Маска, я тебя не знаю! - Влада Ольховская

По крайней мере, так обстояли дела совсем недавно. Из-за всей этой чертовщины что угодно могло измениться…

Больше всего Максу не хотелось думать, что произошло нечто еще, о чем Вербицкий и явился ему поведать. Но нет, тема для разговора осталась прежней.

– Я хочу поговорить с Денисом Марьиным, – заявил Даниил.

– Тебе-то это зачем? – искренне удивился Макс.

– Я адвокат, забыл? Мне нужно понять, с кем я имею дело.

– Он… нейтрализован. Не волнуйся, пацана заперли в каюте для персонала, никуда он оттуда не денется.

– А я и не волнуюсь, – Даниил смотрел на него с тем непонятным выражением лица, которое появилось у него уже после колледжа и которое Максу совсем не нравилось. – Волнение – это вообще не моя специализация. Мне ближе контроль над ситуацией. В данном случае у меня нет полной уверенности, что девушку убил именно Марьин.

И этот туда же! Макс и так уже угробил немало времени и нервов на то, чтобы уговорить родителей Дениса позволить его запереть. И все равно дополнительно он попросил охрану наблюдать за ними, чтобы они лишнего при посторонних не болтали. Так в случае с ними у него хотя бы аргумент имелся – их сын уже был как-то замешан в некой истории, связанной с нападением на девушку. Охранники и Макс тоже сомневались: Денис это делал или нет?..

Вербицкий – другое дело. Симпатий к Денису он явно не испытывает, давить на него бесполезно. Он делает именно то, о чем заявил: контролирует ситуацию.

– Зачем тебе это надо? Псих этот малолетний явно виновен!

– Неявно. Многое не сходится. Начать хотя бы с того, что у Дениса не было ни времени, ни нужного объема знаний для такого виртуозного отключения всех камер сразу. А даже если он и убил Веру, не факт, что и Лариса пострадала именно от его рук! Тебе я как раз очень рекомендую озадачиться этими вопросами. Я понимаю: очень просто – придумать легкую версию, быстренько поверить в нее и продолжать наслаждаться круизом. Но я сомневаюсь, что у нас есть право на такую беззаботность.

«Наслаждаться круизом»! Уже за эту фразочку Максу захотелось незатейливо дать Вербицкому по морде. Кто и чем тут наслаждается, когда проект рассыпается, как карточный домик?!

Но все же в словах Даниила есть смысл. Еще вчера во время беседы с врачом Макс отметил кое-что подозрительное. Доктор заявил, что на теле Веры не имеется травм, обычно остающихся в результате изнасилования. Да, на ее руках следы стягивания, но это и все! Ни синяков на теле, ни, как выразился доктор, «всего остального». Непохоже, что Веру к чему-то принуждали!

Может, были и другие несовпадения, но Макс заставил себя не думать о них. Пока этот вот искатель правды сюда не заявился!

– Ладно, идем, – тяжело вздохнул Рощин. – Только я сомневаюсь, что он захочет с тобой говорить! С ним уже психолог беседовать пытался – бесполезно. Парень замкнулся в себе. Его родители говорят, что он и во время прошлого судебного процесса так себя вел.

– Я не психолог. Со мной он говорить будет.

Они спустились на этаж, где располагались каюты обслуживающего персонала. Одну из них освободили специально, чтобы запереть в ней Марьина. Очень удобно: контролировать его тут просто, окон нет, никуда он отсюда не денется!

А он и не собирался. Когда они вошли, Денис лежал на кровати с книгой. Отвлекся от нее он только на секунду, бросил на мужчин безразличный взгляд и вернулся к чтению. Ну, точно так же, когда психолог пришел!

И тут Даниил продемонстрировал, в чем именно заключается разница между психологом и адвокатом.

– Встал, – велел он. Жестко, но без высокомерия в тоне. Холодно и спокойно…

– Чего? – Денис явно смутился.

Макс его понимал. Слишком уж резкий получился контраст с предыдущими попытками контакта! Марьин-старший на сына орал так, что стены дрожали. Врач казался растерянным, задал парню пару вопросов, но, не получив ответов, быстро ретировался. Психолог был учтивым до слащавости и говорил с придурком рыжим так, словно перед ним был пятилетний ребенок.

И вот появился Даниил. В его голосе не было ни осуждения, ни сострадания. Только альтернатива: либо ты говоришь со мной, либо прыгаешь за борт. Конечно, Вербицкий ничего подобного не произнес вслух. Но это читалось между строк!

На Дениса подобный «подход» подействовал. Он отложил книгу и сел на кровати. Нельзя сказать, что он сразу же сдался и готов был чуть ли не исповедоваться адвокату. Просто он с таким отношением наверняка не сталкивался еще и пытался понять, что ему делать.

Даниил перевел взгляд на Рощина:

– Макс, будь добр, выйди.

– Почему это?!

– Для чистоты эксперимента. Выйди. Буду тебе должен.

Пришлось ему выйти. Макс слишком устал – не физически, а морально, чтобы еще и с Вербицким спорить.

Он остался у двери в надежде услышать что-то из коридора. Бесполезно. Звукоизоляция здесь была слабенькой, но мешал шум, доносившийся сверху, из кухни, да и Вербицкий говорил очень тихо. Если кто-то и повышал голос, так это Денис, но редко. В такие моменты Макс осторожно заглядывал в дверь, интересуясь, не нужна ли Даниилу помощь.

Помощь явно не требовалась.

Даниил вышел из каюты через час. Он выглядел таким же невозмутимым, как всегда. Любые попытки догадаться, что именно он узнал, были заранее обречены на провал.

Однако адвокат и не собирался скрывать результат своих усилий:

– Это не он.

– Откуда ты знаешь?!

– Знаю, поверь мне.

– Этого недостаточно, – покачал головой Макс. – Я ничего личного против паренька не имею, но не я один решаю, выпускать его или нет. Это зависит от других инвесторов, от капитана… Они не знают тебя так хорошо, как я, и на слово не поверят…

– Ты не понял. Я не прошу, чтобы мне верили на слово или выпускали Дениса. Ему и там неплохо. Но ты должен знать: он никого не убивал. А это значит, что настоящий убийца все еще на свободе.

Сказав это, Вербицкий удалился. Макс заглянул в каюту, чтобы убедиться, что все в порядке. Денис сидел в углу, подальше от выхода, и… плакал?! Да нет, не может быть: еще вчера он напоминал шакаленка, готового броситься на первого встречного! А на психолога и вовсе смотрел с презрением. Не тот он типаж, чтобы слезу пускать, скорее всего, это игра света!

Макс не стал подходить к нему ближе и проверять, так ли это. Хватит с него на сегодня, свои нервы дороже! Поэтому он решил отказаться от работы вообще и уделить наконец хоть один вечер полноценному отдыху. Да и с Констанцией не мешало бы подольше побыть, она в последнее время какая-то слишком уж тихая.

Расспрашивать ее о причинах такого поведения Макс не хотел. Он знал, какие сложности женщины способны создать на пустом месте! Она успокоится, это временное явление.

Дверь в их апартаменты была заперта. Когда Макс вошел, он заметил карточку-ключ жены, лежавшую на маленьком столике. Это и правильно, он просил ее не ходить по лайнеру в одиночестве.