Песнь кецаля - Андрей Чернецов

— Как? — удивилась Элизабет. — Ведь вроде бы договаривались после обеда?

— Хоакин сказал, что пообедаем прямо там! Ой, он такой замечательный! И так интересно рассказывает!

— А как же твой лейтенант? — таки не преминула подколоть любвеобильную родственницу Бетси. Стальные глаза заледенели.

— Не напоминай мне о нем! Предатель! Почему он еще не здесь? Почему до сих пор не отыскал нас? Значит, ему просто плевать на меня!

— Может, он уже с ног сбился, разыскивая такую ценную пропажу.

— Donnerwetter! Так пускай пошевеливается! А то мое бедное сердце буквально разрывается пополам! Меня нельзя надолго оставлять без присмотра! Я девушка молодая, красивая, свободная! Что ж я, виновата, что на меня мужчины, как бабочки на свет, слетаются?!

“Это еще надо уточнить, кто и куда летит”.

— Знаешь? — Голос немочки упал до таинственного шепота. — Хоакин мне сказал, что местные ранчерос поговаривают о появлении здесь джумби.

— Джумби? — переспросила.

— Ага, не помнишь, что ли? Этот идиот Нуньес в полиции рассказывал бредни об оборотнях — сосунах.

“Так вот почему был рассыпан рис на крыльце! — пронеслась внезапная догадка. — И значит, эти огненные шары ночью вовсе не осветительные ракеты?”

Когда Бетси поинтересовалась у Хоакина, чем вызван перенос времени их экскурсии, юноша нехотя пояснил, что таково распоряжение сеньора Васкеса. Хозяин позвонил из столицы и велел, чтобы гостьи уже до наступления сумерек были дома.

Еще один секрет. Уже который по счету.

Проехав с полмили по первоклассной автостраде, ведущей через пустынную холмистую местность, и миновав небольшой городишко Сан-Мартин-де-лас-Пирамидас, они оказались в археологической зоне Теотиуакан.

Пирамиды увидели издалека. Объехали кругом огромный огороженный участок площадью около одиннадцати квадратных миль. Припарковали свой джип рядом с многочисленными автомобилями и туристическими автобусами.

Здесь уже вовсю шла торговля “настоящими ацтекскими артефактами”. Толпа лоточников, чуть ли не равная толпе туристов, атаковала любителей местной экзотики, предлагая достаточно искусные имитации подлинных вещей, выставленных в мексиканских музеях.

По традиции, указанной Хоакином, сначала отправились к большей из двух сохранившихся на плато пирамид, пирамиде Солнца. Все четыре плоскости этой искусственной горы уложены камнями из вулканической пемзы. На вершину можно взобраться по лестнице, но сделать это без подготовки нелегко: подъем очень крут, а ступеньки высоки и, кажется, не предназначены для прогулок.

Девушки явно переоценили свои силы. Даже Бетси, которой в свое время приходилось взбираться на великие египетские пирамиды на плато Гиза, уже после первой ступени вынуждена была остановиться. Перевести дух.

А что говорить о Регентруде, впервые столкнувшейся с подобными сооружениями? Она пыхтела, как паровоз времен кайзера Вильгельма II. Пришлось Хоакину брать брюнетку на буксир. И, о чудо, ритм дыхания немочки тут же стабилизировался. Как будто ей только того и не хватало, что крепкого мужского плеча.

С высоты двести футов весь древний Теотиуакан был виден как на ладони. К западу от пирамиды Солнца тянулась прямая улица шириной сто футов и длиной около полутора миль. Так называемый Путь мертвых. Начинаясь у полуто-растафутовой пирамиды Луны, улица пересекала весь центр города и заканчивалась у длинной несуразной полуразрушенной постройки, именуемой Цитаделью. В глубине ее виднелись развалины еще одной небольшой пирамиды. Как пояснил Хоакин, некогда это был храм Кецалькоатля.

По Пути мертвых прошлись до широкой площади перед пирамидой Луны. Площадь Смерти. Двенадцать ступенчатых платформ окружали четыре акра земли, где посредине возвышалась еще одна, теперь почти полностью сравнявшаяся с поверхностью, платформа, служившая людям древности для пышных представлений и религиозных обрядов.

На Элизабет пирамиды Теотиуакана произвели мрачное впечатление. В отличие от египетских, имеющих радостный солнечно-желтый цвет, ацтекские постройки, сооруженные из базальта и вулканических туфов, были лиловато-серых тонов. Цвета смерти.

И если по каирским плато Гиза или Саккара, Долине Царей в Луксоре мисс МакДугал могла бродить без устали практически сутками, то трех часов, проведенных в Теотиу-акане, ей хватило с головой.

Она чувствовала здесь мощный выброс отрицательной некробиотики.

Такое с ней случалось и раньше. В принципе каждое древнее сооружение сохраняет частицы ауры давно умерших людей. В зависимости от того, какой личностью был покойник, чьи останки хранятся в гробнице, некробиотика данного места бывает положительной или отрицательной. В публичных местах, например храмах или в скоплении гробниц (некрополях), определить направленность некробиотического потока намного сложнее. Тут уже все базируется скорее на ауре самого человека, попавшего под воздействие такого потока. Если ему комфортно, значит, для него здесь положительная некробиотика. И наоборот.

Например, Элизабет помнит, как ей вдруг стало дурно в гробнице фараона Сети II в Долине Царей. Ни с того ни с сего сжалось сердце, стало нечем дышать. Пришлось ей в спешном порядке ретироваться из усыпальницы. И надо же, в соседних захоронениях Рамсеса III и Рамсеса VI с самочувствием все было в полном порядке. Чем это объяснить? Возможно, тем, что дух Сети II, умершего скоропостижно, так и не успокоился. Ведь его гробница так и осталась недостроенной.

Так вот нечто сродни тем своим болезненным ощущениям Бетси почувствовала здесь, в Теотиуакане. Мгновенно пересохло горло, закружилась голова, свинцовой тяжестью налился затылок.

Девушка посмотрела на своих спутников. Регентруде было хоть бы хны. Весело щебечет, повиснув на руке Хоакина.

“Как птица кецаль на ветви ауэуете”, — пришло в голову Элизабет сравнение.

И отчего бы это ей вспомнилась зеленая хвостатая птичка? Бог весть.

— Может быть, для первого раза достаточно? — тяжело дыша, спросила она у парочки.

Труди попыталась было воспротивиться, но Хоакин, бросив на Бетси внимательный взгляд, кивнул и решительно направился к стоянке.

За ними робко увязалась фигура в грубошерстном серапе и широкополом соломенном сомбреро. Когда молодые люди уже вышли за ограду, мексиканец приблизился и, тревожно оглядываясь по сторонам, предложил “прекрасным сеньоритам” совсем недорого подлинные предметы ацтеков, которые он якобы раскопал неподалеку, в старинной гробнице, еще неизвестной археологам.

Он развернул узелок. Там оказались замечательные обсидиановые ножи, черепки посуды с орнаментом, наконечники стрел и пара нефритовых фигурок. Бетси опытным глазом сразу же определила, что все это типичный новодел, которым обыкновенно промышляют жители таких вот археологических центров. Она не стала мешать кузине, которая решила облегчить кошелек, разумеется, не свой, а Хоакина, на несколько песо. Сувениры и впрямь были сработаны профессионально. Будет хорошая память о посещении Теотиуакана.