Сафари на Жар-птицу - Дарья Калинина

Внезапно на глаза ему снова попалась рамка с фотографией Евы Германовны. Теперь женщина смотрела на него вроде как с укоризной. Мол, не оправдал ты моего доверия. Саше даже стало стыдно. И чтобы избавиться от ее взгляда, он перевернул рамку и с удивлением и радостью обнаружил, что сделана рамка вовсе не в Китае, а у нас, в России. И является не просто рамкой, а объектом художественного творчества юных.

Вглядевшись повнимательнее в саму рамочку, Саша понял, что перед ним была одна из тех поделок для мастер-классов, которые так любят предлагать взрослые своим детям для развития у них творческих способностей. Таких товаров на прилавках магазинов великое множество. Магнитики из асбеста, отлитые по прилагающимся формам, а затем раскрашенные юными художниками. Мыло, разукрашенное блестяшками и ароматизированное хвойной эссенцией из маленькой бутылочки. Свечи, вышивка, картины. Или вот как тут — рамки для фотографий. В комплекте обычно шла сама рамка — заводского изготовления — и к ней куча всяких забавных штучек, которыми можно было ее украсить.

Обычно юным мастерицам для украшения предлагались стразы, бусинки, пушинки. Но в этом комплекте производители решили соригинальничать, тут шли всякие продукты питания. От нечего делать Саша принялся разглядывать, как именно неизвестная ему девочка разукрасила рамочку. Она явно была большая любительница покушать. Сосисочки, котлетки, пюрешка, а для любителей сладкого яблочки и пироженки. Немножко странно, что Ева выбрала для обрамления своего фотопортрета именно такую рамку.

Саша вновь поставил фотографию на стол и отошел. А когда оглянулся, то понял, что теперь Ева Германовна смотрит вовсе не вдаль. Она смотрит на вкусный кексик, украшенный сверху розовой глазурью и вишенкой. Ничего удивительного в этом не было, кексик и впрямь был чудо как хорош. Саша хоть и не любил сладкого, от такого угощения бы точно не отказался. Рядом с кексом была помещена печь, а с другой стороны мешок с мукой.

На противоположной стороне рамки были укреплены следующие украшения — в середке вазочка с чем-то бело-розовым, из чего торчала голова креветки.

— Это какой-то салат.

Рядом с салатом с одной стороны были укреплены весы, а с другой стороны от него красовалась горка уже покрошенных крошечными кубиками ингредиентов для будущего салата. Саша перевел взгляд обратно. Что-то неясное шевельнулось у него в голове. Внезапно Саша замер. Кекс! Ева Германовна смотрит не просто в сторону, ее взгляд устремлен на кекс. Так уж расположена деталь. И сделано это не случайно, ведь именно такие кексы, только не в розовой, а в белой глазури и без всяких вишенок готовились в кондитерском цеху комбината. А салаты резали в холодном цеху. В том самом цеху, где они с родителями вчера так позорно провалили свое задание.

— А что же у нас внизу?

Но даже прежде, чем взглянуть на нижнюю планку рамки, Саша уже знал, что увидит там. Оставался неохваченным лишь мясной цех, находившийся как раз на первом этаже, то есть внизу. И поэтому Саша совсем не удивился, обнаружив на нижней стороне рамки сочную котлету, слепленную из горы розового фарша, и с двух сторон от котлеты находились окорок и телячья голова. Какое-то время Саша таращился на эту котлету, а затем взглянул на край рамки с кексом.

— Вот они где, — прошептал он. — А мы-то глупцы… Совсем не там искали, где спрятано!

В обед мама прибежала проведать сына.

— Ну как? Все в порядке?

— В полном!

— Повезло нам. Собака-ищейка след потеряла. Как ее выпустили, она сначала вокруг комбината круги наматывала. Но это как раз понятно, ты там много гулял в последние дни. А потом начала по всем окрестностям носиться. И знаешь, странно так бегала, не по дорожкам, а все по траве норовила бежать. И двигалась тоже как-то неровно, не по прямой линии, как человек бы шел, а все змейкой да кругами.

Саша невольно фыркнул.

— Ты чего? — удивилась мама.

— Собака шла не по моему следу. — И Саша расхохотался. — Это она след Барона взяла!

Сначала мама долго смотрела на Сашу непонимающим взглядом, а потом тоже рассмеялась.

— Я же эту футболку у Барона отнял, — объяснял Саша. — Барон на ней невесть сколько времени спал. Его запах, наверное, мой собственный совсем перебил. Или запах Барона ищейке просто более привлекательным показался. Вот она и побежала по его следам.

— Все равно хорошего было бы мало, найди она Барона. Мигом бы выяснили, что это наша с тобой собака. Но, к счастью, ищейка полицейская побегала немного, побегала, да и вроде как к нашему дому побежала. Тут у меня сердце так и замерло. Но она совсем немного не добежала и сдалась. Покрутилась, покрутилась, да назад побежала. Чихает, лапой морду трет. Там на травку села, морду опустила. Хозяин ее спрашивает, что же ты, Гера? А она молчит, на него и не смотрит, стыдно собаке, что след потеряла.

Хотя Саше было немного не по себе, что он заставил ищейку Геру испытать такие неприятные эмоции, но с другой стороны, найди она их с Бароном, было бы еще хуже. И он решил поведать маме о своем открытии. Но у нее самой накопилось столько новостей, что вставить хотя бы словечко у Саши не получалось.

— А та женщина, которую вместо Евы Германовны арестовали, и впрямь оказалась совсем другой теткой. Следователь нашей директрисе объяснил, что держать ее у себя они не имеют права. Сегодня ее отпускают. Ты бы слышал, как наша главная потом ругалась. Адвокату этому Горбушкину позвонила, отбой дала. Дескать, нечего эту бабу защищать, она нам никто и звать ее никак.

— А как ее имя?

Этого мама так и не узнала. И Саша решил, что надо ему сходить к следователю. Провентилировать, что там и как у них делается. Но сначала он хотел поделиться со своей мамой новой информацией.

— Я знаю, где Ева Германовна в холодном цеху спрятала документы.

И Саша объяснил, как он додумался до своего открытия.

— Салаты у нас режут на специальном столе, возле него доски и ножи. Где там спрячешь?

— А где салаты смешивают?

— Для этого еще один стол.

— И на нем стоят весы?

— Да. Стоят. Правда, ими никто из поваров не пользуется. Они и на глаз могут сказать до грамма, сколько того или иного продукта положили.

— И ошибок не бывает?

— Случайных нет. Разве если кто намеренно меньше того или иного продукта положит. Ну да это на его совести.

— Что же, они и продукт на выходе тоже не взвешивают?

— Зачем поварам вся эта лишняя возня и трата времени? Сколько положили, столько и выйдет. Каждый повар уже так руку набил, что точно знает, какая горка салата сколько весит. Сам подумай, если салаты по порциям в контейнеры разложить требуется, то каждый контейнер взвешивать — это лишняя работа. Повара все на глаз делают, да никогда не ошибаются. Весы у нас только с одной-единственной целью стоят, если проверка вдруг какая придет да прицепится, почему это у нас весов нету.