Пятая голова Цербера - Джин Вулф

– Не может быть! – воскликнул Последний Глас. – Взгляни снова! Я не могу… облако…

Над маслянистой гладью реки расстилалось ночное небо; черное, широкое, блестящее, но в нем не было звезд, и под ним – ничего, кроме воды и плавучих растений.

– Гляди!

Длинные, мягкие, но костлявые, руки схватили его за плечи. Кто-то тряс его. Еще не рассвело. На миг ему показалось, что он опять проваливается в песок, но это было не так. Кровавый Палец и Сладкий Ротик оказались рядом, а с ними другие, незнакомые люди. Он сел и увидел, что это жители болот, а на их плечах шрамы, и волосы заплетены в косички. Сладкий Ротик сказала:

– Нам надо идти.

Ее большие глуповатые глаза смотрели на все вокруг и ни на кого в особенности.

В яму спустили лиану, чтобы они могли взобраться по ней. Подгоняемые жителями болот, они вскарабкались наверх – сперва Пескоходец и Кровавый Палец, за ними Съедобные Листья, потом две женщины и Дети Тени.

– Кто?.. – спросил Пескоходец у Кровавого Пальца, но старик пожал плечами.

У реки, почти на мелководье, стоял Последний Глас. Рассветное сияние очерчивало его фигуру. На голове у него был венок из белых цветов, скрывавший шрамы в тех местах, где ему выжигали волосы. Другая гирлянда, из только что распустившихся красных цветов (в бледном свете они казались черными), была накинута ему на плечи. Восточный Ветер стоял подле него и за чем-то наблюдал. На берегу ожидали несколько сотен человек. Их молчаливые фигуры заливал желто-красный свет раннего утра, и постепенно проявились индивидуальные черты; тут мужчина, там ребенок, чьи позы неожиданно контрастировали с толпой и неподвижными, как маски, лицами. Пескоходец игнорировал их и смотрел только на Последнего Гласа. Он впервые узрел звездопроходца не в мире снов.

Тем временем стражники загнали их в воду, пока она не дошла им до колен. Последний Глас воздел руки, посмотрел на потускневшие звезды и запел. Слова его песни были гнусны, противны Господу, и спустя несколько мгновений Пескоходец принудил себя оглохнуть к ним, моля Бога помочь ему уплыть, нырнуть глубоко, спастись бегством. Но ведь другие не смогут последовать его примеру, а на берегах реки полным-полно жителей болот, известных своим искусством пловцов. Он взмолился жрецу, но жреца здесь не было. Внезапно Последний Глас замолчал. Он полагал, что это продлится дольше.

Настала тишина. Последний Глас ударил руками по воздуху. По рядам зрителей прокатился вздох, предположительно выражавший удовлетворение. Вперед выступили сильные мужчины, схватили старого Кровавого Пальца и Съедобные Листья, загнали их на глубину. Пескоходец рванулся было вперед, помочь им, спасти, но его тут же оттащили. Он провалился под воду, отчаянно забарахтался, ожидая, что его станут удерживать, но никто не проявил к нему особого интереса. Он нащупал дно и кое-как выпрямился, зашелся кашлем, отвел намокшие длинные волосы с глаз. Сильные мужчины все еще кучковались в том месте, где были Кровавый Палец и Съедобные Листья. Но спокойствие воды уже ничем не нарушалось. Восход золотил камыши.

– Двоих на сегодня хватит, – сказал чей-то голос за спиной Пескоходца. – Люди довольны.

Он обернулся и увидел Восточного Ветра, который невозмутимо прошел мимо и зашагал дальше, высоко поднимая колени, точно волосатая цапля на ногах-ходулях.

– Назад, – возвестил стражник. – В яму.

Пескоходец, а с ним Ветви Кедра Качаются и Сладкий Ротик, развернулся и пошлепал к берегу. Следом брели Дети Тени. Уже выходя из воды, он услышал треск ломающихся костей. Развернувшись, он увидел, что двое Детей Тени мертвы. Их головы безжизненно качались, пока жители болот оттаскивали их в сторонку. Он остановился. Его охватил такой гнев, какого не довелось ему испытать при виде других смертей. Стражник подтолкнул его.

– Зачем вы убили их? – спросил Пескоходец. – Их участие не предусмотрено церемонией.

Двое стражников сгребли его и заломили руки за спину. Один объяснил:

– Это ж нелюди. Их можно есть когда хочешь.

Другой прибавил:

– Завтра большое празднество.

– Отпустите его, – сказал Восточный Ветер, коснувшись его локтя. – Не пытайся сопротивляться, брат. Они переломают тебе руки.

– Хорошо.

Руки Пескоходца и так уже были готовы сломаться. Он неловко повел освобожденными кистями.

Восточный Ветер продолжал:

– Обычно мы приносим в жертву лишь одного пленника за раз, поэтому сейчас люди в восторге. Двое человеков, двое нелюдей – этого им надолго хватит, каждому достанется жирный кусище, так что они совершенно счастливы.

– И звезды довольны, – сказал Пескоходец.

– Когда звезды довольны, – пояснил Восточный Ветер невыразительным, похожим на эхо его собственного, голосом, – мы вообще никого не отправляем в реку.

Они достигли ямы прежде, чем Пескоходец успел почувствовать ее приближение. Он встал на краю ямы, готовый спуститься сам, чтобы его не столкнули насильно. Но там, на дне, уже кто-то был, и казалось, что эта фигурка держит на руках еще одну поменьше. Он застыл, пораженный, и ему тут же заломили руки и бесцеремонно спихнули в яму.

Новоприбывший пленник оказался не кем иным, как Семью Девушками в Ожидании.

Той ночью Старый Мудрец и оставшиеся в живых Дети Тени спели песню Слез, поминая умерших друзей. Пескоходец лежал на спине, смотрел в небо и пытался понять, возымело ли какой-то эффект послание, которое поручили доставить старому Кровавому Пальцу и Съедобным Листьям, но он не был обучен таким вещам и видел только знакомые созвездия. Семь Девушек в Ожидании весь день рассказывала товарищам по несчастью, как последовала за Пескоходцем по реке и там была схвачена. Понемногу тоска, которую он ощутил, увидев ее в первый раз, сменилась чем-то вроде гнева на ее непроходимую глупость. Семь Девушек в Ожидании казалась не столько испуганной, сколько счастливой, найдя в лице пленников ямы замену тем, кто ее покинул. Пескоходцу пришлось напомнить себе, что она еще не видела церемонии утопления.

Кто может читать по звездам? Ночь была ясной, планета-сестра в сильно сократившейся фазе еще не взошла, и звезды сияли во всем своем великолепии. Наверное, старый Кровавый Палец мог бы, но его уже не спросишь. Он вспомнил, что именно поэтому яма называется Другим Оком. Где-то рядом, на реке, Восточный Ветер и Последний Глас тоже изучают звезды. Он блуждал по яме, не видя выхода из положения. Оставалось только дождаться следующей церемонии, а там – будь что будет – нырнуть в реку и попытаться сбежать. На свободе он что-то придумает, чтобы помочь остальным, если кто-нибудь из них доживет до следующего раза. Он представил себе, как Ветви Кедра Качаются заталкивают под воду, как ее искаженное агонией лицо проплывает меж камышей и водорослей, но отогнал эту мысль. Ему захотелось, чтобы Семь Девушек в Ожидании или Сладкий Ротик пришли и как-то утешили его, но они лежали порознь, раскинув руки в стороны и касаясь друг друга, погруженные в глубокий сон. Песня Слез взлетала к небесам и утихала, потом умолкла и умерла совсем. Пескоходец сел.