Пари на любовь - Анастасия Князева

Эта была встреча, приготовленная Небесами. В тот самый день, когда он, впервые, увидел ее, весь мир потерял свои краски и перестал для него существовать. Андреас влюбился сразу же. Искренне, всем сердцем, навсегда... Он был готов на все ради нее. Одно слово любимой и Андреас мог умереть, но она решила, что это слишком легкий конец для него.

— Почему?! Почему, — сквозь стиснутые зубы, прошипел мужчина, сжимая руль с такой силой, что костяшки и фаланги пальцев стали мертвенно-белыми, вены на шее вздулись и готовы были разорваться, а он только и делал, что гнал по дороге вперед, к закату. Андреас, будто вступил в гонку со временем и соревновался с самим солнцем. Скорость уже была настолько высокой, что шины стали плавиться, оставляя на асфальте черные следы, а он так ничего не и не замечал.

Когда цель была достигнута и он добрался до того места, куда так стремился, в нем не осталось ничего. Мужчина был опустошен и разбит. Все внутри горело и полыхало адским пламенем.

Оставив машину на дороге, даже не стал запирать ее. Анедреас захлопнул дверцу и, шатаясь, с трудом передвигая ноги, побрел по узкой, вымощенной гравием, дорожке. Перед глазами все расплывалось, слезы не давали ничего разглядеть. Но, ему это и не нужно было. Он знал это место, как свои пять пальцев, и, даже с закрытыми глазами, мог найти могилу любимой...

— Я снова пришел, Агапи, — прошептал Андреас, упав на скамейку, без сил. — Постоянно обещаю больше не делать этого и, все равно, возвращаюсь... Я не могу без тебя, — слезы потекли по щекам мужчины. Маленькие капельки бежали до тех пор, пока не застревали в черной, ухоженной, бороде. — Сколько раз пытался заставить сердце не болеть, — ударил кулаком в грудь, — хотел вырвать из него твой образ и свою любовь, но не получается. Оно продолжает любить, даже после того, как тебя не стало... Я так просил тебя, — старые раны на сердце открылись и начали кровоточить, — умолял не торопиться. Если бы ты выбрала, тогда, меня... Если бы дала мне шанс... Один крохотный шанс, — Андреас уронил голову на руки, зарывшись пальцами в густую копну черных, как смоль, волос. — Он не смог защитить тебя... Не уберег... Не смог…

Пребывание в больнице, вдали от Ставроса и наедине с собой, Диана, только, утвердилась в намерении, немедленно покинуть Грецию и закрыть данную страницу своей жизни.

«Я не стану счастливой рядом с человеком, который не способен меня полюбить,» — думала она, складывая одежду в чемодан. Делать это одной рукой было не так уж и просто, но сдаваться Диана не собиралась. Девушка готовилась к выписке, в надежде, что сможет встретить бабушку, когда все будет готово. Клер Хогграт была жестким, несентиментальным человеком. Для нее не стоило большого труда высказать собеседнику в лицо все, что она думает о нем. Вот, и с внучкой было так же. Если после того телефонного разговора Диана допустит еще, какую-либо, оплошность, бабушка ей этого не простит никогда.

— Мисс Хоггарт, что вы делаете, — голос медсестры разнесся по палате, заставив девушку вздрогнуть от страха и выронить из рук коробку с принадлежностями для личной гигиены. Тюбик с зубной пастой и щетка с грохотом ударились об пол. — Ваше плечо еще не зажило, — пожурила ее Анна, — я вам помогу...

Выхватив все из ее рук, она стала, проворно, без особого усердия, складывать вещи. Движения Анны, хоть и были умелыми, а желание помочь — благородным, все же, она не вызывала у Дианы ничего, кроме раздражения. Дабы не смотреть на нее и не мозолить себе глаза, девушка отвернулась к окну, полностью сосредоточившись на пейзаже.

