Три ступеньки в небо - Наталья Андреева

Телефон вскоре замолчал.

– Но ведь они могут приехать, Саша, – беспомощно сказала Ирина Витальевна. – Сюда, к нам. Мы что, не откроем им дверь?

– Это ты верно заметила. Они могут приехать. И дверь не открывать глупо. Значит, нам надо уехать!

– Но куда же мы поедем, Саша?

– Разве у нас нет каких-нибудь дальних родственников, которых давно пора навестить? Может быть, среди них найдется еще парочка миллионеров, и, клянусь, на этот раз я не упущу наследства! – пошутил он.

– Миллионеров больше нет, – грустно сказала мать. – Есть только тетя Марина, моя сестра. И Миша, твой двоюродный брат. Но они бедные.

– Отлично! Мы едем к ним!

– Но… как же так? Без телеграммы, без…

– Мама, в каком веке ты живешь? – укоризненно сказал Саша. – У нее что, нет мобильника? Давай, звони!

– Господи, я совсем растерялась! И в самом деле, какая телеграмма? Теперь все так просто, – и мать кинулась искать свой мобильный телефон.

Пока она вела переговоры с сестрой, Саша договаривался с отцом:

– Как ты без нас? Ты же понимаешь, что мне придется взять ее с собой. Она со мной теперь не расстанется.

– Хорошо, что мать уедет. Ире надо сменить обстановку. За эти три года она чуть с ума не сошла, сама одной ногой в могиле… – отец осекся. – Была. Ты не волнуйся, с ней теперь все будет хорошо. Рядом с тобой она оживет, болезни пройдут. Погода хорошая, там южнее, значит, теплее. Погостите у тети Марины какое-то время, та вам только обрадуется.

– Мы будем звонить тебе каждый день, а ты… Ты держись, батя. Меня, скорее всего, начнут искать. Не надо никому говорить, где я.

– Да я уже понял, сынок.

– Как бы тебя ни пытали, ты ничего не знаешь. Главное – Аля. Она умеет уговаривать. Я хочу, чтобы она была счастлива, поэтому ей не надо со мной видеться. Она поплачет немного и выйдет замуж за Женьку, тем более что дата свадьбы уже назначена.

– Так это когда еще! – развел руками отец. – Через полгода!

– Значит, я не появлюсь здесь полгода. Ах да! Деньги! – спохватился он. – Как у нас с деньгами? Насколько Женька постарался? Прибрал к рукам все наследство или кое-что осталось?

– Соберем, сколько сможем, – пробасил отец. – У нас есть кое-какие сбережения. – Он вдруг смутился. – На похороны. И на памятник.

– Мне, что ли? – усмехнулся Саша.

– А кому ж еще? – хмыкнул отец.

– Памятник подождет. Я, пожалуй, еще поживу. У Орлова денег не вздумай брать, слышишь? Он будет тебя покупать, это его метод работы с «материалом». Дорого покупать. Не сдавайся, батя.

– Обижаешь, сынок. – Отец засопел. – Ты, главное, отдыхай. Лечись. А денег я заработаю. В две смены стану вкалывать, таксистом подрабатывать. Главное, что ты жив, сынок.

– Надо сдать мою квартиру. Сможешь?

– Схожу в агентство. Выкрою время.

– Квартира – раз, – загнул палец Саша. – Быть может, я найду себе там работу. В провинции. Это два.

– Работу? Какую работу? Даже не думай об этом! – мама услышала последнюю фразу и разволновалась не на шутку. – Ляжешь в санаторий, Марина все устроит. Она работает медсестрой.

– В санатории? – улыбнулся он.

– На станции переливания крови, – серьезно сказала мама. – Но город маленький, все всех знают. У Марины среди медиков полно приятелей. Тебе мигом найдут хорошего врача, устроят путевку в центр реабилитации для тяжелых больных. Он находится за городом, природа дивная, воздух свежий, вода ключевая. Марина так обрадовалась! Последний раз мы с ней виделись на Колиных похоронах.

– Да, давно.

– Я только беспокоюсь, Сашенька: как же ты доедешь? Ведь это же целый день в поезде! А ты очень слаб. И будут ли билеты?

– Я лягу на нижнюю полку и усну. Если честно, я очень хочу спать. Мне просто необходимо уехать, мама, – мягко сказал он. – Если я останусь, все еще больше запутается. Если вы поможете мне подняться с дивана, сведете вниз и уложите в машине на заднее сиденье, то до вагона я как-нибудь доползу. А потом лягу и усну.

– Как скажешь, Сашенька.

– Ну что? Собираем вещи? – развеселился вдруг Туманов, представив Женькино лицо, когда тот будет безуспешно носиться по Москве в поисках сбежавшего формального владельца холдинга. – Я сейчас посмотрю в Инете расписание поездов. Принесите мне ноут.

Мама метнулась к столу.

– Вот. Работает. Я его заряжала, как чувствовала, что ты вернешься.

– Спасибо. – Он включил ноутбук и подождал, пока загрузится программа. – Сейчас у нас будут билеты.

– Я сменщику позвоню, – поднялся со стула отец. – Скажу, чтобы вышел сегодня за меня.

– Что ж брать-то, Саша? – засуетилась мама. – Из вещей?

– Только самое необходимое, – строго сказал Александр. – Еду купим на вокзале. Чай в поезде.

Он потыкал плохо слушающимися пальцами в клавиатуру и машинально пригладил волосы.

– А дай-ка мне, мама, зеркало.

– Да зачем оно тебе? – отвела та глаза.

– Думаешь, я себя испугаюсь? – усмехнулся он. – Мы давненько не виделись со своим отражением. Соскучились друг по другу. Так что давай, неси.

Она со вздохом протянула ему маленькое зеркальце. Он глянул туда и крепко задумался. Там, в зеркале, был парень, мало похожий на прежнего Сашку Туманова, которого знали все. На синеглазого весельчака, с азартом бросающегося в самый водоворот жизни, туда, где она бурлила и кипела. Впалые сизые щеки, ввалившиеся глаза, то ли блекло-голубые, то ли серые, сухие губы, взгляд тусклый, мышиного цвета волосы. Одна радость, что жив. Да и радость ли?

И кто-то очень не согласен с тем, что он жив. Кто-то попытается переправить-таки его на тот свет. Кому-то он очень мешает.

– Ну что, Орлов? – подмигнул он своему отражению в зеркале. – Я знаю, что ты меня ищешь, злой джинн. Предлагаю тебе бой с тенью. Я не буду тебе отвечать, лупи сам себя. Действуй.

Большую часть пути он, как и обещал матери, проспал. Побег из больницы отнял много сил. В целом он чувствовал себя неплохо, исключая общую слабость и путаницу в мыслях. Система «Александр Туманов» теперь перезагружалась, но винчестер, то есть мозг, был сильно попорчен, многие файлы восстановлению не подлежали. Бодрствуя, он все пытался разобраться в каше в своей голове, понять, что истинно, а что ложно, что было на самом деле, а чего не было, но едва засыпал, вновь превращался в заложника злого джинна. Во сне он по-прежнему думал, что Аля-Ангел умерла, погибла в автокатастрофе, и ему так было легче. Поэтому он предпочитал спать, а не грузиться проблемами. Тем более не хотел их решать. Исчезнуть, слиться, не мешать им… Исчезнуть… Отстукивали колеса. Не мешать…