Когда обрывается лента - Джеймс Хедли Чейз

Он вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь.

Вечером Хомер Хейр, Сэм Каршем и Луцилла собрались на семейный совет. Каршем только что вернулся из клиники, где обрабатывали его ссадины и шишки. Он уже почти оправился от посещения полиции, но временами еще прикладывал к глазу кусок льда и жалобно стонал. Однако ни Луцилла, ни Хейр, глодавший цыпленка, не обращали на него внимания.

— Я с самого начала говорила, что мне не нравится это дело, — кричала Луцилла. — Вот теперь расхлебывайте!

— Террелл блефует, — уверенно заявил Хейр, не переставая жевать. — Я сказал ему, что это гонорар, и ничего он не докажет. Бэрнетт побоится сказать правду… Так что можете не беспокоиться!

— Вам хорошо говорить, — заскулил Каршем, — поглядите на меня. Эти фашисты меня избили, и знаете, что они говорили? Они обещали каждый раз брать с меня штраф за превышение скорости, как только увидят меня за рулем. И я уверен, они это сделают. Посмотрите только на мой глаз!

— Перестань ныть, — прошипела Луцилла. — Кому ты нужен? На тебя…

Внезапно все трое оглянулись. Луцилла встала, даже Хейр растерялся, увидев входящую Валери. Он с усилием выдавил масляную улыбку, встал и поклонился.

— Миссис Бэрнетт, какая честь! Входите, прошу вас.

Валери перевела взгляд с него на Каршема, потом на Луциллу. Каршем быстро убрал кусок льда и смущенно посмотрел на нее.

— Ну, детки, — засуетился Хейр, — идите-идите, миссис Бэрнетт вы не нужны!

— Напротив, — холодно возразила Валери, закрывая дверь. Она была бледна, но выражение ее глаз и твердо сжатые губы заставили Хейра насторожиться. — Ваши помощники, без сомнения, знают, что вы шантажируете меня…

Каршем вздрогнул, Луцилла побледнела.

— Мне неприятно это слышать, миссис Бэрнетт, — оскорбленно проговорил Хейр.

— Ничего, вам придется выслушать и более неприятные вещи. — Валери села. — Я вчера разговаривала с шефом полиции. Он хочет засадить вас за решетку на четырнадцать лет.

Хейр всей тяжестью упал в кресло.

— То, что он хочет, и то, что он может, — совершенно разные вещи, миссис Бэрнетт.

— Ну, стоит мне только заявить, что вы и ваши помощники шантажируете меня, и вас всех посадят в тюрьму.

— Прошу не впутывать меня в это дело! — возмутился Каршем.

— Замолчи, ты!.. — перебил его Хейр и продолжал: — Должен ли я напомнить, что грозит вам, миссис Бэрнетт, если вы доверитесь Терреллу? Допустим, для нас это кончится плохо… Но ведь Террелл не сможет скрыть того факта, что ваш муж — убийца. И, насколько я понимаю, вы дали мне деньги для того, чтобы это дело осталось в тайне?

Валери покачала головой и возразила:

— Это неверно. Я дала вам деньги, потому что вы шантажировали меня. У полиции и у моего банкира записаны номера банкнот. К тому же полиция знает, от кого вы получили деньги. Им будет очень легко доказать, что вы шантажировали меня. Вы и ваши помощники!

— Но позвольте!.. — капли пота выступили на лице Каршема.

— Замолчишь ты наконец?! — рявкнул Хейр. — Миссис Бэрнетт, я полагаю, что вы просто блефуете. Неужели вам безразлично, что вашего мужа обвинят в убийстве?

— Мне это не безразлично, — тихо ответила Валери. — Но теперь я поняла, что меня шантажируют. И пусть лучше моего мужа осудят, чем я буду платить деньги шантажистам. Единственные улики против него находятся в ваших руках. Полиция, конечно, заинтересуется, почему вы утаили их. Эти улики плюс деньги, которые я вам заплатила, приведут вас прямиком в тюрьму. Вероятно, на такой же срок, какой ожидает и моего мужа.

Хейр почувствовал, что теряет уверенность в себе.

— Я все же надеюсь на ваше благоразумие, — заявил он. — Вашего мужа на всю жизнь упрячут в сумасшедший дом!

— Может быть… Но мы наймем лучшего адвоката, и вполне возможно, что его освободят. — Она протянула руку и взяла телефонную трубку. — Если вы настаиваете на своем, я звоню в полицию.

— Постойте, не звоните! — закричал Каршем.

Валери положила трубку и повернулась к Сэму, который злобно смотрел на Хейра.

— Ты, старый жирный индюк! Я же предупреждал тебя! Теперь мы попали в переплет, и ты, разнообразия ради, помолчи. Я сам улажу это дело!

Хейр не нашелся, что ответить, и повернулся на своем вращающемся кресле спиной к Валери. Казалось, его сейчас хватит удар.

— Миссис Бэрнетт, — начал Каршем. — Прошу вас поверить, что я и моя жена были против этого. Сейчас мы вернем вам деньги и отдадим вещественные доказательства. При таких условиях вы согласны забыть про это дело? Мы не хотим иметь неприятностей с полицией, а вы не хотите привлекать внимание к вашему мужу. Это разумно, не так ли?

— Дурак, она же блефует! — не выдержал Хейр.

Валери посмотрела на Каршема.

— Отдайте мне пиджак, зажигалку и деньги… — Ее сердце колотилось, но ей удалось холодно посмотреть на Каршема, хотя она боялась не меньше его. — Тогда я постараюсь забыть, что когда-то была здесь.

Каршем бросился к сейфу, вынул из него завернутый в бумагу пиджак, положил на стол золотую зажигалку. Потом достал из портфеля деньги и передал их Валери.

Когда она ушла, Хейр в бешенстве швырнул на пол остатки недоеденного цыпленка.

— Идиоты! Неужели вы не поняли, что это был только блеф! Вы выбросили в окно полмиллиона долларов!

— В самом деле? — ехидно спросил Каршем. Он снова приложил лед к глазу. — Зачем же тогда разбрасываться едой? Если мы так бедны, нам следует беречь каждую крошку!..

До десяти часов вечера Мо просидел в тайнике. Фрис поручил своим парням следить за действиями полиции, и около девяти часов ему доложили, что полицейские ведут поиски в другом районе и опасность миновала. Сэм привел Мо в комнату, где стояла кровать, стол и два стула.

— Они уже ушли отсюда, — сказал Фрис. — Что ты собираешься делать?

Сидя в тайнике, Мо оплакивал Джека. Его горе было искренним: он боготворил Джека, и жизнь без него казалась ему ненужной и пустой. Мо не мог себе даже представить, что он будет делать без друга. Словно перед ним захлопнулась дверь в будущее. Те пять тысяч, которые они прихватили из квартиры Харди, теперь ничего не значили. К чему деньги, если Джека нет в живых?

Фрис растерялся. Таким он еще не видел Мо: поникшие плечи, дрожащие руки, безжизненный взгляд…

— Мо, бэби, что с тобой? Я могу посадить тебя на пароход, который сегодня отплывает на Ямайку… Деньги у тебя есть?

Мо положил портфель с деньгами на стол и уставился в одну точку, словно и не слышал вопроса Фриса.

— Бэби, ты должен собраться с силами, — настаивал тот. — Они в любое время могут вернуться, они ведь знают, что мы с тобой друзья. Тебе нужно уходить отсюда.