Парк, напротив больницы, где она проводила немало времени, был единственным место для уединения и разговоров с собой. Там, под сенью деревьев, Диана могла думать о своей жизни и не бояться, что кто-то сможет ей помешать. Разве что, надоедливая Анна, приставленная Демитриосом.

«Когда я уеду отсюда, больше ничто не будет меня связывать с этой страной и семьей Кассианидес, — уговаривала она себя, оберегая в сердце маленькое зернышко надежды. — Греция сломала жизнь моей матери, но со мной подобного не случится. Я не такая слабая. Не стану всю жизнь горевать по Ставросу и разбитым мечтам. Не похороню себя под тяжестью воспоминаний!»

Эту клятву Диана дала себе в одну и ночей, когда не могла уснуть. Пролежав несколько часов бесцельно глядя в потолок, молодая женщина обдумала идеальный план, который вознамерилась осуществить в ближайшее время. Сразу, как вернется домой, в Англию. И первым пунктом в этом списке были уход с ненавистной работы и переезд, на который Диана, так долго, не могла решиться...

Чувство, будто за ней наблюдают, закралось в самое сердце и заставило ее обернуться. Как оказалось, интуиция не подвела девушку. На пороге, в дверном проеме, стояла ее бабушка...

Клер Хоггарт, на лице которой застыло каменное выражение, молча обжигала внучку взглядом. В последний раз, она смотрела нее так, когда Диана пыталась бросить ненавистный колледж ради кулинарных курсов... С тех пор, девушка знала, что когда голубые глаза бабушки превращаются в холодные льдинки, доброго не жди.

— Бабулечка, — произнесла Диана, пытаясь сгладить острые углы и разрядить атмосферу, — здравствуй. Как долетела? Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь?

Но, как оказалось, вопросы и участие внучки, ничуть не растрогали женщину. Не говоря ни слова, она начала медленно приближаться к ней, припадая на трость, с которой не расставалась уже много лет.

Скоропостижная смерть единственной дочери очень подкосила Клер. Она, тогда, едва справилась с депрессией и не сдалась только ради внучки, которой требовался опекун...

Сколько же бед и несчастий пришлось пережить бедной женщине! С тех пор, как не стало ее мужа — первой и единственной любви Клер, внутри нее, словно, что-то сломалось. В ней больше не осталось тепла, не осталось света. Ничего, кроме постоянной борьбы.

— Как ты могла, Диана?! — остановившись напротив внучки, она пронзила ее своим взглядом. Тонкие, седые брови Клер удивленно взметнулись вверх. — Ты обманула меня! Меня, — ткнула указательным пальцем себе в грудь, — внучка. Солгала той, кто всю жизнь заботилась о тебе! Этим решила отплатить своей бабушке? В обмен на мои слезы, мои старания, в обмен на мою жизнь. Разве, этого я заслужила, Диана?! Скажи мне! Чего молчишь?!

Девушка не могла и слова молвить. Она знала, что виновата. Знала, что поступила самым низким, грязным и жестоким способом с единственным родным человеком... Чувство вины и презрения к себе жило в ней с того дня, как Диана, в тайне от бабушки, купила билет в Афины. С тех самых пор, не было и часа, чтобы она не думала об этом. Клер удалось воспитать внучкой очень совестливым и честным человеком. Но, в итоге, она стала единственной, кому та солгала...

— Бабушка, — Диана попыталась коснуться ее плеча, но женщина не позволила. Отбросив руку внучки в сторону, она отступила на шаг назад. Глаза девушки наполнились слезами, сердце дрогнуло в груди. — Бабулечка...

— Нет, — выставив раскрытую ладонь вперед, Клер заставила ее замолчать. — Никаких слов. Не потерплю новой лжи. Даже не пытайся оправдаться, — заметив жалкую попытку девушки заговорить, она прервала ее, — все равно, не поверю. Мы, сейчас же, возвращаемся в Лондон! Немедленно! Девушка, — обратилась к медсестре, что суетилась рядом, — это вещи моей внучки? Вы можете позвать кого-нибудь, чтобы помогли нам донести сумку до такси, — попросила Клер.