Подсадной кролик - Фаина Раевская

— Домой, сынок, домой! Это хто ж такую махину соорудил? Немцы, что ль?

В общем-то «БМВ», конечно, немцы собирают, но я, опередив Ромку, ответила:

— Не, дедунь, наши, советские постарались! — Мне казалось, что любое упоминание о врагах растревожит душевнобольного деда.

— Молодцы, — одобрил Степаныч и гордо уставился в окно.

На даче нас ожидал сюрприз в виде Михаила. Он резво скакал то на одной ноге, то на другой, пытаясь согреться. Оказывается, опять похолодало, а я и не заметила. Дед Степаныч, кряхтя, вылез из «танка», таща за собой ружье. При виде его Мишка вскинул обе руки.

— Здорово, Михаил! — поздоровался Степаныч. — А меня тута дружки твои на танке катають. Ну, доложу тебе, я такого отродясь не видал! Сушший зверь! Теперя мы с такой техникой погоним отсюда фрицев, как пить дать, погоним. Как там тетка твоя, Кузьминична? Чай, выпишут скоро? Сколько ж можно по гошпиталям шлындать? Ты скажи военврачу, пушшай выписывють. Да передай тетке, мол, Степаныч отряд сколотил, танк, скажи, завел, вертайся скорее, надоть остатних фрицев из лесу гнать. Понял, чай?

Брови Михаила поползли вверх. Он так и стоял с поднятыми бровями и руками, от изумления не произнося ни слова.

— Эх, беда, контуженый паря, оттого и молчить, — с этими словами Степаныч скрылся в своей избушке и уже оттуда крикнул:

— А полено завтра вам сухое принесу!

— Мишка, привет, — обрадовалась я, — а ты какими судьбами? Вроде завтра собирался приехать? Да ты руки-то опусти, Степаныч ушел уже.

Михаил опустил руки:

— Не работает сегодня клуб. Часов в шесть Мулла всех выгнал. По-деловому суетятся ребятки, видать, затевают что-то. Я тетку покормил и сюда. А вы что, в партизаны записались?

— Точно, — засмеялся Ромка, — это вот она все. Дед нас подстрелить хотел, а Женька его уболтала, и, как видишь, Степаныч принял нас в свой отряд. Так что мы теперь красные партизаны! А полено вместо ордена!

— Я согласна на медаль! — поддержала я шутку, и мы вошли в дом.

Вчетвером, к нам присоединился еще и Монморанси, уютно расположились на кухне и принялись анализировать ситуацию.

Мишка настаивал, чтобы мы пошли к его соседу-следователю. Ромка настойчиво предлагал сдаться милиции и пойти в тюрьму, кот безумными глазами смотрел на разгорячившихся ребят, но ничего не предлагал, а просто молча удивлялся таким крутым переменам в собственной судьбе. По правде говоря, я приуныла. По словам моих друзей, выходило, что жить мне осталось совсем немного, что Мулла поднял по тревоге все свое войско и меня ищут по всему городу и его окрестностям. Наконец, Мишка с Ромкой притихли и вопросительно уставились на меня. Пора принимать решение.

— Ну что ж, — протянула я, — раз другого выхода нет... Придется обращаться к Мишкиному соседу. Завтра утречком вы отправитесь к нему. Прихватите фотографии и магнитофонную пленку. Ты, Роман, все ему расскажешь. Все, понял? А ты, Михаил, должен убедить своего соседа не ходить в милицию. Пусть занимается этим делом в частном порядке. Если надо, мы ему хорошо заплатим. Все, мальчики, по койкам. Завтра у вас тяжелый день.

— Женя, а как же ты? — Алексеев жалостливо посмотрел на меня.

— А что я? Не волнуйся, мы со Степанычем отобьемся, если что. Партизан я или нет? — храбро улыбнулась я, хотя на душе скребли кошки. — Вот возьмите. Это снимки, а это магнитофон с записью беседы мэра и Муллы.

Отдав все вещественные доказательства, я собралась подняться в омерзительную розовую спальню, чтобы попытаться заснуть. Громкий крик Мишани меня остановил.

— Рыжий! — Мишка смотрел на фотографию и хлопал глазами. — Точно он! Все время возле Муллы трется!

— Где? — в один голос воскликнули мы с Алексеевым.

— Да вот же, вот! — Мишка тыкал пальцем в... спину на фотографии.

Точно! Это Гошка! И как я, тетеря, не могла вспомнить эту спину! Теперь понятно, почему она казалась мне такой знакомой: еще бы, десять лет я на нее любовалась! Рыжов-то сидел передо мной, на предпоследней парте! Ну, вот и все. Все встало на свои места. Как-то сама собой сложилась картинка: кто, когда и за что убил Славку. У меня внезапно пропали силы, и я с глухим стоном сползла на пол. Было очень горько и больно. Славка мертв, и убил его Гошка. Уткнувшись носом в колени, я заревела. Совсем как в детстве, со всхлипываниями и невнятным бормотанием. Хотелось вернуться на несколько лет назад, в школу, где еще нет убитого Ковалева и убийцы Рыжова, где будущее кажется светлым и радостным и где школьные друзья клянутся в вечной дружбе и обещают прийти на помощь в трудную минуту.

Наплакавшись вдоволь, я добрела да спальни, не раздеваясь, рухнула на кровать и провалилась в черную яму сна без сновидений. Сквозь полубессознательное состояние я чувствовала, как заботливые руки ребят подложили под голову подушку и накрыли меня одеялом.

По моим ощущениям, я проснулась очень рано. Мишка с Ромкой еще спали. Они опять расположились на полу, а поперек их тел сопел Монморанси. Где-то я уже видела эту картинку.

Настроение, честно говоря, было фиговое. Вчерашнее открытие подорвало слабые дамские силы, и на меня навалилась полнейшая апатия. Необходимо было что-то предпринять, чтобы пробудить интерес к жизни. Сначала я приняла душ, сперва холодный, потом горячий и опять холодный. Организм зашевелился. Отлично! Теперь — чашка любимого кофе со сливками. И напоследок ставший уже привычным ритуал побудки моих боевых товарищей.

— Мальчики, подъем! — голос окреп и вновь обрел командирские нотки. — Пора за работу! Кстати, а что вы делаете на полу в моей спальне? Я, кажется, вас сюда не приглашала!

Мальчики, сонные и несчастные, оторвали головы от импровизированных подушек.

— Женя, ну что тебе не спится, а? — пробормотал Михаил.

Ромашка тоже бубнил что-то себе под нос.

— Как вы можете спать в такое трудное для меня время?! У вас ответственное задание, а вы... — в сердцах я махнула рукой, задев ненароком Алексеева. Ромка подскочил и волчком завертелся на месте. Интересно, куда это я ему попала?

— Что ж ты меня все калечишь, вражина? Тебе ведь самой потом этим пользоваться! — закатив глаза, стонал Ромка. Вопрос серьезный, и я на минуту задумалась: чем в Ромке я могу пользоваться? Разве только его головой, и то не всегда. На первый взгляд, голова потерпевшего не содержала никаких повреждений.

— Все, пора вам отчаливать, господа хорошие, — вынесла я приговор двум страдальцам.

— А завтрак? — в один голос воскликнули оба. Кот, робко мяукнув, присоединился к голодным мужчинам.

— Следователь накормит. И хватит препираться! — прикрикнула я на ребят. — Пора меня спасать. Время дорого, нельзя его просто так разбазаривать! Роман Александрович, у вас опять возникли вопросы?

— Да, — кивнул Ромашка, — и много. Я хотел бы узнать...