Звезда сапфировых вершин - Светлана Белл

Мне показалось, что я стою на скале и сейчас мне предстоит прыгнуть в холодную воду. Но отступать было некуда, и я тихо сказала:

— Дело в том, что я действительно не планирую возвращаться на Побережье. Если я и полечу туда, то лишь для того, чтобы увидеть старых друзей, решить деловые вопросы и полюбоваться океаном. Вот и всё.

— Но как же ваш муж?

— Капитан Эдвин, я ушла от мужа. Навсегда.

Я готова была к любой реакции Эдвина, ведь я так мало его знала. Мне стало бы невыносимо горько, но я бы не удивилась, если бы он поднялся с выступа и холодно произнес: «Простите меня, госпожа Злата, но нам больше не о чем говорить. Я не готов к общению с женщинами, которые так легкомысленно и небрежно относятся к институту брака!»

Но Эдвин, подняв на меня глаза (мне показалось, что в них заиграли океанские брызги), сочувственно произнес:

— Я вижу, что вам довелось пережить много боли, милая Злата. Расставания всегда даются очень тяжело.

Он легонько провел ладонью по моим волосам — почти по-братски, так успокаивают расстроенную маленькую девочку, а моему телу пробежала огненная волна. Я крепко сцепила пальцы, чтобы Эдвин не понял, что со мной происходит.

Где-то стучали напольные часы, и я не понимала, быстро или медленно бежит время. Но мне было так хорошо рядом с этим человеком! Так тепло и радостно, как не было никогда в жизни.

— Я очень сожалею, что не смог приехать к вам вечером, дорогая Злата, — вдруг проговорил Эдвин. — Королева Мара в последнее время заваливает меня самыми нелепыми поручениями, и вчера я освободился только к полуночи. Я даже не смог узнать, где устроил вас Марген, поэтому решил навестить с утра на рабочем месте. Нисколько не доверяю этому человеку. И вы ему не доверяйте. Не люблю сплетничать о людях, но вы должны знать, что Марген — коварный интриган и страстный любитель женщин. Берегитесь его, Злата. Не оставайтесь с ним наедине. Вы знаете… Я боялся, что он уже вчерашним вечером начнет лезть к вам с непристойными предложениями. Хорошо, что этого не случилось.

— Господин Марген действительно пытался… пытался… — решилась признаться я, но не знала, как выговорить эти слова.

Я увидела, как побледнел Эдвин, какими ледяными стали его голубыми глаза, и даже испугалась. Но продолжила.

— Вчера вечером, в парке, он… Одним словом, он был намерен… Но ничего не успел. Подошли дворецкий Тони и розовый вершик, и всё обошлось.

— Подлец… какой же он подлец… — с ненавистью процедил Эдвин, и я увидела, как побелели его скулы, как сдвинулись брови. — Вы можете не продолжать, Злата, я всё понял. Но этого я не оставлю! Зло должно быть наказано. Сегодня же я вызову его на дуэль.

— Что вы, не надо! — вскрикнула я, мысленно браня себя на чем свет стоит за то, что не придержала язык за зубами.

— Неужели вам жалко его? — Эдвин обернулся ко мне, и я поразилась, каким бледным стало его красивое лицо.

— Нет, мне будет жалко, если что-то случится с вами… — не подумав, выпалила я. И, совершенно смешавшись, раскрасневшись, заговорила: — Пожалуйста, не связывайтесь с ним! Я ведь и сама в чем-то, наверное, виновата. Согласилась пойти на вечернюю прогулку в темный парк. А ведь меня даже Альда предупреждала, что так делать не стоит!

— Вы виноваты? — воскликнул Эдвин. — Нет, никогда так не говорите! Вы были в праве пойти куда угодно и даже вести себя, как угодно. Но ведь это он напал на вас, а не вы на него. Так что виновен во всем исключительно он! А если бы дворецкий не появился вовремя? Я думать не хочу о том, что бы тогда случилось. Нет, нельзя его оправдывать. Дуэли не избежать.

— Я прошу, не делайте этого, — умоляюще повторила я. — Я не знаю законов вашей страны, но понимаю, что дуэли не одобряются ни в каких землях. Если вы убьете Маргена, вас наверняка посадят в тюрьму. Верно?

Эдвин печально кивнул: «Возможно».

— Вот! А если удача будет на его стороне, и он убьет вас… И вы погибнете… То я…

— Вы огорчитесь? — мягко улыбнулся Эдвин.

Вспоминая то, что случилось дальше, меня по сей день охватывает невыразимо жаркое чувство, словно я нахожусь на горячем песке возле могучего океана. Накатывают нежные волны, розовеют щеки. Всем телом я ощущаю прекрасное солнечное тепло.

Эдвин придвинулся ко мне, осторожно взял за руки — и согрел похолодевшие пальцы большими теплыми ладонями. Он поправил выбившуюся из прически прядку, коснулся губами моего лба. На миг Эдвин отодвинулся, приблизился снова — и сильно, но ласково обнял. Я и сама не поняла, как, забыв обо всем на свете, тоже крепко обвила руками его шею. В тот же миг я ощутила головокружительную, обволакивающую, медовую сладость. Мы целовались, и моя душа взлетела выше сапфировых вершин, выше облаков, выше неба.

Всем сердцем, всем телом я наслаждалась восхитительным полетом, но больно рухнула на землю, когда услышала презрительный женский голос:

— Так вот как вы работаете, уважаемая Злата! Так вот чего стоят ваши правила нравственности? — еще более белая от возмущения Ирэна стояла рядом с нами, но пальцем грозила только мне — господина Эдвина она будто бы и не замечала. — Уверена, что ваше непристойное, мерзкое поведение достойно не только выговора, но и солидного штрафа! Не подумайте, что я ничего не вижу и не замечаю! Я поставлена наблюдать за вами и, в отличие от вас, выполняю свою работу хорошо. Немедленно доложу господину Маргену о том, чем вы тут занимаетесь!

Глава 29. Мы просто взрослые люди

Я, красная, как южное вино, поднялась с выступа и не нашлась, что ответить. Ирэна во многом права. Я держусь непристойно и позволяю себе лишнее.

Эдвин тоже встал, спокойно взял меня за руку и холодно произнес:

— Можете не утруждаться докладом для казначея, уважаемая Ирэна. У меня с господином Маргеном тоже будет серьезный разговор.

Еще раз негодующе взглянув на нас, Ирэна удалилась, едва не споткнувшись от возмущения об одну из ступеней мраморной лестницы.

— Что мы творим, Эдвин… — пробормотала я в совершенной растерянности. — Так нельзя… Я не должна…

— Мы просто взрослые люди и живем свою жизнь, — спокойно отозвался Эдвин, крепко сжав мою ладонь. — Я никогда не допустил бы ничего подобного, зная, что у вас благополучные отношения с мужем и вы вернетесь в семью. Но теперь я убедился, что у