Мертвые воды Московского моря - Татьяна Гармаш-Роффе

Алексей сам себе не договаривал до конца свою мысль. Хоть и знал, в чем она заключается, – как и то, что была она, эта мысль, для него отнюдь не лестной: он цепляется за Жюли только потому, что у него не осталось ни одного другого кандидата на роль убийцы.

Да, Жюли обладала сумасшедшим шармом; да, ему хотелось ей верить… Но он ни на минуту не забывал, что самым безоговорочным мотивом обладала именно она.

Однако мотив – это ноль без палочки. Нельзя же утверждать, что каждый наследник и есть убийца, верно? К нолю следовало пририсовать палочку, а именно: возможность двух убийств.

Полистав записную книжку, Алексей нашел заветный телефончик одной очаровательной таможенницы, работавшей в Шереметьево-2, и попросил ее разузнать, не прилетала ли мадам Жюли Лафарж, в замужестве Каратчаев, в Москву в последние полтора месяца. А сам отправился к вышеуказанной мадам на квартиру. Без звонка, как это у него водилось: застать человека врасплох было его любимым методом проведения доверительных бесед.

Жюли была ему отнюдь не рада, что легко читалось по ее лицу. Однако она не торговалась, впустила его в квартиру. И даже предложила что-нибудь выпить – от кофе до крепких напитков.

Она говорила еще более хрипло, и нос ее был по-прежнему красным и даже еще более распухшим: Жюли постоянно выдергивала бумажные носовые платки из коробки и аккуратно сморкалась. Без сомнения, она простудилась на кладбище. Еще тогда, глядя, как она садится на холодный камень, подстилая пакетик, он подумал: простудится ведь! Но по своему опыту визитов за границу он знал, что европейцы с легкостью рассиживались на каменных ступеньках и на холодной земле газонов. Они и в Москву в разгар зимы приезжали без шапок и жалко мерзли, все, как один, с красными носами и полуотмороженными ушами… Кис не понимал, в чем тут фишка: то ли здоровье у них крепче, то ли они менее сведущи в правилах гигиены и профилактики здоровья, чем россияне? Но рассопливившаяся Жюли подсказывала ему, что вторая гипотеза ближе к истине.

– Жюли, я, конечно, веду следствие, но ничто человеческое мне не чуждо… – произнес Кис придуманную дома фразу. – Я вам искренне сочувствую и представляю, как вам сейчас трудно одной, в незнакомой стране. Вы, видимо, собираетесь легализировать ваш брак с Афанасием, верно? Он хотел это сделать сам, но не успел, и теперь все хлопоты, все административные демарши легли на ваши плечи.

– Какие демарши?

– Ну как же, необходимо подтвердить ваш брак в России, иначе вы не сможете наследовать после Афанасия его состояние. Я мог бы быть вам помочь: порекомендовать грамотного юриста…

– А разве его дочь не наследует?!

– Даже если бы она наследовала, то только половину. Другая половина по российским законам принадлежит супруге.

– Почему вы сказали «если бы»?

– Дело в том, что Афанасий не удочерил Яну. И она не имела никаких юридических прав на наследство.

– Поразительно… – пробормотала Жюли, шурша платком у носа. – Как это возможно? Он так любил дочь…

– Затрудняюсь ответить на ваш вопрос. Похоже, что Афанасию была присуща большая нелюбовь к разного рода бумагам. Род паранойи. Он не написал завещания и не удочерил Яну. Так что вы как жена наследуете все его имущество. И я готов вам посодействовать. Вам понадобится юрист и нотариус, я могу вам…

– Я поняла! Вы меня проверяете, да? Вы хотите увидеть, насколько я заинтересована наследством, – верно? Потому что вы пытаетесь угадать, могла ли я подстроить убийство Афаназия с целью его наследства… Ну что, я угадала?

– Не без того, – не стал спорить Кис.

– Так вот, чтобы вы знали: мне плевать на наследство! Я любила Афаназия, а не его деньги! Таких мужчин больше нет!

Алексей в ответ не сказал ни слова. Это тоже был один из его маленьких приемов: в отсутствие его реплик человек начинает невольно заполнять паузу и говорит куда больше, чем в ситуации «вопрос – ответ».

Так оно и случилось. Помолчав, Жюли продолжила:

– Спасибо за предложение помочь… Но я сама управлюсь. Я проконсультируюсь во французском посольстве, как сделать, чтобы российские власти признали наш марьяж, заключенный во Франции… Не думаю, что это сложно. Я знаю, в России надо давать под столом… – Увидев озадаченную физиономию сыщика, она поправилась: – Надо давать взятки! Я их дам.

Алексей молчал.

– Я понимаю, это ваша работа – подозревать всех. Но меня не наследство интересует! Я хочу, чтобы все знали, что я его жена! Понимаете вы это?!

Кис согласно кивнул, и Жюли продолжила:

– И пусть Яна это тоже знает!

– Яна утонула, – напомнил ей детектив.

– Я помню. Но от нее всего можно ожидать! А вдруг не утонула? Вдруг уехала в Сочи, к примеру?

– Без багажа? Без паспорта?

– Не знаю! Так Афаназий говорил: от дочки всего можно ожидать! Он поэтому не хотел, чтобы я приезжала! Он боялся ей сказать обо мне! Понимаете, он – большой мужчина – боялся! Мне это было, честно скажу, обидно… Но мы любили друг друга… Афаназий был удивительным человеком, удивительным мужчиной… Сильный, нежный, щедрый… Я не о деньгах – я о душе… Если вам понятно, о чем речь.

Она несколько подозрительно окинула взглядом Алексея: что он способен просечь в таких тонких материях?

Кис что-то вякнул: понимаю, мол. Но ее это, видимо, не удовлетворило, и она добавила:

– Если вы думаете, что я купилась на его деньги, то вы ошибаетесь. Хотя не буду врать: приятно, когда вам делают подарки. Деньги – это не просто сумма в рублях или евро. Деньги – это возможность сделать жест. Тот, у кого их нет, не в состоянии произнести свою любовь в подарке. Вот этот браслет – видите? – это дар любви… У меня высокие требования к мужчинам, но деньги в них отнюдь не делают приоритет. Тем не менее они очень украшают жизнь. Если вам это кажется циничным, то я ничем не могу вам помочь!

– Мне не кажется циничным, – заверил ее Алексей. – Так вы будете оформлять наследство?

– Если вы говорите, что оно мне полагается…

– Полагается.

– …То почему бы и нет?

– Получить его раньше, чем через шесть месяцев, вы не сможете, – это срок, который дается с целью выявить прочих наследников, если таковые имеются. Но подготовить необходимые документы и отдать их нотариусу имеет смысл сейчас. Если через шесть месяцев никто иной не предъявит свои права (завещание, к примеру), то вы наследство получите… К слову, ввиду предстоящих вам разъездов: у вас нет машины, и я мог бы вас повозить по инстанциям.

«И последить, куда ты, Юлечка, поедешь да зачем…» – мысленно добавил Кис.

– Я возьму метро. Не беспокойтесь.

Ну, метро так метро, «возьмешь» так возьмешь. Алексей еще разочек напомнил, что готов ей посодействовать, и больше не стал обременять Жюли своим присутствием.