Ложь короля - Стив Берри

– Потому что от премьер-министра у меня другие указания.

– Вот уж не подумала бы, что премьер-министр способен нарушать закон.

– Н-да… А вы в самом деле нагловатая.

– Сэр Томас. Недавно, буквально только что, погибла женщина. Знающая, уважаемая. Можно сказать, коллега. Хотелось бы знать, из-за чего. А у вас, между прочим, такой вид, будто вам на это наплевать.

Мэтьюз глянул на нее сбоку, не поворачивая головы, по-ястребиному остро. Он явно не привык, чтобы ему прекословили.

– Если б мне не нужна была ваша помощь, я бы не мешкая связался с вашим начальством насчет освобождения вас от должности.

– Ах, как мне везет: быть столь ценной в данный момент…

– А еще в том, что ситуация изменилась. Антрим задействовал того американского агента-отставника – помните, я упоминал? Коттон Малоун. Отстраняясь от драки сам, он втягивает в переделку его. Необходимо, чтобы вы выяснили зачем. Как я уже говорил, расшифровка хроники Сесила жизненно важна для решения всего этого дела. Иначе Антриму, может статься, удастся овладеть ключом к ней, и тогда… Счет идет без преувеличения на часы. Скажите мне вот что. Как по-вашему: он способен углядеть и привлечь удачу, даже если она от него ускользает?

– Он не провидец, если я правильно поняла ваш вопрос. Но и болваном его не назовешь. Ставка у него в основном на обман и коварство.

– В точности моя оценка. Операция у него пошла наперекосяк. Он мечется. Начальство сверху давит, требует результат… По счастью, времени у него в обрез, а предмет поиска трудноуловим.

Мэтьюз поглядел на часы, затем окинул взглядом пространство двора. Улица, несмотря на поздний час, была по-прежнему людной; мимо колледжа туда-сюда сновали пешеходы.

– Необходимо, чтобы вы отбыли обратно в Лондон, – отчеканил он. – Незамедлительно.

– Профессор Пазан так и не рассказала мне всего, что я должна знать. Она как раз направлялась внутрь, чтобы вынести и показать мне те зашифрованные страницы. И тут…

– В холле ничего не нашли.

Вот как. Впрочем, стоит ли удивляться?

– Знаете, в этом уравнении столько неизвестных… Я так работать не привыкла.

– Да неужто? А в скольких вообще разведоперациях вам доводилось участвовать?

Опять придется перечить. Но куда деваться:

– Вообще расследований за мной сотни, если не тысячи. Самых разных. Да, с госбезопасностью они связаны не были, но везде на кону стояли общественное спокойствие, охрана собственности и человеческие жизни. Так что серьезность ситуации я понимаю полностью.

Мэтьюз оперся на свою трость, и Кэтлин в очередной раз обратила внимание на ее оригинальный набалдашник.

– Какая у вас тросточка необычная…

– А, это? – не без гордости сказал разведчик и, перехватив трость за середину, чуть приподнял, демонстрируя набалдашник. – Подарок самому себе, достаточно давний. Цельный шар слоновой кости, а на нем очертания континентов. И вот держу его в руке каждый день как напоминание: что ставится на карту и как ко всему этому причастны своими деяниями мы.

Намек понятен. Сказано принципиально: работай со мной.

– Поняла, сэр Томас. Вопросов больше нет. Еду обратно в Лондон.

– Впереди еще одно совещание. О времени я извещу. И отдельная просьба: будьте бдительны.

21

Поблизости от Холборна нашлось интернет-кафе. Первым делом Малоун внимательно изучил публику. В основном средний возраст; откровенно подозрительных вроде бы нет. У многих вид клерков; ну а кого еще можно ожидать по соседству с «Судебными иннами»? Заплатив по тарифу, Малоун занял место за компьютером. Залогинился. Иэн, всем видом выражая любопытство, сидел рядом; бежать никуда не пытался. Звонка на сотовый все не было, и Коттона уже стало охватывать беспокойство. К опасности он привык, но одно дело, когда рискуешь, скажем, по работе, и совсем иное, когда это связано с чем-то настолько личным и настолько важным. Немного утешало то, что для тех, кто сейчас удерживал Гэри, предметом торга выступал лишь Иэн.

