Планета Океан - Мария Ивановна Поступальская

Всякий раз батисферу приходилось спешно поднимать на поверхность, а людям в камере и тем, кто спускал исследователей с палубы судна, переживать очень тяжелые минуты.

Однако несмотря на все эти страхи и неприятности, Биб во время своего погружения в глубины видел такие чудеса, что…

Впрочем, о чудесах поговорим позже. Сначала познакомимся с другими исследователями глубин.

Батисфера Биба в 1934 году погрузилась на глубину 923 метра. Об этом писали в газетах и журналах, обсуждали это событие ученые, моряки, журналисты. Человек проник так глубоко в пучину вод — это казалось удивительным и неправдоподобным.

Но через несколько лет помощник Биба, Бартон, опустился почти на пятьсот метров ниже.

А нельзя ли проникнуть еще глубже? Решить этот вопрос было трудно. Чем ниже опускать батисферу, тем толще должны быть ее стены: ведь на большей глубине и давление воды больше. А трос, на котором висит батисфера, нужно делать длиннее и толще. Значит, все сооружение становится гораздо тяжелее. Трос может не выдержать и порваться. Что же делать?

Выход предложил швейцарский ученый Огюст Пикар. Он уже прославился тогда своими полетами в стратосферу, но его привлекала не только воздушная стихия, он мечтал проникнуть в стихию водную.

Наука утверждала, что утяжелять батисферу нельзя. Никакой трос не выдержит чрезмерной нагрузки. Так нельзя ли построить аппарат без всякого троса?

В необозримых океанских просторах самый прочный стальной трос кажется тонкой нитью. Но эта нить все же связывает батисферу с кораблем, который ждет исследователей на поверхности воды. Можно считать, что это не слишком надежная связь, но все-таки связь.

Однако стратостат поднимается высоко над землей без такой связи. Надо попытаться спустить и под воду аппарат, который будет двигаться самостоятельно.

Опыт воздухоплавателей помог Пикару построить такой аппарат. Ученый рассудил, что если дирижабль плывет в воздухе и не падает, потому что оболочка его наполнена легким газом — водородом или гелием, — то надо наполнить оболочку подводного аппарата жидкостью легче воды. Для этого подходит легкий бензин. К баллонам, наполненным бензином, надо прикрепить круглую камеру. Такое сооружение не утонет.

«Но, наверное, и не опустится?» — скажешь ты.

Опустится непременно от собственной тяжести: ведь у этого подводного дирижабля тяжелый груз, или, как говорят, балласт — свинцовая дробь. Если выбрасывать балласт, облегчать вес аппарата, он начнет всплывать.

Не сразу, конечно, все эти соображения пришли к Огюсту Пикару. Долго, очень долго работал он над своим батискафом, как назвал подводный дирижабль. Он остановился на бензине, как лучшем заполнителе баллонов; он перебрал множество веществ, подходящих для такого дела. Сколько проверок и испытаний было сделано, пока он установил, как будут действовать на эти вещества температура и давление воды! Тысячу вопросов надо было решить, разрабатывая конструкцию батискафа и его оснащение.

Балласт, например… После долгой работы Пикар решил, что дробь, утяжеляющую батискаф, нужно «замораживать», то есть создать магнитное поле, чтобы электромагниты сковывали, связывали сыпучий груз. А если отключить электрический ток, балласт начнет понемногу высыпаться из специальных отверстий.

Я не буду тебе рассказывать, сколько трудностей пришлось преодолеть Пикару. Достаточно сказать, что это был колоссальный труд. Конечно, он учитывал все достижения Биба, но строго и неутомимо проверял их. А в результате этих проверок приходилось одни материалы заменять другими, некоторые конструкции совершенно изменить.

Вот, например, кварцевые стекла в иллюминаторах. Казалось бы, надежный, сугубо прочный материал. И все-таки он часто разрушался у Биба. Хорошо, что эти повреждения вовремя удавалось заметить. После множества опытов Пикар убедился, что плексиглас гораздо надежнее кварцевого стекла.

Пикар начал свои работы по созданию батискафа в 1938 году, а к 1948 году его изобретение было завершено. Как видишь, десять долгих лет понадобилось изобретателю, чтобы мечта его стала действительностью.

При первом спуске ученый и его спутник пробыли на глубине двадцати пяти метров всего пятнадцать минут, но в гондоле провели целых двенадцать часов. Очень долго шло откачивание бензина.

А дальше… Дальше Пикар со своим сыном Жаком начал строить новый батискаф, названный «Триестом». Дело в том, что город Триест помог изобретателю деньгами. Поэтому новый батискаф получил такое имя.

Сначала, как почти всегда случается, были неудачи, но ни отец, ни сын не испугались их, и наконец «Триест» достиг мирового рекорда, опустившись на глубину 3150 метров.

Впоследствии батискаф продали военному флоту США. Пикарам пришлось это сделать, так как денег у них было мало, а каждое погружение стоило очень дорого.

Вели проектирование своего батискафа и другие ученые — французы Жорж Уо и Пьер Вильм. Они были корабельными инженерами и внесли изменения в конструкцию Пикара. В 1954 году они спустились в воды Атлантического океана и достигли глубины в 4050 метров. Когда в заданное время электробатареи отключились, балласт начал высыпаться и батискаф стал подниматься на поверхность, исследователи сильно пожалели об этом. Им было обидно, что пришлось пробыть в глубинах только с десяти часов утра до двух часов дня.

— Еще бы хоть часика два! — сокрушался Вильм.

— Ужасная досада! — вторил ему Уо.

Батискаф поднимался всего семьдесят минут. С тех пор начал работать регулярно. Исследователи сделали множество интересных наблюдений и сняли прекрасные фотографии глубоководной жизни.

А неутомимый Жак Пикар в 1958 году начал вместе с американскими инженерами работать над усовершенствованием «Триеста».

Решено было создать новую гондолу, способную выдержать предельное давление воды. После долгой работы и многих испытаний преображенный «Триест» отбуксировали к Марианской впадине на Тихом океане. Глубина ее — одиннадцать тысяч метров.

Погружение на дно этой впадины, самой глубокой в мире, должны были осуществить Жак Пикар и моряк Дон Уолш.

Погода выдалась неспокойная, океан ревел, высокие волны перекатывались через палубу буксирного судна, но исследователи не хотели откладывать погружение.

Конечно, и у них и у команды судна на душе было неспокойно. Жак Пикар, опытный гидронавт, уже шестьдесят четыре раза опускался в океан, но на такой глубине ни он, ни кто-нибудь другой еще не бывал.

Сначала волны сильно качали батискаф. Через иллюминаторы было видно, как планктон, точно снег, вьется вокруг, но этот снег сыпался не вниз, а поднимался вверх. Затем вода очистилась. Пять часов длился спуск — и наконец исследователи на дне.

По счастью, дно оказалось твердым, а Пикар и Уолш боялись увязнуть в нем, если оно будет затянуто толстым слоем ила.

Пробыли исследователи на дне Марианской впадины двадцать минут и, выбросив балласт, благополучно поднялись наверх.

Этот спуск совершенно справедливо называют историческим. Он был окончательным рекордом глубоководных погружений. После него соревнования прекратились, и батискафы стали верными помощниками ученых при исследовании океанских глубин.

Знаменитый