Играя с судьбой - Руслан Муха

— Он сказал, что это моя вина. Он был в ярости. И еще сказал, что, если Бор не выиграет эту дуэль, больше я могу помощи от него не ждать.

Я зло выругался, заставив Быстрицкого поднять на меня взгляд, полный надежды. Только вряд ли он по адресу, из сочувствия проигрывать Бориславу, да еще и учитывая вскрывшиеся обстоятельства я тем более не стану.

Да вообще — какой нормальный отец позволит своему сыну подростку участвовать в чародейской дуэли? Мой отец, если бы узнал про дуэль, вмиг расторг родовую клятву, а мне бы влетело так, что врагу не позавидуешь. Но не Родомир. Кажется, отец Борислава тот еще говнюк или у него непорядок с головой. Неужели это ради мести моему отцу? Который даже не узнает почему я, в случае проигрыша, решил вернуться на домашнее обучение.

— Я не могу тебе обещать то, что ты просишь, — холодно сообщил я.

Взгляд Глеба тоже похолодел, он выпрямился, такая обида отразилась на его лице, что казалось, он сейчас ненавидел всех на свете, но больше всех меня.

Да, парню не повезло. Взамен помощи старший Григанский сделал из Глеба практически марионетку. Но я не настолько добр, чтобы ради него приносить в жертву собственную свободу, а возможно благополучие, а то и жизнь своей семьи.

— Значит, и я не могу тебе обещать клясться на роду, — отчеканил Глеб, не отводя от меня жесткий взгляд.

— Буду искать другого секунданта, — спокойно сообщил я, и зашагал в класс, чувствуя спиной с какой обидой и злостью сверлит меня взглядом Быстрицкий.

Что ж, раз такие дела, у меня не остается выбора, как позвать в секунданты своего младшего братца. Вот же у Аркадия радости-то будет. Только я опасался, что Аркадий не выдержит и кому-нибудь сболтнет. И тогда слухи быстро разлетятся по школе.

Но вдруг появилась у меня и другая идея. Раз Инесс хочет во что бы то ни стало помогать мне менять будущее, пусть поможет и сейчас. Я могу попросить побыть моим секундантом кого-нибудь из ее ребят и здесь я был уверен, что она мне не сможет отказать.

Новый учебный день выдался плодотворным. Хотя бы потому, что я смог на некоторых уроках заняться предположительными формулами нескольких защитных зелий. Это не совсем что-то новое, защитные зелья от чар стихий существовали и сейчас, и пятьдесят лет назад, но в будущем они имели куда более усиленную формулу.

Были и совсем инновационные. Например, зелье невосприимчивости морока. Но все что я о нем помнил, что оно делалось на основе живой ойры. А помимо ойры там могло быть до двух десятков других компонентов.

Еще я решил попробовать сделать артефакт, отражающий ледяные стрелы. Он создавал вокруг себя мгновенный горячий щит, который испарял любую водяную и ледяную магию. Для создания наверняка использовали огненную ойру и воздушные печати, металл я точно помнил — медь, камни топаз и, кажется, хризолит или изумруд, его создание мне виделось несложным.

После уроков мы с Григанским отбывали свое наказание снова в библиотеке. На этот раз нам поручили проверять задачки младшеклассников по арифметике. Честно говоря, довольно скучное занятие. Борислав же сегодня от меня нарочито отсел подальше, в самый конец библиотеки, всем своим видом демонстрируя, что даже рядом находиться со мной не желает. Наверняка Быстрицкий ему уже доложил, что я отказался от секунданта. Интересно, как он это объяснил? Борислав вряд ли знает о том, что его отцу известно о дуэли — в этом я почему-то был уверен, скорее всего он бы не был так спокоен. Хотя, черт знает, что в голове у этой семейки.

После отбывки наказания я направился прямиком в алхимическую лавку. Сегодня я с особым вниманием выискивал признаки слежки, Вулпесы могли продолжить за мной следить. Но сегодня я не заметил пустых пространств, которые бы обходили прохожие, не увидел странных размытых теней, которые могли появляться из-за использования артефакта морока. Конечно, были и другие артефакты морока, без возможности создавать иллюзию невидимости — они меняли внешность, но распознать их еще проще, стоит только взглянуть быстро на отражение в зеркале или посмотреть на человека боковым зрением, как все становилось ясно.

В лавке я приобрел четыре набора с ингредиентами: большая коробка травяных, коробка поменьше — с пузырьками, в которых находились заготовки настоек сырых зелий разного назначения. Еще одна — треугольная коробка с начальным набором артефакторики: металлы, дерево, полудрагоценные камни, шерсть, чешуя и перья, которые, впрочем, и без покупки несложно раздобыть. И последняя, металлический ящичек, самый дорогой из всего, что я купил, там находились порошки, их использовали как в алхимии, так и в артефакторике.

Наперевес с покупками, я отправился прямиком в жилой район элитного сектора, решив нагрянуть к бабуле и Святику без всякого предупреждения. На самом деле я очень наделся, что не застану их дома и меня впустит бабушкин молчаливый дворецкий, и пока буду их якобы ждать, успею обчистить лабораторию.

Заметил, что за мной следует темный тонированный тетраход. Таких в городе немало, почему-то большинство предпочитало именно черные тетраходы, но при этом эта модель не из дешевых, такие могут себе позволить только аристократы. Кому снова приспичило за мной следить? Неужели снова Вулпесы?

Я резко остановился и уставился на транспорт, в эту же секунды на улице показался патруль защитников и тетраход тут же прибавил скорость и скрылся за поворотом.

До бабулиного особняка я добрался без приключений и слежек. Но всю дорогу у меня из мыслей не выходил этот тетраход. Если это снова Ольга Вулпес, то почему больше не использует морок? То, что за мной могли следить так кустарно агенты Тайной канцелярии я сразу исключил. Хотя это могли быть и вурды, возможно Инесс снова приставила ко мне своих ребят. Но опять же: почему сейчас они ведут себя так по-дилетантски, если в прошлый раз я их даже не заметил?

Дверь мне открыл молчаливый дворецкий и с непроницаемым лицом тут же доложил обо мне бабке. Все оказались дома — ну, конечно же, настолько везти мне не могло.

— А, явился?! — со всей присущей бабке приветливостью, влетела она в холл, зло уставившись на меня.

— И тебе добрый день, ба, — спокойно поздоровался я.

— А что ты пришел? Если не извиниться, то можешь уходить, — заявила она. — После того, как ты меня шантажировал, да и еще устроил такое в первый же учебный день — глаза бы мои тебя не видели!

— Да, конечно — извиниться, — смиренно кивнул я, тут уж лучше согласиться, иначе без выноса мозга и истерик мне в лабораторию не попасть. — Прости, бабуль. Я все понял и осознал. Больше этого не повторится.

От удивления злобное выражение сползло с бабкиного лица, выпучив глаза, она недоверчиво уставилась на меня:

— Тебе что-то нужно, Ярик? — явно чувствуя подвох, поинтересовалась она.

— Нет, я же говорю, просто зашел проведать вас и извиниться. Знаешь, после всего этого места себе не нахожу. И еще хотел поблагодарить за то, что позволила Артемию Ивановичу работать у нас. Ты не представляешь, какое доброе дело ты сделала, бабуль.