Шепот ужаса - Сомали Мам

Финансовые проблемы AFESIP всегда выпадали на конец года. Какое бы количество новеньких мы ни закладывали в бюджет, их всегда оказывалось больше.

Но ведь им не откажешь, не выселишь. Я могла получить средства хоть на пятьсот девочек, и все равно в конечном итоге их оказывалось больше пятисот. Денег никогда не хватало, уже в конце года мы оставались ни с чем.

Наступил 2000 год — тяжелое время для нашей семьи. Именно тогда из европейского фонда перестали поступать средства для AFESIP, шедшие на просветительскую программу. А у меня случился выкидыш. Я очень переживала. Никак не могла себе простить, что была так неосторожна и не отдыхала, как советовали врачи. К тому же Сопханну бросил муж — ушел к другой женщине, прихватив сбережения семьи. Сопханна все так же работала у нас добровольным помощником, давала бесплатно уроки шитья. Помимо этого она трудилась в группе «Партнерство в целях развития Камбоджи» — преподавала шитье.

Наша организация, AFESIP, формировалась медленно, какими-то рывками — это не было планомерное развитие. Мы разрастались, когда необходимость в этом становилась очевидной. Образовались начальные классы, где девочки учились читать и писать по-кхмерски. Мы преподавали не только шитье, но и поварское искусство, ткачество и парикмахерское дело. Имея навыки в этих областях, девушки могли зарабатывать себе на жизнь. Каждой девушке мы начали преподавать основы ведения собственного дела — к примеру, учили бухгалтерии и управлению собственной лавкой. Что бы они в итоге ни выбрали, умение разбираться в собственных счетах оставалось важным.

Отец все чаще наведывался в наш центр. Он переехал в столицу, чтобы быть рядом с женой. Она все так же стряпала в приюте и приглядывала за всем; отец вызвался обучать девочек чтению и письму.

Было забавно слушать, как он преподавал им чбап cрей. После уроков отец собирал девочек в круг под тенистым деревом и рассказывал обо всем том хорошем, что было в своде правил: о необходимости молчания и недопустимости вмешательства в чужие дела. Однако при этом объяснял, что девочки должны уметь защитить себя. Мол. это закон допускает.

Отец никогда не говорил с девушками о проституции напрямую. Он внушал им: «То, что вы узнали благодаря своему опыту, ценится на вес золота. Взять, допустим, ваш дом — он может сгореть. Любая вещь может потеряться. А вот ваш опыт всегда с вами. Помните о нем и находите ему применение».

* * *

Мы начали получать средства по линии ЮНИСЕФ[9], от голландской SKN[10]. испанского правительства и Manos Unidas[11]. Наш приют, названный в честь Том Ди, разрастался, поскольку секс-бизнес в Камбодже стремительно развивался.

Храмы Ангкор-Вата привлекали огромное количество туристов. Каждый вечер тысячи иностранцев снимали гостиничные номера в Сиемреапе, неподалеку от храмового комплекса. Приезжали японцы, немцы, американцы, австралийцы, и кое-кто из них не прочь был переспать с молоденькой девушкой или с совсем еще девочкой. Мы находили в публичных домах Сиемреапа столько девочек, что в 2001 году вынуждены были основать приют и в этом городе. До нашего вмешательства полиция и пальцем не шевельнула — им же никто ничего не говорил.

Большинство клиентов были местными, изредка — иностранцы. Торговля сексом — весьма прибыльный бизнес. Торговцы зарабатывают огромные деньги, особенно на очень молоденьких девушках. В Сиемреапе обычная девушка, не девственница, продается клиенту за пятнадцать долларов. Предположим, она работает пять дней в неделю. Четыре девушки приносят почти десять тысяч долларов в месяц, в то время как содержание их ничего не стоит — миска риса и пара-тройка охранников с пистолетами. С такими прибылями можно подкупить кого угодно.

Между прочим, так дела обстоят не только в Камбодже. Каждый день девушек перевозят через границу в соседний Таиланд. Камбоджийки отправляются туда, а в Камбоджу завозят вьетнамок — страна становится своего рода транзитной зоной, территорией экспорта, местом назначения товара. Это целая индустрия, товар в которой — живые люди. Девушек снабжают фальшивыми паспортами и переправляют на Тайвань, в Малайзию, Канаду… Женщинами торгуют по всему миру, а приносит этот бизнес деньги не меньшие, чем продажа наркотиков. И самый большой центр проституции как раз в Юго-Восточной Азии.

* * *

В 2002 году я была во Франции — принимала награду от города Нанта, как вдруг мне позвонили. В наш приют в Пномпене ворвалась группа вооруженных полицейских. Недавно мы проводили рейд по публичным домам и спасли четырнадцать девушек. Их привезли в Камбоджу из Вьетнама, у них не было паспортов. Полиция арестовала вьетнамок за нарушение иммиграционных правил. Всех их забрали.

Понятно, что на самом деле произошло следующее: сутенеры дали судье большую взятку, чтобы вернуть вьетнамок обратно. Молоденькие вьетнамские девушки в Камбодже очень ценятся за белую и нежную кожу. К тому времени, когда мы получили распоряжение суда выпустить этих девушек, большинство их уже исчезли навсегда. Одна из девушек, которую оставили в заключении, забеременела — ее насиловали тюремные охранники.

Если бы я была там, если бы у меня при себе имелось оружие, я не знаю, что бы я сделала. Я была в ярости. Не существует ни закона, ни полиции, ни справедливости, чтобы защитить простых людей. Если ты силен, если за тебя есть кому вступиться, тебя не трогают.

После того, что случилось, мы открыли отделение AFESIP во Вьетнаме и начали переговоры с вьетнамскими и камбоджийскими властями о том, чтобы разработать процедуру безопасного возвращения таких девушек на родину. Мы предложили камбоджийской полиции отдавать вьетнамок на попечение AFESIP, по крайней мере, на то время, пока вьетнамские власти не установят личности девушек. У нас девушки будут в безопасности. Мы могли бы помогать полиции в опознании преступников — торговцев «живым товаром». Также мы вызвались основать во Вьетнаме обучающий центр — вроде центра имени Том Ди.

Власти согласились, и мы начали работу. Сняли жилище под временный приют, где девушки могли бы находиться, пока разыскивались их документы. Одни жили здесь по три месяца, другие могли ждать гораздо дольше. Мы попросили вьетнамку из числа осевших в Камбодже давать своим соотечественницам уроки чтения и письма. Еще одна женщина из числа бывших проституток, владевшая вьетнамским, давала девушкам консультации. (В сентябре 2006 года нам пришлось закрыть этот центр за неимением средств на его содержание.)

Еще мы открыли отделение AFESIP во Вьетнаме и приют в городе Хошимине. Работает приют так же, как и наш, пномпеньский. Некоторым девушкам некуда возвращаться — они либо остались без дома, либо в их семьях царят жестокие нравы. Зачастую у такой девушки есть отчим, не дающий ей проходу, ее отвергает собственная семья, община. Сегодня почти в каждой провинции промышляют торговцы — люди, за определенный процент поставляющие в бордели новеньких. И лучше не оказываться там, где опасно, а получить какую-нибудь профессию.