Доверься мне - Кристен Каллихан

сверху вниз. Похоже на птиц в пеленках.

Скотти хватает меня за локоть.

— Сюда.

Я позволяю ему вытянуть меня из детского ада и наполняю легкие потрясающим загрязненным воздухом, как только мы выходим наружу.

— Спасибо.

— Первые пять раз, когда Софи затягивала меня в один из таких магазинов, со мной происходило то же самое, — признается он. — Чтобы полноценно проводить здесь время, необходимо тренироваться.

Мы переходим улицу и направляемся в Центральный Парк.

Едва оказываемся в относительном уединении, Скотти возобновляет разговор.

— Тебе не нравится, что она профессиональный друг?

— Нет. — Если бы. Прямо сейчас я бы предпочел такое. — Не то, чтобы…

— Тогда что? — Клянусь, в горле что-то застряло. — Выдавай, Джон или я возвращаюсь в магазин с колясками.

— Мне это показалось очаровательным, ладно? — Я провожу рукой по волосам. — Она невероятно очаровательная. Со мной произошло нечто, что я не…

Скотти останавливается и смотрит на меня. Я избегаю встречаться с ним глазами.

— Я стоял, глядя на нее, и она становилась… большим. Я не мог… не мог думать, мужик. Все просто… — Я машу рукой от злости на себя. — Накренилось. Мир накренился, и там была она. Понимаешь?

Медленная раздражающая улыбка растягивается на его лице. Сразу хочется ударить Скотти. Но я этого не делаю. Приберегаю для себя.

— Да, — говорит он, — по правде говоря, я действительно понимаю.

Этого я и боялся. Я помню, каким стал Скотти, когда влюбился в Софи. Его внимание переключилось с работы на одну болтливую блондинку, которая, казалось, загнала его на дерево. Было чертовски забавно наблюдать, как он падает. Теперь уже не так забавно. Только не когда я сам взбираюсь наверх.

Моим первым инструментом стала виолончель. Мне она безумно нравилась, и я хорошо играл на ней. А второй в моих руках оказалась гитара, и я понял, что она изменит мою жизнь. То же самое произошло и после знакомства с Киллианом, Уипом, Райем, Бренной и Скотти. Я знал, что они сыграют роль в моей жизни, изменят ее направление и цель.

То же ощущение и со Стеллой. Она свежа и нова, удобна и неподвластна времени, как одна из моих лучших песен, сыгранная совершенно по-другому. Только вместо того, чтобы нырнуть в омут с головой, я хочу отодвинуться на хрен подальше. В отличие от остальных, эта девушка пугает меня до чертиков.

Глядя на Стеллу в том темном коридоре, до меня вдруг дошло, как сильно я ее хочу. Хочу, чтобы она была подо мной, надо мной, рядом со мной. Хочу посвятить часы запоминанию рисунка ее веснушек, каждого ее изгиба и впадинки. Хочу, чтобы ее тело прижималось к моему, пока ее запахом не пропитается моя кожа. Хочу попробовать ее на вкус, трахнуть, посмеяться вместе с ней. Мне нужно все.

Для меня секс всегда был простым. Я мог отстраниться, позволить себе чувствовать удовольствие и игнорировать дерьмо в голове. Я люблю секс. Но никогда раньше я по-настоящему не хотел ни одну женщину. Что одна, что другая, без разницы. И если та, в которую я влюбился, не влюблялась в меня, то находилось много желающих и доступных женщин, чтобы удовлетворить мои потребности. В сексе мне всегда нравилась подобная легкость и обезличенность. Я мог ощутить тесную человеческую связь, в которой отчаянно нуждался, и оборвать ее после того, как все закончится.

Ничто касаемо этой девушки нельзя назвать обезличенным.

Возможно, будь это просто приступ похоти или потребности трахаться, я справился бы со Стеллой. Но все не так. Это совершенно ясно. Она рассказала, что является профессиональным другом, человеком, чья работа состоит в помощи другим людям чувствовать себя немного менее одинокими, и я пропал. Я упал прямо в пропасть. Я хочу ее не только физически, но и глубоко в душе.

Если выбор стоит между присутствием Стеллы в моей жизни без секса или трахнуть ее и оставить, я в любом случае выберу целибат. Но как мне обнажить душу в том потрепанном виде, в котором она есть, и хоть капельку надеяться, что эта девушка тоже меня захочет?

Я же вечный придурок. Был им всю свою жизнь. Это чудо, что я знаменит. И да, обожаем поклонниками. Но они меня не знают. Стелла знает и я не уверен, что достаточно долго сможет выносить мое присутствие. Конечно, она увлечена. Я прекрасно это вижу. Но я точно знаю, что влечение — это поверхностная эмоция, которая легко исчезает, так что не внушает особой надежды. Вот почему мне хочется сбежать от Стеллы так далеко, как только могу. Но чем сильнее я отстраняюсь, тем сильнее ощущаю, как она тянет меня назад.

Скотти все еще глазеет со знающим блеском в глазах. Он наслаждается ситуацией.

Я провожу рукой по затылку и сжимаю затекшие мышцы.

— Я оставил ее. Просто свалил.

Он кивает, словно я абсолютно нормально реагирую, хотя это вообще на хрен не так.

— Мы все дураки, когда влюбляемся.

Я секунду таращусь на него в ответ.

— Ты только что процитировал Джейн Остен?

Скотти фыркает.

— Мужик, в нашу первую поездку у тебя под матрасом была спрятана «Гордость и предубеждение».

— Я пытался впечатлить девушек!

— Точно. Вот почему книга была потрепанная и разорванная.

— Это старая книга Бренны, — протестую я, а потом пожимаю плечами. — Дарси нормальный. Но меня всегда напрягало, что Элизабет начала менять мнение о нем, только когда увидела Пемберли.

— Она влюбилась раньше, только отказывалась признавать это. Ты — циник, если думаешь иначе. — Скотти достал телефон, чтобы написать сообщение и вызвать свою машину. Мужчина никогда не ходит по городу без необходимости. — И это не сработает с мисс Грей, потому что она — романтик.

Мне бы спросить, откуда он знает, но Скотти знает все обо всех. Нет смысла раздражаться из-за этого. И он прав.

Нахмурившись, я разглядываю парк. Серое небо тяжело нависает над стелющейся зеленой травой. Скоро пойдет дождь, и люди направляются в места, где можно скрыться. Мы со Скотти идем к Коламбус Авеню, где будет ждать его водитель.

— Что мне делать? — выпаливаю я.

Скотти искоса смотрит на меня.

— Потрать деньги на хороший набор наколенников. Предсказываю, что в твоем будущем будет много унижений.

— Если бы я только мог провести с ней время, не волнуясь ни о чем другом, — бормочу я.

— Было бы идеально.

Скотти, похоже, считает, что это невозможно. Опять же, счастливый ублюдок работал с Софи, когда они познакомились. Она обязана была находиться рядом с его раздражительной задницей.

Смутная идея начинает формироваться, щекоча края моего отчаявшегося мозга.

— Кстати, — говорит Скотти, прерывая