Осколки судьбы - Александра Гриневич

— Я не ради денег его спасала, — сперва отмахнулась она, а потом подняв на Экшворда удивлённый взгляд, переспросила:

— Так вы поверили, что я к нападавшим не имею никакого отношения и просто хотела помочь малышу?

— Трудно не поверить тому, кто выпил зелье правды, не находите?

Это был удар. Поверили не ей, а зелью. То-то её так выворачивало от выпитого вина. Как гадко!

— Вы говорили о неприятностях. Их больше не будет? Я могу видеться с мальчиком?

— На что вы согласны пойти ради этого, леди Тьяна? — осведомился у неё Экшворд. — Это ваше настоящее имя?

— На многое, милорд. Имя настоящее. Можно и, так сказать. Что вы решили относительно меня?

— Дело в том, моя дорогая, что граф Артилиан Мэйт скончался от непонятной болезни. У него вся кровь в организме внезапно закипела. Знаете, что это такое? А, поскольку одновременно с ним плохо почувствовал себя и барон Орсо, обвиняющий именно вас в своём недомогании и смерти Мэйта, делом будет заниматься королевский департамент сыска. Мне очень жаль, что я не успел предотвратить несчастье, однако я готов предложить вам свою помощь и защиту. Вы примете их?

— Что вы хотите взамен? — устало поинтересовалась Татьяна. Будущее виделось беспросветным.

— Вам придётся мне довериться. Считайте, что я собираюсь вас вознаградить за спасение сына. Насколько я помню, вы не очень-то верите в людскую доброту.

— А взамен?

— Выполните одно моё условие. Сегодня вечером, на три поставленных вопроса нужно будет трижды ответить «да». Согласны?

— У меня есть выбор? — грустно усмехнулась Татьяна. Герцог задумал какую-то аферу с её участием и собирается сыграть втёмную.

— Выбор есть. Можете выйти из кареты и сдаться стражам порядка. Они очень жаждут с вами побеседовать.

— К мами на ручки! — потребовал маленький тиран, едва его сняли с лошади. А найдя приют и защиту у Тани в объятиях, и вовсе начал подрёмывать. Вот только сон малыша оказался тревожным, он часто просыпался, проверяя, всё ли хорошо и не пропала ли и его мама. Не пропала.

Карета тихо катила по городу, вскоре дома попроще сменились прятавшимися в зелени садов богатыми особняками. Около одного из них и завершился их путь.

— Куда вы меня привезли? — рассмотрев, открывшийся вид в окошко кареты, подозрительно поинтересовалась Татьяна. Сидевший напротив нее герцог, всю дорогу к дому хранивший молчание, только хмыкнул в ответ. Всё это время он не спускал державшей на руках малыша Тани глаз, внимательно наблюдая за тем, как тот жмётся к женской груди, как ласковые женские пальцы гладят темноволосую кудрявую головку ребёнка. Непривычно было следить за тем, как молодая красивая женщина, по сути, чужая этому мальчику, в отличии от его первой жены, успокаивающе шепчет малышу на ушко разные глупости, укачивает на его руках, целует в потный лобик. Даже завидно. Он был бы не прочь поменяться местами с собственным сыном. Чтобы и его вот так ласково погладили по голове и прижали к своей груди.

— Почему вы молчите? Это так трудно просто ответить на мой вопрос?

— Мами…

— Тише-тише. Всё хорошо, мой маленький, я с тобой, — Таня успокаивающе погладила захныкавшего Рэма по спинке. Теперь придётся привыкать его так называть, хотя душа и не очень лежит к этому имени.

— В мой дом. Теперь вы будете жить здесь, — наконец-то соизволил ответить Экшворд.

— Вот как? Вы приняли решение, не соизволив посоветоваться со мной. Впрочем, вполне ожидаемо. Извольте тогда распорядиться, чтобы послали за нашими с ребёнком вещами. И няней. Рина оставалась в доме, когда нас с малышом похитили. Мальчик привык к ней.

— Что-то ещё?

— Как вы собираетесь поступить в отношении меня? Вы так и не сказали.

— Узнаете, леди Тьяна, узнаете. Это ваше настоящее имя?

— Татьяна, но можете звать Тьяной. Я уже привыкла к такому его варианту.

— Добро пожаловать в мой дом, леди Татьяна.

Дверца кареты открылась, первым наружу выбрался Экшворд, следом за ним подбежавшие слуги помогли выйти из кареты и Тане. Она не знала, в качестве кого её пригласили в дом: гостьи ли, пленницы ли? Никто не снизошёл поделиться информацией, зато провели в богато обставленные комнаты, служанки помогли привести себя в порядок, даже поесть принесли. Спустя пару часов ей в ноги с криком упала Рина:

— Миледи! Я так испугалась, когда вы с малышом пропали! Думала, вас убили. Потом набежали какие-то люди, вас искали. кричали, требовали ответа. Я так счастлива, что с вами всё в порядке.

И вот только после этого Таня смогла вздохнуть с облегчением. Её услышали и пошли навстречу. Это уже огромный плюс. Значит, есть надежда на разумный диалог.

— Рина, присмотри за моим сыном. Его настоящее имя Рэм, Рэмион. Он скоро должен проснуться.

— Не переживайте, миледи. Я справлюсь.

Сидеть в ожидании, было не в её натуре. В минуты волнений, Татьяна всегда предпочитала действие, тоскливому ожиданию. Сейчас она также предпочла сидению в своей комнате разговор с Экшвордом. Что он там ещё задумал? Вот только икать никого не пришлось. Его Светлость сам объявился.

— Уже готовы? Следуйте за мной! — приказал Экшворд и, развернувшись, быстрым шагом отправился по лестнице вниз.

— Куда? Что вы задумали? — Таня, подхватив юбки, поторопилась догнать куда-то спешащего герцога.

— Помните уговор? Три раза «да»? — обернулся он к Тане.

— Я ещё не страдаю от склероза, — огрызнулась она в ответ.

— Но, а вдруг память девичья, — подколол её герцог, внезапно притормаживая и беря Татьяну за руку. — Нас уже ждут. Смотрите, вы обещали.

Идти пришлось недалеко, всего лишь в родовую часовенку, где их уже ожидал жрец.

— Ваша Светлость, всё готово для обряда.

— Какого обряда? — всполошилась молодая женщина. Вот ни на какие обряды она точно своего согласия не давала.

— Помните, вы обещали мне довериться, иначе я ничем не смогу помочь, — предостерегающе поднял руку Экшворд.

— Рейгар Хенри Экшворд, готов ли ты связать свою жизнь и судьбу с этой женщиной?

— Да.

— А вы, дочь моя, добровольно и осознанно вручаете свою жизнь и судьбу в руки этого мужчины?

Её руку сдавила сильная ладонь герцога, напоминая о данном обещании

— Да.

— Готовы ли быть рядом друг с другом в минуты горестей и печалей? Разделить радость и счастье, поддерживать и помогать друг другу, заботиться и беречь семейный очаг?

И снова напоминание.

— Да.

Довольно болезненный надрез на левой руке и гулко падающие капли крови в подставленную чашу. Вспышка пламени, сияние алтарного камня и лёгкий запах озона. Словно, после грозы.