Без пощады - Саймон Керник

За мной появился Дэниелс, и я безотчетно отступил в сторону. Он выругался и вскинул пистолет.

— Не дергайся, Дэниелс, — сказал бандит, и я сразу узнал голос ублюдка Мантани. — Брось пушку, или я вышибу ей мозги.

— Отпусти ее, Мантани, — спокойно ответил Дэниелс. Разумеется, он мог позволить себе быть спокойным, ведь это не его жену держали в заложниках. — Если не отпустишь, я убью тебя. Ты же знаешь, я не шучу.

Мантани продолжал пятиться, до окна оставалось совсем чуть-чуть. Человек на крыше уже встал и медленно приближался.

— Не будешь нам мешать, мы тебя отпустим, — сказал Мантани Дэниелсу. — Хотя после сегодняшнего за тобой должок… Нам нужны только Мерон и его бабенка.

Дэниелс сделал шаг вперед, потом еще один. Черный, удушающий дым стал заполнять комнату, треск пламени с нижнего этажа усилился.

— Сдвинься на дюйм, и она труп. — Мантани сильнее вдавил дуло дробовика ей в щеку, лицо за маской скривилось в звериный оскал. — Я убью ее, сука, знаешь, что убью.

Дэниелс сделал еще шаг.

— Что ты делаешь, Дэниелс? — Таким высоким голосом я в жизни не кричал. — Он же ее убьет!

— Нет, не убьет. Не убьешь ведь, Мантани? Потому что если убьешь, то и я тебя убью, а тебе неохота умирать.

Я и сам приблизился на шаг, мучительно пытаясь сообразить, что делать, и по-прежнему сжимая в руке нож.

— Не рискуй, Дэниелс! Это же моя жена!

— Дэниелс, я пришибу ее, ей-богу пришибу! Мне на нее насрать!

Второй бандит между тем добрался до окна, но, увидев пистолет в руке Дэниелса, сразу исчез. Мантани остановился, прислонившись спиной к подоконнику.

Кэйти не издавала ни звука. Ее челюсть тряслась, глаза округлились от страха. За годы совместной жизни я видел ее нервной, обеспокоенной, какой угодно — но никогда в таком ужасе.

Дым делался все гуще, с лестницы доносились шаги… мы угодили в западню. У меня началась дрожь в ногах. Я вспомнил о детях. Вспомнил день, когда родилась Клои, мой первенец; вспомнил, каким радостным было тогда лицо Кэйти. Вспомнил, как мы держали дочурку на руках после первого взвешивания. Счастливая молодая семья… И вот как все должно закончиться — в горящем, задымленном коттедже, с горечью измены на губах, по причине, которой мне уже не узнать никогда.

— Даю тебе последний шанс, Мантани. Убери оружие. Немедленно.

Дэниелс приблизился еще на шаг. От бывшего напарника его отделяло не больше шести футов. Хотя в голосе и чувствовалось напряжение, он оставался спокоен. Мантани чуть откинулся назад, словно пытаясь увеличить расстояние между собой и противником. Это выдавало его слабость, хотя обрез он держал по-прежнему крепко.

— Иди к черту, Дэниелс. Сам брось пушку. Вы окружены.

Выстрел оглушил меня и заставил подпрыгнуть.

Голову Мантани отбросило к окну, и стекло обильно забрызгала кровь. Дробовик дернулся и разрядился в потолок. Когда тело Мантани обмякло и повалилось на бок, Кэйти бросилась к Дэниелсу. Человек снаружи вскочил на ноги. В руке у него был пистолет, но вместо того чтобы им воспользоваться, он побежал по крыше, снова поскользнулся и исчез из виду. Дэниелс оттолкнул Кэйти и выпустил ему вслед еще одну пулю. Скорее всего она не достигла цели, потому что я услышал, как хрустнул водосточный желоб — видимо, бандит зацепил его, когда спрыгивал на землю.

— Живо отсюда! — заорал Дэниелс, обернувшись ко мне.

