оврага. Лавров осторожно посветил фонариком. По краю оврага кто-то поставил забор из металлической сетки.

Место было глухое, поросшее мелкими деревцами и кустарником. На дне оврага протекал ручеек. Было слышно, как журчит вода. Пахло сыростью и прелью.

– Что за черт! Куда подевался мотоциклист? Под землю провалился?

Дворняжка отстала по дороге, и сыщик стоял у оврага один, оглядываясь по сторонам. Ему ничего не оставалось, как пойти вдоль забора, посмотреть, где тот кончается.

Вскоре забор нырнул в овраг, пересек его и поднялся вверх. Если кому-то взбрело в голову огородить часть территории, то где-то должен быть вход. Неужели мотоциклист прикатил сюда? В таком случае где он? Прячется в овраге?

– Глупо…

«А ты чего ожидал? Думал, Балычев встретит тебя с распростертыми объятиями? – гудел внутренний критик. – Вероятно, он заметил слежку и решил проучить не в меру любопытного чувака. Берегись, Рома! Тут явно какой-то подвох!»

Сыщик продолжал медленно шагать вдоль забора. Под ногами хрустели сухие ветки. Где-то в лесу жалобно покрикивали совы. От их протяжных воплей кровь стыла в жилах. Кому понадобилось сооружать здесь ограждение?

Луч фонарика потускнел, садилась батарея. Лавров понял, что дальше ему придется брести в темноте. Мотоциклист как в воду канул. Вверху забора торчали куски проволоки, о которые можно было поранить руки.

– Да тут все серьезно…

Через пару шагов сыщик заметил высокую осину, взобрался на нее и перемахнул через ограждение. Тонкий ствол дерева едва выдержал его вес, скрипнул, согнулся, но не сломался.

«Леший сегодня решил мне помочь, – подумал Роман, удачно приземлившись. – Спасибо, братишка! А то я совсем один против двойного агента!»

Ситуация казалась нелепой. Лес, овраг, какой-то забор. Того и гляди, вылезет из-за кочки бородатый партизан и крикнет: «Стой! Руки вверх!»

Лаврову было не до смеха. Вокруг тьма кромешная. Фонарик почти потух. Балычев испарился. Не хватало подвернуть ногу в темноте или, что еще хуже, сломать и валяться в овраге, пока кто-нибудь из местных не наткнется на незадачливого любителя ночных прогулок.

За забором ничего примечательного не было. Те же заросли, та же сырость, те же прошлогодние листья и тихое журчание ручья. Казалось, рядом кто-то дышит и наблюдает за незваным гостем. Может, лесные звери? Хотя как они переберутся через забор?

Лавров старался ступать осторожно, но все равно споткнулся о трухлявый пенек и чуть не упал. Неужели они с Балычевым поменялись ролями? Теперь не он следит за «агентом», а тот следит за ним.

«Ты позволил заманить себя в ловушку, Рома, – взволнованно нашептывал второй Лавров. – Из охотника ты превратился в дичь. Тебя загонят и прикончат!»