Остров убийц - Сергей Майдуков

— Уже две медсестры пострадали от него. Одной пришлось оплатить пластическую операцию — ваш Горюнов искусал ей лицо и практически отгрыз нос. Вторая ослепла на один глаз. — Продолжая говорить, Морт вышел из-за стола и принялся расхаживать по кабинету, скрестив руки на груди. — Вы думаете, я из вредности настаиваю на четком и неукоснительном соблюдении инструкций? Нет, милая моя. Это не прихоть, это суровая необходимость. У нас опасно. Опаснее, чем в зверинце, где нужно каждый день заходить в клетки к голодным хищникам. Вот почему у нас так много физически крепких парней работает. Но охранники не всегда успевают вмешаться. — Морт остановился за спиной Лили и положил руку ей на плечо. — Оставшись вчера наедине с Горюновым, вы подвергли себя смертельному и совершенно неоправданному риску. Я хотя бы опытен, силен и знаю, как общаться с этой публикой. А вы? Вы чудом ушли целой и невредимой.

Лиля слушала и вспоминала вчерашний припадок Горюнова. Какая же она дура! Развесила уши! Все эти теории заговоров сочиняются обычно вот такими психами, страдающими манией преследования или утратой связи с реальностью. Послушать Горюнова, так доктор Морт весь город своими сетями опутал. А доказательства где? Почему Лиля должна верить россказням человека, находящегося на излечении в сумасшедшем доме?

— Он говорил так убедительно, — пробормотала Лиля. — И с терминологией у него все в порядке.

— Терминов он от меня во время осмотров наслушался, — сказал Морт, вернувшийся на свое место за письменным столом. — Но я вижу, у вас остались сомнения… Я прав? Что ж, предлагаю вот что. Следующий визит к Горюнову мы совершим вместе. Не сегодня… — Он взглянул на часы. — Сегодня и в ближайшие дни я буду очень занят. После отлучек всегда наваливается столько работы. — Морт вздохнул. — Хоть лопатой разгребай. Знаешь, что такое авгиевы конюшни?

— Нет, — призналась Лиля.

— Счастливый человек! Что ж, иди работать. Я приглашу тебя, когда настанет время.

Когда Лиля выходила, доктор Морт ставил размашистые подписи на документах, лежащих перед ним. Его лицо было серьезным и сосредоточенным.

Инга прислушалась, затаив дыхание. Да, опять прозвучал этот стон. Слишком тонкий, чтобы быть изданным мужским горлом. А вот смех был не женским. Как и голоса, невнятно бубнящие внизу.

Подсвечивая себе телефоном, Инга спустилась по замусоренной лестнице. Приходилось идти по ступеням очень осторожно, чтобы под ногой не хрустнул стеклянный осколок или обломок цемента. Свод был низкий, проход между стенами составлял не более полутора метров. Было сыро. Темный воздух был пропитан отвратительным запахом мочи. Инга достала из сумки флакон духов, спрыснула салфетку и прижала ее к лицу.

Еще вчера она приметила, что то один, то другой санитар заходят за больничный корпус и пропадают там достаточно долго. Но тогда она не придала этому значения, поглощенная поручениями, которыми ее завалил шеф. Сегодня же рабочий процесс вошел в привычную колею, и перемещения парней вызвали ее любопытство.

Заранее одевшись, она спряталась за сараем снаружи, подождала, пока из-за угла появится Борис Щербак, воровато осмотрится по сторонам и нырнет в неприметную дверь подвала, а потом последовала за ним. По неизвестной причине он принес с собой полное ведро воды. Там, где он прошел, остались мокрые лужицы расплесканной воды, поэтому определить, в какую сторону он повернул, было несложно.

Свернув в нужный коридор, Инга услышала голоса отчетливее. Из дверного проема лился голубоватый свет, в котором клубился сигаретный — судя по запаху — дым. Невидимая девушка или женщина ритмично вскрикивала, но, похоже, не столько от удовольствия, сколько от боли и изнеможения. Санитаров, судя по голосам, было трое. Один властно покрикивал, требуя, чтобы женщина не лежала бревном. Двое других разговаривали, но не получалось разобрать о чем. Инга хотела подкрасться ближе, но навстречу ей выскочила крыса, она отскочила, и ее услышали.

Из дверного проема высунулась голова Марата с сигаретой во рту. При виде старшей медсестры, он широко открыл глаза и рот. Таиться больше не имело смысла, поэтому Инга сделала несколько решительных шагов и, заставив Марата посторониться, вошла в комнату. Она была освещена большим стационарным фонарем, какие обычно используют, когда устраивают ночные пикники на природе. В центре стоял обогреватель, провод от которого уходил в отдушину под потолком. У стены лежал старый матрас с клочьями ваты, на котором сношались двое. Они посмотрели на Ингу, и она поняла, что видит нового медбрата Калача с бывшей медсестрой Аней. Рядом стоял Щербак, уже спустивший штаны и то ли дожидавшийся своей очереди, то ли собиравшийся приступить к делу с другой стороны.

— Так, что здесь происходит? — спросила Инга тоном учительницы, застукавшей курильщиков в школьном туалете. — Кто позволил? Откуда здесь эта шелудивая шавка?

Не дожидаясь ответов на свои вопросы, она приготовилась уйти, но Марат остановил ее фразой:

— Если хочешь вернуть свое добро, то не спеши.

Инга остановилась и посмотрела ему в глаза:

— Что ты этим хочешь сказать?

Калач вскочил и засверкал задом, застегиваясь. Аня осталась лежать, прикрыв себя ладонями, насколько это было возможно.

— Мы ее допрашивали, — объяснил Марат. — Теперь я знаю, где твои денежки и цацки. Но если ты нас заложишь, то не увидишь их как своих ушей.

— Однозначно, — подтвердил Щербак, стараясь выглядеть солидно и уверенно, что удавалось ему не лучшим образом.

— Сколько эта подстилка провела здесь времени? — спросила Инга. — Как она сюда попала?

Парни поведали ей о событиях последних дней, после чего Марат сказал:

— Через полчаса мы бы ее все равно… того. Шеф еще перед отъездом распорядился с Анькой кончать. Днем раньше, днем позже… Сейчас оформим. — Он указал кивком на ведро воды в углу. — Утопилась девка. Бывает.

— Нет! — завопила Аня, вскочившая на ноги. — Ты обещал! Вы говорили, что спрячете.

Калач схватил ее сзади за растрепанные волосы и пригнул головой к полу.

— Не поцарапай, — предупредил Марат. — Следов насилия не должно быть.

— Я помню.

— Вечно с парнями проблемы, — вздохнула Инга. — Сами подставляетесь, а потом получаете.

— Жалко было такую возможность упускать, — сказал Щербак. — Сестричек трогать нельзя, а без баб — никак.

— Скажи лучше, Инга, мы договорились? — спросил Марат. — Я тебе бабло, а ты нас шефу не закладываешь. Годится?

Аня билась в руках Калача и выкрикивала то мольбы, то угрозы, но никто ее не слушал.

— Топите, — сказала Инга. — А то опять решите отложить, знаю я вас.

— Тебе лучше не смотреть.

— Нет уж, посмотрю. За вами глаз да глаз.

Аня, визжа, повалилась на пол. Калач и Щербак подняли ее вдвоем и перевернули вверх ногами, удерживая руки. Сопя и шаркая, они поднесли ее к ведру и окунули туда головой. Когда Инга досчитала до ста, девушка перестала пускать пузыри и дрыгать ногами, задранными к потолку.