Великосветские игры - Паола Маршалл

— Знаю, — прохрипел Уилл.

Толпа, которая обрадованно расхохоталась, услышав реплику Хенсона, расступилась, пропуская Черного Джека. Тот направился к Уиллу.

— Мы еще не попрощались, — произнес он. — Вот уж не думал, что какой-то любитель собьет меня с ног! Ручаюсь, вас тренировал мастер, но и без того вам не занимать силы и проворства.

— Меня тренировал Джексон, — объяснил Уилл, который уже пришел в себя и теперь стоял без помощи секундантов. — Но я никогда не думал, что мне пригодятся его уроки. — Он помедлил. — Не знаю, нужен ли вам такой совет, но на вашем месте я бы продолжал заниматься своим ремеслом в провинции. Лондон не для вас. — Уилл протянул опухшую ладонь. — Надеюсь, вам хорошо заплатят.

Джек криво усмехнулся.

— Да, но не так, как если бы я победил вас.

Бывшие противники рассмеялись, изумив Ребекку: она не понимала, как мужчины, которые только что обменивались яростными ударами, способны вместе смеяться над шуткой! Нет, мужчин ей никогда не понять — впрочем, а разве мужчины понимают женщин?..

Ее размышления прервал Уилл.

— Идем, Бекки, — произнес он. — Если мистер Хенсон сдержит обещание, нам надо собираться.

Хенсон вмешался:

— Я всегда выполняю свои обещания, мистер Шафто. Но по-моему, вам было бы лучше провести здесь еще один день, чтобы отдохнуть. В таком состоянии вам не проделать длинный и трудный путь. Завтра или через день Остряк Чарли довезет вас в повозке до опушки леса. Дальше вам придется идти пешком. Из соображений безопасности мы не станем провожать вас.

— Мы уйдем немедленно, — заявил Уилл.

— Нет! — вдруг решительно возразила Ребекка. — Тебе не уйти далеко. Я уверена, что мистер Хенсон сдержит свое слово.

От усталости Уилл валился с ног и мечтал только прилечь и отдышаться, поэтому уступил.

Он позволил Ребекке увести его в хижину, повалился на тощий тюфяк и мгновенно заснул. Боль и кровь переполняли его сновидения, и единственным светлым проблеском было видение Бекки — улыбающейся, протягивающей руки и нежно целующей его в грудь.

— Эти туфли мне совсем не годятся, но это все же лучше, чем ничего: босиком мне далеко не уйти.

По приказу Хенсона одна из женщин отдала Ребекке пару поношенных башмаков, чтобы ей не пришлось покидать лагерь босиком. Уиллу разрешили оставить себе башмаки, которые он надел перед поединком. На следующий вечер они отдыхали в своей хижине. Победа принесла Уиллу популярность среди жителей лагеря. Уже не раз он слышал, что, не будь он джентльменом, мог бы стать знаменитым боксером.

Втайне Уилл считал, что луддиты переоценили искусство Черного Джека, но умалчивал об этом. Он быстро оправился от ран и усталости, хотя подбитый глаз продолжал отчаянно ныть.

Отставив туфли в сторону, Ребекка подошла к Уиллу и уселась рядом с ним на земляной пол.

— Уилл… — негромко начала она, — я так и не успела по-настоящему поблагодарить тебя за то, что ты сделал ради меня вчера. После боя ты был не в состоянии выслушивать похвалы, а сегодня мы собирались в дорогу.

— Бекки, я всего лишь поступил так, как подобает мужчине, — пытался защитить жену и самого себя.

— Но какой ценой! — Она осторожно погладила его по щеке, не задев громадный синяк под глазом. — Ты же знаешь, я не хотела, чтобы ты дрался с этим человеком, а когда мне показалось, что ты проигрываешь, я чуть не лишилась чувств… — Она помедлила. — Уилл, я сама не понимала, что со мной.

Он поймал ее руку и поцеловал ладонь.

— Что же такого ты натворила, Бекки?

— Когда все женщины подбадривали Джека, советуя ему еще раз ударить тебя, я не выдержала и закричала: «Давай, Уилл, покажи ему!» Я забылась… — Она густо покраснела и уткнулась лицом в грудь мужа.

Но Уилл рассмеялся и приложил обе ладони к ее щекам.

— Значит, я и вправду был твоим защитником, твоим чемпионом?

— Да, Уилл. — Она заглянула ему в глаза. — Но леди не подобает так вести себя…

— Бекки, вчера я не был джентльменом, а ты не была леди.

— А сегодня?

— Сегодня мы можем быть такими, какими пожелаем. — И он медленно коснулся ее губ.

Здесь в лесу, забыв о далеком прошлом, Ребекка не стала сопротивляться.

Обвив обеими руками его шею, она страстно ответила на поцелуй. Продолжая придерживать левой рукой ее голову, Уилл опустил правую и коснулся груди Ребекки. Она тихо ахнула, но даже не попыталась остановить его. Не прерывая поцелуя, Уилл уложил Ребекку на тюфяк.

И опять не встретил ни малейшего сопротивления. Что было причиной — чувство благодарности или любовь? Уилл не стал строить догадки, не желая терять драгоценное время. На этот раз страсть одержала верх над доводами рассудка.

Он помог Ребекке снять платье, давно превратившееся в лохмотья, она помогла ему освободиться от заляпанных кровью бриджей и почерневшей от грязи рубашки. Они тесно прижались друг к другу.

По какой-то причине Ребекка утратила привычную язвительность, а Уилл забыл, что пообещал ей никогда не делать ничего подобного.

Сначала он хотел быть нежным с ней — чтобы не только не испугать ее, но и уберечь себя от боли, но, как только взглянул на ее лицо, преображенное страстью, мгновенно забыл обо всех условиях и обещаниях. И прошептал:

— Я люблю тебя, моя прекрасная фурия!

Во время поединка он услышал яростный вопль Ребекки, который придал ему силы и стал залогом победы над Джеком. А теперь она лежала перед ним совершенно беспомощная, умоляя о неведомом наслаждении.

Здесь, в ветхой хижине, в чаще леса, вдали от привычного комфорта и роскоши, Уилл и Ребекка заключили настоящий брак.

Потом они затихли, сплетясь в объятиях.

Ребекка склонила голову на широкую грудь Уилла. Вскоре она задремала. Если Уилл и причинил ей боль, то она умолчала об этом. Но, прежде чем заснуть, она поцеловала его в щеку и поблагодарила — словно ребенок, получивший долгожданное лакомство.

«Вот она, настоящая Бекки», — подумал Уилл, прежде чем глубокий сон сморил его. Уже засыпая, он на минуту задумался о том, как поведет себя Бекки утром, когда ею вновь станет управлять рассудок, а не сердце.

Но опасения Уилла оказались напрасными. Ребекка проснулась раньше его, оделась и грустно осмотрела окончательно погубленное платье. Волосы она перевязала куском пряжи — подарком одной из новых знакомых. Среди женщин лагеря у Ребекки появилось немало почитательниц, все они восхищались знатной дамой, которая не желала сидеть сложа руки.

Несмотря на все попытки привести себя в порядок, Ребекка понимала, что выглядит скорее как нищенка.

Покончив с туалетом, она обернулась и обнаружила, что Уилл с улыбкой наблюдает за ней. Вспыхнув, она отвернулась, сделав вид, будто рассматривает туфли.