Мое тайное соглашение - Катерина Шумахер

жажда сенсации. Мы пойманы на месте преступления. И мне конец.

Она наконец выпускает меня из объятий и оборачивается, будто только сейчас заметив моего собеседника у соседней машины. Актриса, заслужившая Оскар.

— Дорогая, — протягивает она, сладко улыбаясь, — не представишь меня своему другу?

Я возвожу глаза к небу. Эндрю приходит на помощь и, сделав шаг в нашу сторону, протягивает руку для приветствия.

— Тимоти Картер, мы с Элизабет — коллеги, — поясняет он, улыбаясь.

Выкрутился. Маринн, растянув свои пухлые губы в улыбке, пожимает руку и восклицает:

— А я вас помню! — она наигранно шлепает себя по лбу. — Это вы вскружили голову нашей Лиззи в клубе в пятницу! Она прямо-таки вся обомлела, — Маринн элегантно откидывает свои шикарные рыжие локоны назад и растягивает рот в улыбке демонстрируя ряд белоснежных зубов, — да и не только она.

Я невольно фыркаю. Она же, не замечая этого, надувает губки и продолжает:

— Жених Элизабет, конечно, не очень этому рад, да, Лиззи? — Маринн сладко улыбается и смотрит на меня.

Я начинаю понимать, что она затеяла. Ну блин, молодец!

— Жених? — уточняет Эндрю. Его лицо совершенно ничего не выражает, но я вижу, что в этот момент он кипит от злости.

— О, да! — радостно подхватывает Маринн, понимая, что попала точно в цель. — Майк закатил такой скандал! В раю, кажется, не все спокойно, но мы-то знаем: милые бранятся, только тешатся!

Маринн поворачивается ко мне и намеренно не замечая моего гневного взгляда, мечущего в неё молнии, продолжает:

— Ты же как раз к нему сейчас едешь, да, милая?

— Какая поразительная осведомленность, — злобно прищурив глаза, выдавливаю из себя я.

— Ты же знаешь, я всегда в курсе дел, — Маринн растягивает рот в улыбке и бросает взгляд на часы, — Ой, боже, я ужасно тороплюсь! Мне пора бежать, увидимся, ребята!

И с этими словами, послав воздушный поцелуй Эндрю, она спешит дальше. По своим злодейским делам.

Он некоторое время следит за тем, как удаляется моя рыжеволосая подруга и только потом переводит взгляд на меня.

— Это не то… — пытаюсь начать оправдываться.

— Не стоит, — холодно прерывает он, — тебя ждет жених.

И развернувшись, направляется в офис.

Я остаюсь стоять посреди тротуара. Чувствую себя отвратительно. Выдыхаю, сажусь в свою машину, завожу двигатель и с обречённым видом выворачиваю на дорогу. Гадство.

Глава 15

Возле бара «Белый кролик» я паркуюсь в пять пятнадцать. Место для стоянки нахожу с большим трудом. Улица настолько загружена машинами, что приходится сделать лишний круг, чтобы наконец запихнуть свой автомобиль поближе к тротуару. Торжество металла над зелёной планетой.

Бар выбран неслучайно. Мы с Майком часто бывали здесь. Это было «наше» место. Находится бар где-то посередине пути между его и моей работой. Поскольку за три года отношений мы так и не съехались окончательно, встречаться здесь было удобней всего, чтобы не тратить много времени на дорогу.

Он уже ждёт меня за столиком. Светлые волосы немного растрепаны, на лице проступила трехдневная щетина. Было глупо надеяться, что он постарается ради меня хотя бы сегодня.

— Привет, — робко начинаю я, занимая свободный стул напротив него.

Он отвечает выразительным взглядом. Мол, нечего тут любезности разводить. Сам при этом напряжённо молчит. День недовольных мною мужчин.

Панели из темного дерева отражают мягкий приглушенный свет ламп и создают ощущение камерности. Потертые от времени диваны обиты темно-синей клеткой, вероятно, перетянутой сравнительно недавно, выглядит она намного свежее, чем весь остальной интерьер.

Людей за столиками в это время дня немного. Пара туристов у окна тихо переговаривается между звоном приборов по тарелкам. Одинокий мужчина за соседним столиком смотрит в экран смартфона и молча потягивает пинту пива, периодически покашливая в кулак. Судя по звукам, выходящим из его горла, он должен потягивать скорее горячий чай. Дома и под пледом.

Официант подходит к столу и вопросительно поднимает брови.

— Ничего не нужно, благодарю.

Он так же молча удаляется, но успевает всего одним движением брови показать все, что думает о таких посетителях бара как я. Интересно, он отрабатывал этот взгляд перед зеркалом? Я вздыхаю и перевожу взгляд на молчаливого соседа по столику:

— Майк, я понимаю, что обидела тебя. И ты имеешь полное право на меня злиться. Но нам нужно все это обсудить, — начинаю я вполне дружелюбно и с необходимой долей сожаления в голосе.

— Нечего тут обсуждать! — отрезает он и обращает все свое внимание к телевизору на стене.

Там транслируют футбол. Согласиться на встречу, но отказаться вести диалог — в этом весь Майк. Медленно считаю до пяти и продолжаю.

— Ты сделал мне предложение, и я думаю, нам есть что обсудить.

Ответом мне служит тишина. Уверенность в необходимости диалога тает на глазах. Я уже жалею о том, что вообще предложила эту встречу. Но иду до конца. Раз уж пришла.

— Я могу наконец нормально объяснить, что не изменяла тебе, и уж тем более не опускалась до тех низостей, в которых ты меня наверняка обвиняешь, — начинаю я.

Майк при этих словах презрительно фыркает. Как же он любит этот пренебрежительный тон без каких-либо дополнительных слов. Просто изобрази звуком своё несогласие, не объясняй ничего, зачем? Будь максимально высокомерным! Пусть сама догадается, с чем именно ты не согласен.

Меня ужасно раздражает эта его черта. Теперь я понимаю это так же ясно, как и то, что таких черт в нем предостаточно.

— Ты злишься на меня из-за одного невинного танца. И уж тем более, поверив сплетням Маринн, а не моим словам, — при звуке ее имени я удостаиваюсь ещё одного презрительного фырка. Будто с лошадью разговариваю! — Когда вы вообще успели так с ней подружиться?! — возмущённо изрекаю я.

Лучшая защита — это нападение. Так держать, Лиззи.

— Теперь это тебя не касается! — он преисполнен невозмутимости. — Невинный танец, говоришь? Типа такой, когда ты перепиваешь в баре и даёшь лапать себя здоровенным мужикам?

— Да ничего не было, — устало повторяю я.