Приручи меня, если сможешь - Евгения Чащина

Всё.

— Пойдём, — киваю Вартану, приглашая с собой.

Не случайно же он здесь оказался, наверное, приехал с какой-то своей целью.

Идём в квартиру, Вартан с порога просит кофе.

— Ты должна выйти за меня замуж. По-другому защитить и тебя, и ребенка я не смогу. У тебя есть полчаса на размышления. Пока я пью этот кофе. Фиктивный брак. Я знаю, что настоящей женой ты мне не будешь.

Мужчина садится на стул и что-то листает в телефоне, не трогая меня.

Ого. Вау.

Из глотки исчезают не то, что все слова, все звуки. Он пьёт кофе, а я сижу и молча смотрю на этого огромного мужчину.

В висках стучит от слишком громкого шума.

Когда он делает последний глоток и ставит чашку, поднимая бесстрастный взгляд на меня, я снова нахожу свой голос.

— Я согласна. При условии, которое ты сам озвучил. Фиктивный брак, нерушимое условие. Я никогда не смогу ни с кем… После него, — на последнем предложении запинаются и язык, и сердце. Но говорю, как есть. Абсолютно искренне. Пусть думает головой, не членом.

— Жизнь длинная, Стася, очень. Хочу верить, что ты проживёшь ее счастливо.

Мне тоже хочется в это верить.

— С такими телохранителями у меня, кажется, нет выбора.

Покинуть квартиру Ильи было одновременно дико сложно, но и имело какой-то облегчающий эффект. Нахождение там было пыткой. Там, где всё напоминало о нём и пахло им.

Вартан перевёз меня к себе, в загородный дом с высоким забором и охраной, состоящей из тренированных людей и собак. Если я выезжала в город, меня охранял Федор Васильевич. Я редко выезжала, только если дело касалось беременности.

Она протекала хорошо. Анализы были хорошими, прогнозы тоже. Первое УЗИ подтвердило мальчика, второе, что мальчик будет богатырём. К концу беременности у меня было ощущение, что я ношу двойню. Из-за крупного плода мне ставили плановое кесарево, но мой мальчуган удивил всех, решив не только появиться на свет на две недели раньше, но и самостоятельно.

Когда мы с Вартаном приехали рожать, раскрытие было уже девять сантиметров, и меня прямиком отправили в родзал. Спустя полчаса мне на руки положили моего кричащего богатыря весом 4400. Вопреки моим страхам, он не разорвал меня на британский флаг. Я вообще умудрилась родить без единого разрыва и разреза. Лежу, смотрю на своё счастье и не верю своим глазам. Там стоят слёзы.

Любовь моя. Вылитый папочка.

Когда нас с сыном переводят в палату, туда зашёл Вартан. Ангел-хранитель моего сына, да что душей кривить, и мой тоже.

— Ты заказывал богатыря? Вот твой Илья Муромец.

Вартан самодовольно улыбается и склоняется над кроваткой. Рассматривает сына друга и довольно угукает, а потом берет его и крутит, как игрушку из стороны в сторону. Мой богатырь открывает глазенки, смотрит на мужчину и довольно громко начинает орать.

— Вылитый Илюха, особенно в этот момент, когда орет, а какого хера орет, не понятно, — ржет Вартан и склоняется надо мной, целует в висок. — С благополучным разрешением, пацаны желают видеть наследника Саги.

— Пацанам придётся подождать, человек проделал сложный путь в этот мир, пусть отоспится сначала, — отвечаю ворчливо, но довольно добродушно.

Мой мальчуган ещё не знает и не понимает, как много он значит для кучи людей. Если бы Илья только мог увидеть, какое чудо успел сотворить.

— Копия, правда? — улыбаюсь Вартану.

Потому что он правда мини копия отца. В нём моего вообще ничего нет. Ни капли. Зато даже опухший и красно-синий он все равно напоминает отца.

— Без базара, крошка, вы отлично потрудились, — подмигивает мне и кладет сына в кроватку и что-то ему довольно тихо рассказывает о папке, мальчонка удивительно быстро затихает.

— Отлично, поспи, парень, в ближайшем будущем тебя ждёт знакомство с дядьками.

Как только сын затихает, Вартан тянет стул и присаживается рядом.

— Пережили, и слава богу. Что же, мамочка, впереди нас ждёт продуктивное лето. Мы скоро заканчиваем строительство центра, и я смогу отвезти вас на море, а пока три месяца вам на то, чтобы отрастить Илькины щеки. Мне тоже нужен отдых. Этот год был сложным.

— Сложным недостаточно сильное слово, — произношу негромко, встречаюсь с ним взглядом, и мы понимаем друг друга без слов. А затем я улыбаюсь одними уголками губ, — но планы мне нравятся. Море — это круто. Правда, не знаю, как избавиться от этого богатства за три месяца, — хмыкаю, положив руку на свой живот. — Ты изверг.

— Женщина, у тебя в арсенале самый укомплектованный дом в мире, не набивай себе цену, — играет бровями и кивает головой в сторону кроватки с сыном, — малого молоком корми, и не думай о фигуре. Кстати, — делает паузу и трет кончик носа, — как записываем малого?

Я смотрю на него и так же отвечаю не сразу. Потому что боюсь ответить на этот вопрос.

— Миру лучше думать, что это твой сын. Миру с его враждебно настроенными ублюдками. И по срокам всё сходится. Так что, знакомься с Ильей Вартановичем, муженёк.

Эти слова не дались мне просто. Но кто, как не он заслужил. Он хотел быть крестным нашего пацана, а станет полноценным отчимом.

Он шумно выдохнул и даже встал со стула, нервно потирая короткие черные волосы двумя руками.

— Слуш, как своего только что родил.

Останавливается перед кроваткой и смотрит на сына, улыбается.

— Твой папка тебя сильно хотел, малой, давай его там порадуем. Илюха так Илюха.

Он молчит, я молчу. Поворачивает голову ко мне, видимо что-то хотел сказать, но не смог. Он выходит из палаты и до следующего утра не возвращается.

Я выхожу на улицу и вдыхаю океанский бриз. Мальдивы — однозначно рай на земле. Восьмое чудо света. Вартан с Ильей ещё спят, а я вышла полюбоваться на рассвет. Нереально красиво. Я никогда не думала, что доживу до момента, что получится увидеть это своими глазами. И теперь я здесь.

Я стою, смотрю на этот безумно красивый вид и думаю, как рвётся мое сердце от того, как мне его не хватает. Если бы он был здесь, мы бы не стояли, пялясь на океан, мы бы занимались сексом прямо на песке, пока сын сладко спит. Рядом лежала бы радионяня.

Но она не нужна, потому что пусть я здесь не со своей погибшей любовью, я здесь с лучшим мужчиной в мире. Вартан однозначно мой личный ангел. Он слышит кряхтение Ильи в кроватке раньше, чем я, встаёт к нему по первому писку и вообще замечательный отец нашему сыну. Язык не поворачивается даже в мыслях назвать его только своим. Вартан обожает его, балует, пожалуй, даже слишком, учитывая, что богатырю три месяца от роду, и я люблю его бесконечно за это. Правда, не той любовью, которую мужчина ждет от женщины.