Миссия спасения - Георгий Лопатин

Тогда что происходит?!

Даже непонятно, почему он не потерял сознание, видимо, боль была просто запредельной и не давала отключиться.

Лес снова наполнился его криком. Нет, не просто криком, а уже нечеловеческим… рыком.

Юрий вскочил на ноги… лапы – и бросился вперед на обидчика, одновременно чувствуя себя огромным и очень маленьким.

Маленькой являлась частичка его я… четко осознающая себя человеком Юрием Медведевым.

Большим же был… тоже он, но уже просто медведем. Зверем.

Звериные инстинкты полностью захватили его, и он-человек практически ничего не мог с этим поделать. Да и, если честно, не хотел, не решался. Боялся, что если сейчас встрянет, то будет просто окончательно раздавлен своей второй сущностью и исчезнет как таковой. Ну и просто в шоковом состоянии находился, чтобы куда-то вмешиваться, при этом абсолютно ничего не понимая.

Белый медведь, несмотря на громадную массу, двигался меж деревьев с проворством кошки. В его тело… тушу впилось несколько стрел. Но что они медведю?! Уколы, пусть болезненные, придающие только еще больше ярости, но безопасные уколы.

Маг, сосредоточив все внимание на смертельной угрозе и желая хорошо приложить медведя очередным заклинанием, скорее всего даже с последующим для обеих ипостасей смертельным исходом, уже направил на оборотня свой жезл, как получил стрелу в спину, заставившую сорваться заклинание в сторону от цели. А в следующий момент мага сбило на землю, и огромная медвежья лапа просто оторвала ему голову.

То, что случилось дальше, Юрий даже вспоминать не хотел. Благо что память в дальнейшем подводила, и всплывали лишь неясные картинки разлетающихся в разные стороны полукровок, зачастую уже без рук или ног, со вспоротыми животами…

Боль, чудовищная боль во всем теле, вот что ощущал Юрий Медведев. Его кости ломало и корежило, мышцы и сухожилия рвало и тянуло, кожу, казалось, облепило тысячей рассерженных ежиков, и они, сволочи такие, беспокойно вошкаются, доставляя еще больше страданий. Проблески сознания сменялись странным ощущением небытия, вроде бы ты есть и в то же время нет.

Но всему рано или поздно приходит конец. Кроме боли. Она не отступала. Притухла, но пока не уходила окончательно, усиливаясь при каждом движении, так что лучше не шевелиться вовсе.

– Ну как ты?

Юрий посмотрел на спросившего и всплыл на более высокий план сознания.

– Хреново… ты даже не представляешь, как мне сейчас хреново, Зарлон… единственное, о чем я сейчас мечтаю, это сдохнуть, лишь бы не ощущать того, что со мной творится.

Юрий зарычал от очередного приступа боли, словно его насквозь пронзили сотни игл, смоченных чем-то едким, заставив тем самым Зарлона отшатнуться.

– Не беспокойся… ох-х…

Вновь обретя способность осознавать, Медведев осмотрелся и обнаружил, что находится в какой-то небольшой пещере. Выход заливало водой от идущего дождя.

– Рассказывая об оборотнях, ты не говорил, что это так больно… чудовищно больно…

– Забыл…

– Где мы? – спросил Юрий настороженно глядящего на него старого солдата, что-то теребящего в руке.

– В пещере, как ты понял… Дотащили тебя до следующего перевала на волокуше, нашли пещеру и пока схоронились тут. В лесу, понятное дело, оставаться опасно, гоблины вокруг снуют, осмелев, могли напасть.

– Понятно… А где Лолт и Тард? Они живы? – поинтересовался Юрий, не обнаружив поблизости еще двоих товарищей.

– Живы! Чего им умирать?! Тард всего-то получил стрелу в плечо.

– Это я видел… А Лолт?

– А Лолт в ногу и руку. А меня магией немного накрыло, но гоблинские амулеты спасли.

– Так чего их тут нет? Дождь ведь на улице… снаружи.

– Ну дык боятся… – смущенно улыбнулся Зарлон. – Даже мне не по себе рядом с тобой находиться, когда ты так…

– Почему?

Старый солдат усмехнулся.

– Ты бы только видел, что с тобой творилось все эти два дня…

– Два дня?!

– Да… мы тут уже два дня… не считая суток, что добирались до пещеры. Хорошо, вовремя успели, как только занесли, так тебя и начало корежить…

– То есть я без памяти уже трое суток.

– Получается так.

– Расскажи все с самого начала.

– Ну, когда ты раскидал всех, свалился точно мертвый. Дышал только едва-едва. Мы едва дотащили тебя до пещеры, и тут началось…

– Что?

– Частичные трансформации… То одна рука, то другая начнет видоизменяться, то ноги, но тело, то голова, то ноги и голова и так далее… Жуткое зрелище, я тебе скажу.

– Хм-м… понятно… действительно, зрелище, наверное, еще то, – согласился Юрий.

– А еще ты постоянно кричал, рычал и стонал… Согласись, что не каждый выдержит такое несколько суток подряд.

У Медведева все же хватило сил чуть посмеяться.

– Понимаю. Ну а ты чего? Совсем страх потерял по жизни?

– А чего я? Я солдат, повидал многое, не такое, конечно, но нервы у меня крепче. Боялся, конечно, не без этого…

– А если бы я окончательно спятил и бросился на тебя?

– Дык я же не постоянно с тобой в пещере сижу. Когда ты совсем уж плохой становился, уходил к остальным от беды подальше. И потом, на такой случай у меня есть это, – показал Зарлон две висюльки на веревочках.

– Что это?

– Боевые амулеты. Небесное копье и огненный шар. Снял с убитых полукровок.

– Понятно. Умеешь пользоваться?

– Да чего тут уметь? Наводишь в сторону противника и нажимаешь на значок в центре, мысленно отдавая команду.

– И от меня остается горка пепла…

– Ну да…

– Ладно, это все понятно. Ты мне лучше скажи, я теперь постоянно буду ощущать такую боль и вообще выпадать в осадок на несколько суток после каждого превращения?

– Я так понимаю, ты в первый раз обернулся полностью? – поинтересовался Зарлон.

– Да… я же говорил, что ни разу еще не оборачивался.

– Прости, запамятовал… Что касается последствий, то не думаю, что боль будет такой сильной после каждого перекидывания. Каждый последующий раз она будет становиться меньше и менее продолжительной, но со всем от боли, конечно, не избавиться…

– Ясно… за всё надо платить… – вздохнул Юрий.

«А наши фантазеры все время забывают об откате после превращения рассказать, – подумал он отстраненно. – Оборотни у них превращаются из человека в зверя по несколько раз на дню, и хоть бы хны…»

– Чего мне ждать, когда наберусь опыта? Хотя набирать его, честно говоря, совсем не хочется, с такими-то отходняками…