Измена. Бежать или остаться - Ирина Романовская

— обвиняет меня в том, что я глупая и недальновидная. За годы брака мне давно пора было уяснить, что главное предназначение женщины — это не какая-то там самореализация. Главное — это забота о настроении своего мужа, поддержание уюта в его доме, а также надо постоянно рожать ему наследников.

«Лучше бы не голой по подиуму шастала, а книжки умные читала и образование получала, тогда быть может и не бросил бы её такой мужчина как Назар. А так тут к гадалке не ходи. Ясно, что наигрался бизнесмен с красивой, но пустой картинкой и выбросил ее за ненадобностью»

В довесок ко всем этим сообщениям, возросла атака на мою личную страничку в соцсети. Под редкими фотографиями меня и мужа в ленте люди умудряются оставлять разного рода язвительные комментарии.

Блокирую каждого, кто решается вклиниться в мой мир. Телефон перегревается от количества нескончаемых вкладок, которые я продолжаю открывать и просматривать. Пальцы гудят от той силы и напряжения, с которой я жму на кнопки меню.

Слезы постепенно трансформируются в ярость.

Количество недовольных незнакомцев только растет. Блокирую, блокирую. Тружусь как пчелка, пока не замечаю некоторую закономерность в никах новых комментаторов.

Случайный набор букв и цифр. Пустые аккаунты. Боты. Сотни ботов, сотни повторяющихся комментариев. Кто-то устроил мне намеренную травлю. Кто-то жаждет довести меня до нервного срыва.

Сотни негативных комментариев после завирусившегося по социальным сетям видео, где меня даже нет в кадре. Совпадение? Не думаю.

Копирую ссылку на один из самых популярных постов и отправляю мужу.

«Ты все еще утверждаешь, что Аннет ничего не задумала?

Глава 30

Назар.

— Хорошо, обязательно все разузнаем, — расстроенный голос Каролины звенит в динамике моего мобильного телефона. — Я сейчас скажу Илье, чтобы он вместе с айтишниками поискали след заказчика. Мы обязательно найдем того, кто это устроил. Не волнуйся, Веснушка. Отключи телефон и не думай об этом, хорошо? Я в течение часа вернусь домой.

Каролина бормочет ответные слова любви и отключается.

Открываю еще раз пересланную ссылку и пересматриваю снова то видео. Удивительно, что в объектив камеры попал именно этот момент. Минутой ранее я отчитывал Баженову за чересчур торжественный вид и сказал, что никакого праздника и похода в ресторан, на которые Аннет рассчитывала, не будет.

— Мы просто напишем заявления и разъедемся в разные стороны. Поняла? — Сказал я и отвернулся. А через пол минуты Аннет схватила меня под локоть, якобы поскользнувшись на высоких каблуках.

Верчу в руках мобильный, продолжая раздумывать над словами жены.

До сегодняшнего дня мои будни никогда не попадали в объектив чьей-то фотокамеры. Для простого жителя страны я обычный предприниматель, коих по улицам городов ходит сотни, а то и тысячи. На улицах меня узнают исключительно после того, как видят рядом идущую Каролины. Она — модель, а значит априори более публичная личность, чем я.

Солидарен с Веснушкой. Эта «случайная» видеосъемка сто процентов кем-то подстроена. Тот же человек, полагаю, стоит и за атакой ботов на интернет-страницы Каролины.

Из раздумий меня вырывает звонкий смех Мирослава. Сын пытается в очередной раз собрать высокую башню из деревянных кубиков из нового набора, который я ему привез утром. Но шаткая конструкция все равно в какой-то момент валится на пол.

Видеть улыбку на его бледном лице для меня словно награда. Парень вымотан бесконечными анализами и паллиативным лечением, которое предоставляет местная онкологическая клиника.

Второй день подряд он слишком беспокойный и раздраженный. Постоянно пытается сорвать катетер-бабочку, которую ему установили на груди, для облегчения подключения капельниц.

Осталось десять дней до поездки в Германию. Надеюсь, немецкие врачи смогут помочь ему и вернуть ребенку нормальное детство.

— Молодец, Мир, — шепчу я, касаясь светлой макушки.

— Я все равно не понимаю, Назар, — Аннет возвращается в гостиную с двумя чашками кофе. — Почему ты не хочешь вместе с нами отпраздновать такое событие?

— Это формальность.

Забираю у бывшей помощницы свой напиток и ставлю его на журнальный столик.

— Для меня очень важно, что ты веришь мне. — Рука Баженовой ложится на мое плечо. Ее тонкие пальцы пытаются ненавязчиво массажировать мою дельтовидную мышцу. — Ты в очередной раз показал, каким должен быть настоящий мужчина. Хотя я в тебе и не сомневалась. Никогда.

Сбрасываю ее руку и поправляю воротник пиджака.

— Не придумывай.

— Господи, Горский. — Баженова падает в другое кресло, которое стоит напротив моего, и закатывает глаза. — Опять твоя маленькая капризуля позвонила, и ты стал чернее тучи. Тебе не надоело бегать на побегушках у жены?

— А тебе не надоело ей завидовать? — склоняю голову на бок и прищуриваю взгляд.

— Ха-ха, было б кому завидовать, Назарушка. Пока в очередной раз бедная девочка сидит одна дома, ты в это же находишься тут со мной и с нашим сыном. Каролине только посочувствовать можно в этой ситуации.

Перестаю слушать треп бывшей помощницы и ныряю носом в свой мобильный. Пишу брату сообщение о ботах, пересылаю видос и прощу через ай-ти отдел найти адрес первоисточника. Хочу побеседовать с этой «удачливой» блогершей как можно скорее.

— Ну правда, Горский, — как только я заканчиваю глазеть в телефон, Баженова продолжает давить мне на мозг. — Она тебя приворожила что ли? Я помню, как она нервы мотать умеет. Помню, как ты звонил и заставлял всех сотрудников офиса искать ее по ночам. Только не говори, что забыл, как ты срывался с важных переговоров из-за нее и мне с Ильей приходилось краснеть за тебя перед партнерами. Господи! Объясни мне этот феномен. Ты вроде не похож на подкаблучника, но каким-то волшебным образом столько лет терпишь Каролину со всеми ее детскими выходками. Как такое возможно? Неужели ты не видишь, что тебе нужна совершенно другая женщина? Спокойная, заботливая, мудрая, покладистая.

— На себя намекаешь?

— А хоть бы и на себя. В чем проблема? Я могу о тебе позаботиться, как никто другой. Я знаю, что ты любишь есть, что предпочитаешь пить. Знаю какой ты зверь в постели и даже помню марку трусов, которую ты любишь носить.

У Мирослава опять падает башня и часть кубиков падает к моим ногам. Ребенок тянется за игрушками, но поскальзывается на маленькой машинке, валяющейся на полу. Реагирую молниеносно, срываясь с кресла. Ловлю пацана под мышки и не даю ему удариться виском об угол журнального столика.

— Ты о сыне позаботься для начала, мудрая женщина. Безопасность в этой квартире до сих пор хромает. — Прижимаю Мирослава к своей груди и осматриваю его лицо и руки на предмет новых травм. — Где силиконовые накладки на углах, чтобы ребенок