Прогнившие насквозь. Тела и незаконные дела в главном морге Великобритании - Питер Эверетт

– С первого взгляда все выглядело совершенно нормально, – сказал один из детективов. – Она лежала в кровати с натянутой до подбородка простыней. Но у миссис Кокетт в комнате были десятки рамок с фотографиями ее детей, внуков и мужей, – продолжил он. – Все они были отвернуты к стене либо уложены стеклом вниз. Ее ночная рубашка была аккуратно сложена на стуле рядом с кроватью. Подняв ее, я увидел, что она разорвана: очевидно, она была сорвана с ее тела.

Мне было ясно, что Джанет перенесла насильственную смерть. На ее груди и животе был ряд синяков. Наклонившись ближе, я смог разглядеть следы на горле и крошечные кровоподтеки за ушами – там, где убийца сдавливал кончиками пальцев ее кожу. Профессор Джонсон указал на эти травмы фотографу, а затем, когда мы водрузили ее на стол, сделал Y-образный разрез и отогнул мягкие ткани ее груди, обнажив сломанные ребра. Профессор продолжил разрезать мышцы и другие ткани, а когда подобрался к лицу Джанет, подозвал фотографа, чтобы тот сделал еще один снимок.

– Поломанная подъязычная кость, – сообщил он, и Пэт сделал соответствующую пометку в отчете о вскрытии.

* * *

Услышав об этом, Мелвин молча кивнул, бросил взгляд на двух детективов, а затем сказал:

– Да, был еще один случай. Два месяца назад, в апреле. К вам она не попадала, так как ей занимались в Уондсуэрте. Бывшая школьная учительница Нэнси Эммс, семьдесят восемь лет. Никогда не была замужем. Жила одна в захудалой подвальной квартирке. Страдала от легкой деменции. Приходящая домработница нашла Нэнси мертвой в своей кровати с покрывалом, подоткнутым под подбородок. Казалось, Нэнси просто умерла во сне, и ее врачи зафиксировали естественную смерть. Затем, однако, было замечено, что из комнаты Нэнси пропал переносной телевизор. Признаки взлома отсутствовали, но окно было открыто. Она была задушена и подверглась сексуальному насилию.

– Есть какие-то улики по какому-нибудь из дел? – поинтересовался я.

– Волос на кровати Эммс и отпечаток ладони на окне Кокетт.

На поиски совпадений по отпечаткам пальцев – если таковые вообще были – могло уйти очень много времени, так как сравнивать с базой из четырех миллионов отпечатков тогда приходилось вручную. Компьютеризация должна была начаться лишь в следующем году, так что отпечатки, как правило, оказывались полезными лишь после поимки подозреваемого. Как по мне, так даже с моим ограниченным опытом (и у меня никогда и в мыслях не было указывать детективам, как делать их работу, – во всяком случае, пока я намеревался сохранить свою) было очевидно, что мы имеем дело с серийным убийцей. Я знал, что убийства незнакомцев случаются крайне редко (большинство жертв знают своих убийц), а что касается конкретного способа, то удушение, особенно голыми руками, случалось и того реже. Вероятность того, чтобы два разных человека убили двух пенсионеров, живших всего в пяти километрах друг от друга, примерно в одно и то же время ночью, одним и тем же способом, да еще и с сексуальным элементом (Джанет не была изнасилована, но с нее сняли ночную рубашку), была и правда запредельно мала. Теперь, когда у нас были и эти двое несчастных стариков, сомнений оставаться не могло.

Четыре случая удушения пожилых людей всего за одиннадцать недель с сокращающимся промежутком времени между нападениями. Это могло означать только одно – скоро он снова даст о себе знать, и жаркая погода предоставит ему достаточно возможностей.

– Ни слова прессе, – велел Мелвин. – Вскоре мы сделаем заявление, но пока постараемся не предавать это огласке, чтобы не спугнуть убийцу на другой конец страны.

К счастью для Мелвина, прессе тем летом и без того хватало громких новостей: похищения детей в Саффолке, чернобыльскую катастрофу и свадьбу принца Эндрю и Сары Фергюсон разделяли считаные недели.

Пока мы с Пэтом спорили по поводу того, насколько было бы полезно уведомить общественность, десятки полицейских в штатском были размещены в домах престарелых по всему Южному Лондону, и мы стали готовиться к поступлению следующей жертвы. Долго ждать не пришлось.

20 июля я смотрел на хрупкое тело лежащего передо мной очередного пенсионера. Душитель вернулся в Овертон Эстейт, где прежде убил Джанет Кокетт. На этот раз жертвой снова стал мужчина: Уильям Даунс, семидесяти четырех лет, который, по словам его соседей, был нелюдим и редко покидал свою квартиру-студию в малоэтажном доме. Его обнаружил сын: «Я говорил ему, предупреждал, чтобы он держал дверь и окна закрытыми, особенно по ночам, но было жарко, и, думаю, он оставил одно окно слегка приоткрытым, чтобы был доступ свежего воздуха».

Мелвин снова присоединился к нам в секционной, и когда профессор Джонсон подтвердил, что Даунс был задушен, вздохнул и направился к выходу:

– Сегодня вечером я поговорю с прессой, так что подготовьтесь к осаде. Не говорите с ними и не пускайте в морг никого, кто здесь не работает, ладно?

В газетах уже начали появляться различные статьи, в которых говорилось про Стоквеллского душителя, так как все убийства, кроме двух, произошли в этом районе. Мелвин устроил пресс-конференцию.

– Нам известно, что убийца нападает между часом и тремя ночи в малоэтажных многоквартирных домах, где живут пожилые люди.

– У вас есть подозреваемый? – спросил один из журналистов.

– Мы изучаем ряд зацепок и в настоящий момент разыскиваем молодого белого мужчину с короткими темными волосами и загорелым лицом, живущего в районе Стоквелл.

– Значит, у вас почти ничего нет!

Среди других зацепок, расследуемых полицией, была вероятность того, что душитель работал в этом районе почтальоном или разносчиком молока; что он был опытным взломщиком (хоть и со слабыми познаниями в криминалистике, так как в квартире Даунса были обнаружены еще два отпечатка ладони, совпавшие с теми, что удалось найти на месте первого убийства), у которого уже могли быть судимости. Поиск совпадений продолжался. Также рассматривалась вероятность того, что убийца мог состоять на учете в психиатрическом отделении и страдал редким расстройством под названием «геронтофилия» (сексуальное влечение к пожилым людям), и что поиск по медицинским картам может помочь установить его личность.

К делу подключили психолога, чтобы тот попытался составить психологический портрет убийцы. Он предположил, что убийства были проявлением любви, исходя из того, как именно напавший занимался сексом со своими жертвами и размещал их тела. Не считая того факта, что он с большой вероятностью находился на учете, и настораживающие признаки его поведения наблюдались месяцами, если не годами перед первым убийством, у полиции все равно было предельно мало информации для поисков.

Пенсионеры по понятным причинам были в ужасе, частично благодаря газете The Sun, описавшей «безликого монстра» и разместив на своих страницах лицо убийцы «в представлении художника». Благотворительная организация «Поможем пожилым» размещала рекламные объявления, в которых предлагала различные советы, а также открыла горячую линию, в то время как детективы патрулировали улицы. Душитель был классическим серийным убийцей. Убийства происходили все чаще. У него был свой ритуал. Он выбирал жертв определенного типа.