Новая звезда - Марвин Лакруа

тогда тебе надо объявить на меня права… чтобы споров не было… — Покусав губу, произнесла, — если пообещаешь не принуждать меня к чему-то… наносящему другим вред, могу надеть один из этих комплектов. — Указала на рабский ошейник. — Или что там еще… печать на спину… или на лоб… Не знаю, как тут у вас принято… Но тебе я не боюсь довериться… почему-то… — Поспешила опустить взгляд, боясь увидеть в его глазах насмешку.

Ракс молчал очень долго, так что в конце концов я не выдержала и посмотрела на дракончика. Он же выбрал объектом наблюдения пол. — Я могу принять твою клятву верности, остальное — запрещено на территории империи Альтеранион. Как и любое ограничение свободы. Договор, что я заключил с Арнэри — не исключение. Все же, он позволит ему влиять на мои решения и … пусть всего лишь и один раз, но я исполню любой его приказ. Да, после печать исчезнет, и я стану свободен делать, что пожелаю, в том числе, убить бывшего хозяина или разрушить Миантарион, но… — Он замолчал.

— Да, не просто все… — Сползла с кресла, устраиваясь на полу, чтобы глазами быть практически на уровне с мордочкой дракона. При этом неожиданно обнаружила под собой не голые доски, а что-то пушистое и почему-то теплое, на миг даже показалось — живое. Но одного взгляда хватило, чтобы понять, это всего лишь шкура какого-то неведомого зверя. — Спасибо… Ракс, скажи, есть ли в ваших законах что-то способное заставить меня причинить кому-то вред?

— Есть. — Спокойно ответил он, неуклюже выбираясь из кокона. Испугалась, что он плюхнется на пол, не удержавшись короткими лапками. Поэтому протянула руки, чтобы подхватить, однако ткнулась пальцами в тело мужчины. — Пить отвар в виде дракона не удобно, не хочу лакать его с блюдца. — Отозвался он. А я смогла заметить легкий румянец смущения на щеках. — И… мне придется надеть маску, прости, я обещал, что не буду показывать истинный облик другим. — На его лице проявилась черно-золотая маскарадная маска.

Впрочем, я с легкостью могла заметить и рожки, и изменившиеся волосы, и когти, и чешуйки, и кровавую подводку на веках. — Так себе маскировочка, — улыбнулась я. — Хотя, согласна, придает образу загадочности… жаль, что у меня нет фотоаппарата. Запечатлеть бы всю эту красоту.

— В замке довольно много полотен, на которых изображены Императоры и важные для Альтераниона события. Они точны и идеальны во всем, кроме лиц. Маска необходима, она позволяет сохранить нашу тайну от остального мира. Так что, если хочешь, я надену все необходимое и перед тобой будет самый настоящий Император. Правда сидящий на шкуре, а не на троне, но думаю это не так уж и страшно.

— Это не страшно, это — не интересно, я бы предпочла тебя раздеть… ой, — прикрыла рукой губы.

— Зачем? — Лукаво спросил Ракс, с очаровательной дезориентирующей улыбкой.

— Я это вслух сказала? — Он кивнул, отлил себе в кружку отвар и принялся неспешно поглощать его, жмурясь от удовольствия и чуть подмурлыкивая, а я залилась краской. — Просто… вся эта одежда хоть и красивая, но ты — лучше, а она все прячет…

— Я могу снять все, кроме маски, если хочешь. — Искушающе произнес дракон.

Невольно кивнула, потом отрицательно замотала головой и смущенно засмеялась, — Ракс, не издевайся.

— Вот как. Значит ли это, что ты хочешь раздеть меня сама? — Склонил голову к плечу, испытующе заглядывая в глаза. И, отставив опустевшую кружку, потянул за шнуровку на рубашке, открывая больший обзор…

Глава 17/54. Почему он, а не я?

Я завороженно смотрела на это действо и, не особо отдавая себе отчета, хрипло прошептала, — хочу. — Прикусила губу, отмечая, как голубая радужка его левого глаза наполняется янтарными прожилками, лишая образ необычности, но в тоже время делая его практически совершенным. Вздрогнула, скидывая с себя ощущение кролика, застывшего перед удавом, и с какой-то непонятной решительной откровенностью призналась, — я слишком много чего хочу. То ли дело в молодости тела, то ли в гормонах, то ли еще в чем, но я, как одержимая… вашей близостью… Конечно этим, скорее всего, только оправдываю свое поведение и мысли … Что я в прошлом — взрослая женщина и имею представление от чего приходится отказываться, чтобы сохранить эту тушку в чистоте. — Хмыкнула, — и этим мы с Лиарией похожи… Внутри полыхает пламя и стекает потоками лава, сжигая изнутри, а выпустить их наружу нельзя. И это только еще больше распаляет… Запретный плод так сладок… — Опустила взгляд, принявшись нервно теребить колечки на пальцах. И почти сразу в моих ладошках оказалась пушистая янтарная кисточка. Невольно улыбнулась, понимая, что Ракс заметил мою нездоровую тягу к его хвосту. Вот только в следующий миг уголки губ опустились, и, внутренне сжавшись, я продолжила. — Понимаю, дальнейшие слова скорее всего заставят тебя изменить свое мнение, но, если не скажу, сожру себя поедом. Прости… я слишком … развратная, неверная и легко поддаюсь искушениям. Видимо, во мне это всегда было, но раньше никогда не оказывалась в подобной ситуации. Я … целовалась … не только с тобой… И, если с Хазаэлем все можно списать на ударивший в голову алкоголь и странное ощущение, что ему это жизненно необходимо… Прости, даже звучит, как детский лепет. А с ним поцелуй получился больше… дружеский… с Айросом-то все куда сложнее. И дело не в его дурацкой ауре или аромате, хотя пахнет он потрясающе. Да и целуется … впрочем, ты сам знаешь, да и нисколько не уступаешь в искусности… — Кхекнула, поняв, что ухожу куда-то не туда. — Просто… находясь рядом с вами, чувствую… что схожу с ума от желания прикоснуться, прижаться, зацеловать до потери сознания, слиться… И это кажется таким естественным, будто … всю жизнь только этим и занималась. Вы для меня, как самое вкусное лакомство или стакан воды для страждущего в пустыне. Понимаю, что это неправильно, нечестно по отношению к вам… но уже потом, когда мозг включается. Поэтому о какой клятве верности можно говорить, если я даже сама себе не верна. Прости… — Вздохнула. Блин! Не собиралась же рассказывать так рано.

Послышался тяжелый вздох, кончик хвоста, что я держала в руках, полностью поник, перестав подавать хоть какие-то признаки жизни. Я услышала шорох одежд, а после лишь тишину, которую нарушало потрескивание дров в очаге. Парень будто и не дышал вовсе, застыв каменным изваянием. И спустя несколько минут, когда я уже отчаялась, он вновь вздохнул, а хвост ожил, начав лениво покачиваться. Я подняла взгляд, Ракс улыбнулся, тепло и ласково, неуловимо напомнив