Образ смерти - Нора Робертс

Брови Евы сошлись на переносице.

– Мне что, придется его благодарить?

– Я сам об этом позабочусь.

– Вот и хорошо. – Ева стянула с плеч пальто и тут же подошла к автоповару. Ей хотелось кофе. – Макнаб действительно ввел тебя в курс дела?

– Чистая правда. Я пройдусь по списку сотрудниц, выловлю тех, кто может согласиться на домашний урок или консультацию. Думаешь, именно так он и действовал с самого начала?

– Не знаю. Трудно сказать. – Ева потерла глаза, потом яростно вцепилась себе в волосы, словно хотела выдернуть их из головы вместе с мыслями. – Но было больше двадцати женщин. Неужели ни одна из них никому не сказала, куда отправляется? Вымышленное имя – да, я понимаю, но если они заранее знали адрес, если назначили встречу, насколько это вероятно, что ни одна из них ни с кем не поделилась, не оставила никаких записей?

– Вероятность мала. Да, я понимаю. Но… Их могло быть больше двадцати. И об этом ты тоже подумала, как я вижу, – добавил Рорк, внимательно глядя на нее. – Он их выбрал, обо всем договорился, и если он почувствовал или узнал, что они кому-то рассказали, он мог просто доиграть спектакль до конца. Пройти этот урок танцев на дому.

– Да, я думаю, мог. И никто бы ничего не заподозрил. А потом заманить их снова или похитить. Поэтому мы вернемся к его предыдущим делам, узнаем, не давал ли кто-нибудь из этих женщин урок на дому за неделю или две до своего исчезновения. Он работает чисто, – продолжала Ева, – всегда проверяет, не наследил ли где. И в то же время он одержим. Я могу себе представить, как он откладывает похищение или переключается на другой объект. Если так, значит, мы это пропустили.

Рорк допил кофе. Кабинет вдруг показался ему до ужаса тесным. Жидкий, желтоватый, как моча, свет едва пробивался сквозь узкое окошко. Комната была не больше обувной коробки.

– Тебе когда-нибудь приходило в голову попросить кабинет побольше?

– Это еще зачем?

– Немного свободного пространства не помешало бы. А то дышать нечем.

– Я дышу нормально. Послушай, Рорк, ты не можешь принимать это на свой счет.

– А как, по-твоему, я должен этого избежать? – возмутился он. – Я – его трамплин, разве нет? Одна женщина мертва, потому что она работала на меня. Другую подвергают истязаниям прямо сейчас. Джулию Росси уже не спасти. Слишком поздно.

– Пока не станет слишком поздно, еще не слишком поздно. – Но Ева понимала, что он ждет честного ответа, и она обязана дать ему честный ответ. А он обязан его принять. – Невелика вероятность, что мы найдем ее вовремя. Не скажу, что это невозможно, но на данном этапе пока не исключено.

– А следующая? Он ведь уже наметил следующую. Номер третий.

– На данный момент он ее выследил, выбрал, собрал информацию по ней. Но тут у нас больше времени. Не надо считать его непогрешимым. Он тоже делает ошибки. К тому же он один, а нас много. Я бросила на это дело самых лучших. На этот раз мы его возьмем. – Взгляд Евы вдруг лишился всякого выражения. Теперь это был бесстрастный взгляд полицейского. – На этот раз все кончится. Но для меня ты бесполезен, если не можешь отставить в сторону эмоции.

– Не могу. Но я могу их использовать. Могу и буду делать все, что нужно.

– Ладно.

– Включая мое право время от времени злиться до чертиков, – добавил Рорк.

– Прекрасно. Только заруби себе на носу: ответственность лежит на нем. Полностью, тотально, абсолютно. Ты за его действия не отвечаешь, это его вина. Если даже мать в детстве использовала его как боксерскую грушу, все равно вина лежит на нем. Он сделал выбор. Даже если его папа, дядя, тетя или кузина из Толидо, штат Огайо, пинали его задницу регулярно каждый вторник, все равно он сам виноват. Мы с тобой оба это понимаем. Мы оба знаем, что такое выбор. Мы оба знаем, что когда мы отнимаем жизнь, при любых обстоятельствах, несмотря на любые оправдания, все равно это наш выбор. Он может быть правильным или неправильным, но это наш выбор.

Рорк подумал и отставил в сторону недопитую чашку кофе. Встретился с ней взглядом.

– Я люблю тебя. По множеству причин.

– Может, позже ты приведешь мне некоторые из них.

– Я приведу тебе одну прямо сейчас. Это твоя нравственная сердцевина. Чистая и несокрушимая. – Рорк положил руки ей на плечи и притянул ее к себе. Нежно поцеловал. – Ну и потом, есть еще секс. Его тоже нельзя сбрасывать со счетов.

– Я так и знала, что ты ввернешь секс.

– Всегда. При любой возможности. Ну что ж… – Рорк отступил на шаг. – Кое-что я могу сделать прямо сейчас. А именно: заказать ужин для всей команды. Не начинай, – продолжал он, грозно вскинув палец. – Даже рта не открывай.

– А я думала, тебе нравится мой рот. Слушай, я не хочу, чтобы ты…

– Я как раз думал, что неплохо бы заказать пиццу.

Ее глаза прищурились, она шумно вздохнула.

– Это удар ниже пояса, приятель.

– Мне известны все ваши слабости, лейтенант. Это будет пицца со сладким перцем.

– Только пусть это не входит у тебя в привычку. Их только начни кормить, они с тебя с живого не слезут.

– Я думаю, твои люди справятся с парой кусков пиццы. Я обо всем позабочусь, а потом займусь списком сотрудниц.

Когда он ушел, Ева закрыла за ним дверь. Она решила поработать в тишине, чтобы никто не мешал. Ей хотелось спокойно подумать, прежде чем возвращаться в конференц-зал, где все шумят, где ее будут поминутно дергать.

Она вызвала на экран данные по делу девятилетней давности.

Этих женщин она знала. Знала их имена, лица, знала, откуда они родом, где жили, работали или учились.

Все очень разные, но примерно одинаковой внешности. А теперь Ева решила искать еще одну точку пересечения.

Мечтавшая стать актрисой Коринна работала официанткой и брала уроки танца, вокала, театрального мастерства, когда могла себе это позволить. У этого истязателя была куча способов ее заманить. Приезжайте по такому-то адресу для прослушивания на роль. Какая начинающая актриса не клюнет на такую приманку? Или: приезжайте по такому-то адресу в такой-то день, поможете обслужить частную вечеринку. А почему нет? Ей не помешали бы лишние деньги. Возможностей море.

Ева проверила остальные имена в списке. Секретарша, аспирантка, работающая над диссертацией по международным отношениям, продавщица магазина сувениров.

Следуя по цепочке, она начала делать звонки, беседовать с людьми, которых допрашивала девять лет назад.

Раздался стук в дверь, и Пибоди просунула голову в щель. В руке у нее был наполовину съеденный кусок пиццы.

– Пиццу принесли. Набросились, как стая волков. Поторопись, если хочешь урвать кусочек.