Рыцари креста - Том Харпер

— Я отправлюсь морем из Святого Симеона и возьму с собой отряд печенегов. Командование варяжским отрядом остается за Сигурдом. Ты же, Деметрий, будешь заботиться о благополучии наших обозников.

— Что станет с норманнским заговорщиком? — спросил я.

— Мы будем судить его по нашим законам, — резко ответил Боэмунд.

— Вот и прекрасно! — Татикий хлопнул в ладоши и поднялся из кресла. Таким собранным и уверенным в себе я не видел его уже несколько месяцев. — Я должен заняться последними приготовлениями и отправиться в путь. Дело не терпит отлагательств, а дорога длинна. — Он вновь повернулся к Боэмунду. — Я доложу императору обо всем, что видел, и буду просить его прийти на помощь своим благородным союзникам.

Боэмунд поклонился.

— Я же буду молиться, чтобы он поспел вовремя.

Татикий, ехавший верхом на сером жеребце, отбыл через два часа. Сопровождавшие его две сотни печенегов, чьи длинные копья походили на прутья огромной клетки, шли пешком, за ними следовало две дюжины лошадей с поклажей. Мы не хотели терять животных и отправили с ними небольшой отряд варягов, которые и должны были пригнать их из гавани. С тяжелым сердцем я наблюдал за тем, как эта колонна двигалась навстречу бледному солнцу, медленно опускающемуся за горами в море.

— Вряд ли мы его снова увидим, — заметил Сигурд. Я грустно усмехнулся.

— Потому что он не вернется? Или потому что нас здесь не будет, когда он вернется?

На лезвие топора Сигурда легло принесенное ветром перышко, должно быть потерянное недавно вылупившимся птенчиком. Он смахнул его рукой и не ответил мне.

Я не поверил ни единому слову Боэмунда о якобы раскрытом им заговоре и в скором времени имел возможность убедиться в своей правоте. Мало того, что признавший свою вину норманн так и не был наказан; когда через несколько дней я встретил его вновь, он ехал на прекрасном жеребце, щеголяя дорогой одеждой. Вне всяких сомнений, он получил все это в подарок от своего господина.

Через две ночи после отъезда Татикия мне открылись и кое-какие планы Боэмунда. Поздним пасмурным вечером возле моей палатки появился темноволосый франкский священник, в котором я узнал Стефана, присутствовавшего при моем разговоре с Адемаром.

— Его милость епископ Пюи шлет вам поклон, — обратился он ко мне и Сигурду. — Наши военачальники сегодня собираются на совет, и ваше присутствие было бы полезно.

— Полезно для кого? — спросил я, не доверяя никаким приглашениям франков.

— Придете — увидите.

Как командир Сигурд обязан был присутствовать на совете, но он настоял на том, чтобы я отправился вместе с ним.

— Должен же кто-то сдерживать мой пыл. Я не доверяю Боэмунду. Когда имеешь с ним дело, нужно держать топор наготове!

Заседание совета проходило в палатке Адемара. Оттуда было вынесено все убранство, и появились четыре скамьи, составленные в привычный квадрат. Графу Раймунду вновь удалось усесться лицом к входу, так что его видели все входящие. Сам епископ сидел справа от него. На стоявшей слева от них скамье расположился Боэмунд в великолепной мантии цвета красного вина, подпоясанной золоченым ремнем. Дабы не встречаться с ним взглядом, я устроился на краю скамейки, стоявшей напротив Адемара. Почти сразу разгорелась очередная ссора.

— Мои господа, ответьте мне, что делают здесь эти деревенщины, эти презренные иноземцы, пришедшие сюда выведывать наши секреты? Епископ, пригласи своих рыцарей и прикажи им вышвырнуть их вон, в дерьмо, из которого они выползли!

Эти слова были произнесены герцогом Нормандским, по-коровьи раздувавшим свои пухлые щеки. Герцог слегка покачивался, сшитая из дорогого шелка туника едва не лопалась на его жирном животе. Он был известен прежде всего тем, что почти все время осады находился на побережье вдали от Антиохии. Можно было только гадать, что означает его внезапное возвращение. Я знал, что Сигурд ненавидел его более всех прочих норманнов, ибо герцог был родным сыном того самого ублюдка, который захватил и залил кровью родину Сигурда [14].

— Успокойся, герцог Роберт, — подал голос Адемар. — Эти люди представляют здесь византийского императора, которому все вы давали клятву на верность. По этой причине я и пригласил их на совет.

— Собака может лаять, когда рядом нет хозяина, но ты же не усаживаешь ее за свой стол! Это не благородные рыцари, а грязные бродяги. Они нам не ровня!

Адемар нахмурился.

— Все мы равны пред Господом, пока храним Его мир. В скором времени, для того чтобы выжить, нам понадобится собрать воедино все свои силы.

Прозвучавшая в его словах угроза заставила рыцарей замолчать. Они вернулись на свои места, пылая от возбуждения. Адемар прочел молитву и повернулся к герцогу Готфриду.

— Герцог Лотарингский принес нам новости.

— От моего брата Балдуина, — объяснил Готфрид, вставая. Украшенный драгоценными камнями крест качнулся у него на груди. — Он прислал гонца из Эдессы.

Во время нашего похода по Анатолии безземельный брат герцога Балдуин вместе со своей армией отделился от нас и направился на восток, надеясь захватить для себя армянские земли. Череда насилия, вероломства и убийств, согласно слухам, позволила ему стать сначала наследником местного правителя, а после кровавого свержения последнего — тираном Эдессы и всех прилегающих к ней земель. Я имел несчастье познакомиться с Балдуином еще в Константинополе и потому нисколько не сомневался в правдивости этих слухов.

— Балдуин извещает нас о том, что Кербога Ужасный, атабег Мосула, ведет к Антиохии огромное войско.

По палатке пополз испуганный шепот.

— Войско, собранное им в разных провинциях Турецкой империи, на землях Месопотамии, Персии и далекого Хорасана, для того чтобы навсегда изгнать нас из Азии. Когда Балдуин писал это послание, турецкое воинство находилось близ Эдессы. Уже через месяц, а может быть, и через две-три недели оно подойдет к стенам Антиохии.

В комнате поднялся такой гвалт, что Адемару пришлось ударить оземь своим епископским посохом. В следующее мгновение со скамьи поднялся мертвенно-бледный граф Гуго.

— Мы должны немедленно отступить! — заявил он дрожащим от волнения голосом. — Поражение не красит воинов. Нам ничего не остается, кроме как отойти в Гераклею или в Иконий и там соединиться с императорскими войсками. Не забывайте о том, что мы не более чем авангард христианства, готового в любую минуту прийти к нам на помощь. Совместными усилиями мы сможем справиться с любым врагом.

— Отступить?! — Раймунд смерил злополучного Гуго презрительным взглядом. — Неужели ты забыл о том, чего нам стоил этот переход? Неужели ты забыл о перевалах, столь высоких, что до них не долетали пирующие на трупах вороны, или о соляных пустошах? Если мы отправимся на север, камни и тернии обратят нашу армию в ничто еще до прихода турок. Помимо прочего, Иерусалим находится на юге, и я не сверну с этого пути до той поры, пока не сдержу своей клятвы пройти путем Господа!