Я не заставил себя упрашивать и устремился к окну, через которое уже лезла Кэйти.

— Кто-то поднимается по лестнице, — бросил я Дэниелсу на бегу, закашлявшись от дыма, постепенно заполняющего комнату.

В этот момент в дверном проеме возник еще один человек в черном, с помповым ружьем в руках. Но он отличался от других. Во-первых, он был крупнее их — гораздо, гораздо крупнее, и даже густая пелена черного дыма не могла скрыть исходящее от него мрачное, невозмутимое спокойствие, словно вокруг не творилось ничего из ряда вон выходящего. Я мгновенно понял, что это и есть Ленч и что, если он нас зацапает, нам конец.

Дэниелс отпихнул меня, выстрелил и сгреб труп Мантани. Ленч в ответ пальнул из дробовика, разбив еще одно стекло, и скрылся за дверью. Дэниелс дернулся, но его не задело. Он потянул на себя труп и присел, используя его и одну из кроватей как прикрытие, и снова крикнул, чтобы я спасался.

Я одним прыжком перемахнул через подоконник, все еще крепко сжимая в руке нож. И тут Ленч снова выстрелил. Я шлепнулся животом на крышу и заскользил вниз по черепице, к водосточному желобу, отчаянно пытаясь зацепиться за что-нибудь свободной рукой. Кухня была прямо подо мной, чувствовался идущий оттуда жар; крыша могла вот-вот обрушиться, и если я останусь на ней, то полечу в самое пекло.

Кэйти оседлала конек крыши у самого фронтона, держась за кирпичный выступ, в нескольких футах надо мной. Ее взгляд был направлен направо и вниз — человек, свалившийся с крыши, уже вставал на ноги. Из-за угла показался еще один, четвертый, бандит, тоже вооруженный, и сразу стал в нас целиться. Из дома вновь раздались выстрелы — сначала дробовик, потом пистолет Дэниелса.

— Сюда! — крикнула Кэйти и, прежде чем я успел ответить, начала съезжать на заднице с противоположного ската. Я последовал ее примеру, швырнув нож на землю, чтобы не мешался, потом свесился с желоба и спрыгнул на землю. В пятнадцати ярдах впереди, в конце лужайки, стояла одноэтажная деревянная студия, где Мидж любила рисовать. А за ней нас ждала свобода.

— Бежим! — крикнул я, одновременно нашаривая в кармане ключи. Те, что от коттеджа, я носил в основной связке, а вот ключ от студии… Несколько месяцев назад я снимал его, чтобы сделать дубликат, но вернул ли потом на место? От души надеясь, что ответ будет положительный, я подхватил с земли нож, и мы со всех ног бросились к студии. Преследователи наседали нам на пятки.

Когда мы добежали до двери студии, меня уже охватила паника. Я точно помнил, что тот ключ был меньше других — тоненький такой, с круглой головкой. Я, как мог быстро, ощупывал в темноте связку, молясь, чтобы мне повезло. Господи, помоги… Пожалуйста!

Перестрелка в спальне стихла, слышался только непрекращающийся шум дождя и рев огня. Мирный домик, в котором мы искали убежища от суеты современного мира, становился добычей прожорливого пламени.

Кэйти оглянулась:

— Быстрее!

Наконец мои пальцы нащупали круглую металлическую головку. Вот он! Я стал искать замочную скважину. Судя по топоту, бандиты быстро приближались; раздался крик с требованием поднять руки.

Наконец ключ вошел в замок. Провернув его всего один раз, я открыл дверь, втолкнул Кэйти внутрь и бросился за ней в темноту студии. И не думая включать свет, захлопнул дверь и стал на ощупь искать задвижку.

В студии стоял еле уловимый запах лака и благовоний. Мидж, работая здесь, частенько курила травку. Я сделал такой вывод не только потому, что ее на редкость бездарные абстрактные полотна могли быть порождением только одуревшего от наркоты мозга; скорее, меня убедили припрятанные по углам косячки, которые я время от времени тут находил.