Голос Вессема - Теа Сандет

Я пожала плечами.

— Ей шестнадцать, наверное, тин.

— Как зовут девочку?

— Илена Маноа. Так что теперь?

— Я перезвоню, — ответил Борген Кару и отключил связь.

Я подняла голову — на меня пристально смотрели Теодор, Марко и Анне.

— Ее найдут, — сказала я. — Но мне это охренеть как дорого обойдется.

Дверь открылась, и на пороге появился Ди. Обвел взглядом наши напряженные лица и жизнерадостно спросил:

— А что я пропустил?

Глава 9

Илену нашли через пару часов. Кару удаленно отключил, а потом заново включил чипы всем подросткам Сити, и Илена обнаружилась на самой границе пустошей. Анне повезло что-то удачно соврать полиции про одиночный поход, и Илене не снизили индекс. Я узнала это утром, когда в полубессознательном состоянии брела домой. Мне удалось уснуть на пару часов, и, когда я проснулась от того, что дико хотела пить, компании из Сити уже не было. Я растолкала Ди, попрощалась и пошла к Эме, надеясь, что ее парень, кто бы он ни был, уже ушел домой.

Пока я пыталась не уснуть на ходу, мне позвонил по очереди Теодор, который и рассказал эту невнятную историю спасения Илены, и Борген Кару, сказавший, что нам надо поговорить. Но, посмотрев на мое лицо, он сам предложил отложить разговор до вечера. Я заверила его, что не буду отключать комм и не сбегу в пустоши. В груди зашевелилось неприятное ощущение, что я только что продалась в рабство.

Едва я открыла дверь, на меня налетела Эме.

— Этой жабе не жить! — заявила она вместо приветствия. — Фу, ну от тебя и воняет.

Я молча ушла в душевой отсек и скинула одежду. Эме через дверь принялась излагать мне подробности конфликта между ней, Эдом (наконец-то я узнала, как его зовут) и его девушкой. Вылив на себя два ковша воды и решив, что я уже достаточно чистая, я влила еще один ковш в пересохшее горло и надела свежее белье и вчерашние грязные штаны и футболку. И тут поняла, что Анне смылась в моей куртке. Вернее, в куртке Коди. Я вчера дала ей куртку Коди — наверное, я совсем выжила из ума. А она в ней уехала.

Я села на пол, пытаясь не заплакать.

Зачем я вообще стала ей помогать? Какая мне разница, даже если бы ее изнасиловала половина Гетто, а ее сестра сдохла в пустошах в луже собственной блевотины? Кого-то из них волновало, что умер Коди?

— Плесень, мать твою, ты там спишь или что? — вернул меня к реальности голос Эме. — Я тебе говорю, я ее найду и закопаю! Ты в деле?

— Конечно, — согласилась я. — Только давай после работы.

Я поднялась с пола и вышла из ванной. Ладно, спокойно. Если с курткой Коди что-то случится — я найду способ убить Анне. Или ее сестру. Эме мне поможет, если я помогу ей с подружкой ее парня. В крайнем случае, можно попросить Акселя.

Закинув в рюкзак воду и упаковку питательного концентрата, я двинулась к выходу.

— Ладно, тогда до вечера, — повеселела Эме.

Остановка автобуса, идущего в Промзону, была совсем рядом. Ди уже стоял там и радостно махал мне рукой. Вид у него был довольно помятый. Заметив автобус, я напрягла остатки сил, пробежала несколько метров и запрыгнула в закрывающуюся дверь.

— Как ты? — спросил Ди.

— Отвратительно, — ответила я, усаживаясь рядом с ним.

Я приложила комм к терминалу в подлокотнике сидения, оплачивая проезд, и откинулась назад.

— Это была паршивая идея — напиться вчера.

Без куртки я чувствовала себя голой. Нет, хуже. Я чувствовала себя с содранной кожей.

Я мельком глянула на экран комма и поняла, что денег осталось совсем мало. На проезд обратно хватит, но и только.

— Разбуди меня, когда приедем.

Я прикрыла глаза. Полчаса сна — лучше, чем ничего.

Но заснуть не получилось. Я впала в странное дремотное состояние, слышала, как объявляют остановки, как люди заходят и выходят, мне мерещилось, что это Коди, иногда я почти проваливалась в сон, и тогда мне казалось, что он со мной разговаривает, но я тут же забывала, о чем. Наконец Ди потормошил меня за плечо.

— Приехали, — сказал он, — выходим, быстрее. Я сам отключился, чуть не проехали остановку. Давай сюда, тут можно перебраться через забор, срежем угол.

Утренняя смена начиналась в семь. Сумерки уже сменились тусклым рассветом. Мы со всех ног припустили мимо шлакоотвала, однообразного серого забора и торчащих над ним сливных труб. Местами дорогу перегораживали камни и куски бетона. Ди свернул вправо, перебрался через кучу шлака и пртянул мне руку. Вместе мы снова перелезли через забор и наконец оказались рядом с провалом. Дома, стоящие поблизости, тоже немного перекосило, теперь я это видела. Длинное, словно гусеница, здание склада просело с одного конца и странно закручивалось спиралью. Того и гляди сползет следом.

Я озиралась по сторонам, прикидывая, что еще тут может обрушиться, и, когда Ди внезапно остановился, с разбегу налетела на него.

— А где все? — удивленно спросил Ди.

Я посмотрела в направлении его взгляда и нахмурилась. Рабочая зона была пуста. Несколько человек в комбинезонах с рациями на поясе, военные на транспортной платформе, несколько мужчин в гражданской одежде, техника у края провала — но ни заключенных, ни рабочих из Гетто.

— Мы пришли слишком рано? — предложила я единственное возможное объяснение.

— Тогда где ночная смена? — спросил Ди.

— Ладно, идем.

Мы двинулись вперед, но стоило нам поравняться с группой мужчин в военной форме, как двое из них кинулись нам наперерез.

— Эй, а ну стоять. Это закрытая зона, — сказал один из них. — Вы что, не видели предупреждение?

— У нас рабочий контракт на разбор завалов, — возразил Ди. — Мы и вчера тут…

— Все рабочие контракты аннулированы, — оборвал его второй. — Вам должно было прийти оповещение.

Мы с Ди синхронно полезли за коммами. Положив руку на шокер, один из военных сделал шаг вперед, и я попятилась, на ходу пролистывая сообщения, которые сыпались мне вчера вечером и сегодня утром. Ну да, вот оно — оповещение от службы занятости. Пришло в час ночи, когда я уже была невменяема от джина и усталости. Наверное, если бы я не отключилась в автобусе, то увидела бы его по дороге. Черт, только зря потратила деньги на проезд.

— Простите, офицер, — смиренно сказал Ди. — Кажется, мы пропустили сообщение. Мы уже уходим.

Он схватил меня за руку и потащил прочь. Я обернулась — военные с подозрением смотрели нам вслед. Дорога и в самом деле была