Малоун вставил флэшку. Появились три файла.

По объему разные – первый небольшой, два других достаточно крупные.

Сначала кликнем по маленькому. Файл без всяких проблем открылся.

Елизавете было четырнадцать, когда умер ее отец Генрих VIII и королем стал ее сводный брат Эдуард VI. Вдова отца Екатерина Парр довольно скоро убедилась, что значит числиться бывшей женой монарха, которой отказано во всяком доступе к пасынку. Назначенный по завещанию Генриха регентский совет узурпировал всю полноту власти. А высокий пост протектора при малолетнем принце хитро присвоил себе Эдуард Сеймур, его дядя. Чтобы как-то утихомирить Парр, к ней в Челси послали гостить юную Елизавету, и та год с небольшим прожила в краснокирпичном особняке мачехи, выходящем окнами на Темзу.

В 1547 году там после долгого перерыва объявляется давний воздыхатель Екатерины Парр – Томас Сеймур, брат протектора и тоже дядя юного Эдуарда VI. В свое время вышло так, что Екатерина досталась не ему, а сиятельному Генриху, решившему сделать ее своей шестой по счету женой. Некто из современников дает Томасу следующее описание: «Отважен до безрассудства, в манерах изыскан, видом статен, голосом зычен, но более не выдающийся ничем». При этом он также отличался безудержным честолюбием, вероломством и изрядной долей самолюбования. Современным языком его можно было бы охарактеризовать как мошенника, обаянием и коварством понуждающего своих жертв делать то, что они по своей воле делать ни за что не стали бы.

Со свойственной ему страстью Томас добивается подобающего дяде короля титула герцога Сомерсетского; вместе с тем его жалуют еще и чином лорд-адмирала. Казалось бы, можно и успокоиться, но ему не давало покоя то, что брат у него, видите ли, протектор. И сэр Томас решил этот расклад изменить. Определенные выгоды ему сулило холостяцкое положение, и удачная женитьба могла многое в этом смысле изменить. В завещании Генриха VIII особым образом оговаривалось, что его дочери Мария и Елизавета могут выйти замуж только с согласия регентского совета. Томас пытался было получить разрешение сочетаться браком с той или с другой, но получил отказ. И тогда свое пламенное внимание он обратил к вдовствующей королеве.

В 1547 году Екатерине Парр было тридцать четыре года и она по-прежнему прекрасно выглядела. Когда-то у них с Сеймуром уже был роман, и теперь, когда Томас появился в Челси и взялся с новой силой за ней ухаживать, итог был, можно сказать, предрешен. По весне они вступили в тайный брак, без благословения юного короля, которое получили лишь спустя несколько месяцев.

И вот после этого стали происходить некие странности. Сеймур, Парр и юная Элизабет сообща проживали то в Челси, то в сельском Хэнуорте, то в лондонской резиденции Томаса Сеймур-плейс. Атмосфера была преисполнена легкости и веселья. Как вдруг в Челси Сеймур начал по утрам, спозаранку, наведываться в апартаменты Элизабет, якобы с пожеланиями доброго дня, а сам все норовил игриво погладить ее по бедрам. В целом такие вольности он позволял себе и с другими фрейлинами, но чтобы с принцессой… Если Элизабет была еще в постели, он норовил раздернуть занавески полога и забраться к ней на ложе. Присутствовавшие при этом дамы стыдливо сообщали, что принцессе неловко и она пытается отодвинуться от него подальше. Как-то утром он даже пытался ее поцеловать, но тут вмешалась камеристка принцессы, Кейт Эшли, и выставила его из опочивальни. Опасаясь таких визитов, Элизабет стала раньше вставать и одеваться. В конце концов леди Эшли открыто встала перед Сеймуром на защиту своей госпожи и устыдила его, но тот в своих скабрезных действиях нисколько не раскаялся. Екатерина Парр поначалу считала поступки мужа просто безобидной шалостью, но вскоре ее мнение изменилось. Беззастенчивый флирт с принцессой стал вызывать у нее негодование; она поняла, что Томас женился на ней лишь из-за того, что его попытки заполучить в жены Марию или Елизавету были отвергнуты советом. Для него она по сути была лишь третьим, запасным вариантом. Теперь же ее ненасытный супруг фактически в открытую пытался обихаживать Елизавету.