The Woj Way. Как воспитать успешного человека - Эстер Войджицки

Меня такие люди вдохновляют, быть может, из-за параллелей с собственной жизнью. Энн все время отмечает мою веру. Мне в моей жизни приходилось немало сражаться. Я многое пережила, но дочерям всегда говорила: или человек позволяет неприятностям сломить его, или он преодолевает невзгоды и идет к лучшей жизни. Это не значит, будто ребенка надо целенаправленно травмировать, причинять ему страдания. Негативный детский опыт может иметь дурные последствия, от которых не удается избавиться даже во взрослой жизни. Я хочу лишь сказать: преодолевая трудности, человек становится сильнее, порой сам того не замечая; невзгоды делают детей целеустремленнее, выносливей, терпеливее, развивают другие важные качества.

А что насчет других людей? Как быть детям, растущим в хороших условиях? Разве их родители ценят трудолюбие выше врожденного таланта? Разве учат: неудачи – естественная и неотъемлемая часть учебного процесса? Скорее всего, нет. Родительская гиперопека привела к появлению детей, которые ничего сами не могут, не справляются со своими страхами, проблемами, провалами. Начинают плакать, если не купить им сладости или игрушку. Родителю истерика кажется концом света… Ребенок привыкает, что родители сдаются, потакают всем его прихотям. Ему не поручают сложных заданий, и в подростковом возрасте школьник становится слишком сдержанным – и трусливым. Риск для него неприемлем. Школа здесь не поможет, ведь система оценивает лишь конечный результат.

В наши дни многие учителя только и думают об оценках и цифрах в отчетах, ведь восприятие самого учителя зависит от показателей студентов. Педагогов учат работать по инструкции, подчиняться. Вся образовательная модель основана на предотвращении ошибок и рисков. Если ученик и приходит в школу целеустремленным, то он пытается пережить прессинг со стороны системы, а не отдаться всей душой тому, что нравится. Я не утверждаю, будто все дети напрочь лишены решимости и настойчивости, ведь и мне, и другим учителям нередко попадаются на редкость решительно настроенные ребята – и флаг им в руки! И все же такие люди, как Гэди Эпштейн, встречаются все реже и реже. Не придя к успеху, школьники ищут козла отпущения. Клянусь вам, каждое полугодие новые ученики, заходящие кабинет, напоминают мне стадо ягнят. Напуганное стадо. И вот им-то нужно найти себя, отыскать силы действовать. Не рискуя, человек ничему не научится. Может зазубрить, не более того. Такие тенденции в школе отмечаю не только я.

Недавно я навестила Кэрол Дуэк в ее офисе в Стэнфордском университете. Дуэк – одна из ведущих экспертов по механизмам преодоления трудностей человеком. В своей книге «Mindset»[33], впервые изданной в 2006 году, Кэрол предложила революционный подход к психологии успеха. Дуэк описала два разных типа установок: установка на сохранение и на рост. Люди первого типа считают, будто врожденные способности зафиксированы и изменению не подлежат. То есть все человечество можно поделить на гениев и остальных, и тут уж ничего не поделаешь. Почему же они так думают? Их так научили родители и учителя. Респонденты Дуэк всерьез считали, что человек либо умен, либо глуп и если с чем-то не справляется, значит, туповат, нечего тут выдумывать. А вот люди второй категории верят: к успеху можно прийти упорным трудом, ошибки и провалы – не повод бросать все на полпути. Их хвалят за усердие и самоотверженность, а не за «одаренность». Приверженцы подобных взглядов, по словам Дуэк, «знают, что важные качества человека, например умственные способности, можно сформировать упорным трудом… Неудачи их никогда не смущали – ведь не воспринимались ими как непреодолимые, наоборот, становились естественной частью учебного процесса».

Звучит похоже на мои принципы мастерства, да? Учиться – значит совершать ошибки и пытаться вновь и вновь, пока не научишься. Дуэк в своих исследованиях выяснила: если человеку привить установку на личностный рост, меняется само восприятие вызова и неудач. Установка на рост делает человека целеустремленным – и каждый может к этому прийти. Мы с Кэрол поговорили о происходящем с ее студентами. Она считает: «Родительская гиперопека вовсе не делает детей глупыми. Скорее неспособными. С ними таскаются туда-сюда как с писаной торбой, не дают шагу ступить без наставлений. И как потом такой человек будет жить? Многие из них и не задумываются о профессиональном росте. Подрабатывают понемногу то тут, то там, да и все. И я не могу их винить. Когда человека принуждают всю жизнь поступать по чьим-то меркам, он постоянно тревожится и расстраивается и во взрослой жизни ему хочется одного – существовать без лишних забот».

Разве может желание избежать тревоги и беспокойства послужить хорошим источником мотивации, настроить на достижение значимых целей? Разве такой ребенок будет целеустремленным? Дуэк рассказала мне о семинарах по академическому письму для первокурсников, которые она ведет с 2005 года. Задача простая: писать по одному сочинению в неделю; сочинения читает только преподаватель. Поначалу ей не часто попадались студенты, которые в своих эссе честно признавались, что боятся и нервничают. «А вот лет пять тому назад, – продолжает Дуэк, – все студенты, независимо от пола, рассказали в письменном виде, как боятся ошибиться, показаться некомпетентными, боятся разоблачения». У меня на уроках то же самое происходит. Дуэк своим трусливым первокурсникам советует: «Вы боитесь, так как думаете, будто поступили в Стэнфорд благодаря своей гениальности. А вот и нет. Никакие вы не гении. Просто мы в Стэнфорде считаем, что вы можете принести пользу как университету, так и всему миру, – и вот вы здесь». Вздох облегчения после этих слов слышен на весь кампус.

Я похожие истории не раз слышала от ведущих предпринимателей. Стейси Бендет Айснер – успешный модный дизайнер и владелец Alice + Olivia (магазина элитной женской одежды) – считает, что сейчас найти подходящего сотрудника стало как никогда сложно. Вот ее слова: «Я всегда говорю о своем желании взрастить грядущее поколение, которое будет лучше нас, будет знать больше нас. О желании нанимать лучших работников. А что мы по факту имеем? Целое поколение родителей, готовых костьми лечь ради своих детей, даже если денег на прихоти последних не хватает. А потом эти дети выходят в мир и не могут адекватно воспринимать критику, лишены всякой самостоятельности, ждут, когда им все на блюдечке принесут. Кадровый кризис не за горами!»

Джейми Саймон трудится исполнительным директором лагеря Тавонга – великолепной турбазы близ Национального парка Йосемити. Весь лагерь словно бы пронизан идеей целеустремленности: дети несут ответственность перед своими группами за различные задачи. Кто-то проверяет, смазали ли другие ребята кожу солнцезащитным кремом; кто-то следит за приемом лекарств; иной составляет расписание групповых занятий и разрабатывает политику поощрения веселья и доброты. Они даже организовывают семилетним детям турпоход с ночевкой в палатках; ребята сами упаковывают и таскают свою экипировку (в том числе баллоны антимедвежьего спрея), сами готовят себе пищу. Хотела бы я, чтобы каждый ребенок мог так отдохнуть! По иронии судьбы, Саймон начала замечать определенные изменения в характере своих вожатых (а это обычно молодежь). Еще не так давно лагерный психолог работала исключительно с отдыхающими детьми, а вот теперь ей приходится еще и за вожатыми присматривать. Безволие, депрессия, отсутствие целеустремленности. Их вины в том нет, так уж их воспитали.